Безумья темный страх (СИ) - Елин Алекс

Талинда собиралась сделать заявление. Только журналистов не позвали. Нечего им было тут делать, как решили в пресс-службе королевы.

Вскоре распахнулись высокие двери в стене, что располагалась за троном, и в зал вошла Ее Величество в сопровождении шестерых охранников и генерала Бодлер-Тюрри. За ними вошли господин Ларус и госпожа Коменски. Королева была одета в темно-зеленый брючный костюм, в ее каштаново-рыжих волосах сияла корона Розми, а на лице застыла величественная маска, тщательно отрепетированная перед зеркалом. В дальней стене зала распахнулись двойные двери. В помещение строевым шагом вошла спецслужба охраны королевы. Высокие серьезные парни быстро и без суеты рассредоточились вдоль стен, соблюдая между собой дистанцию в метр. И хоть под их черными пиджаками не было заметно никакого оружия, но присутствующие знали, что охрана вооружена.

Королева в полной тишине поднялась на тронное возвышение. Села на трон, обитый голубым бархатом, положила руки на высокие подлокотники и величественно обвела взглядом собравшихся подданных и послов других государств, склонившихся в приветственном поклоне.

— Мы приветствуем всех собравшихся в Замке Королей, — милостиво сообщила Ее Величество. — Мы хотели бы знать, от чего Наши министры и мэры городов, а также губернаторы провинций настаивали на встрече с Нами.

Вперед вышел мэр Наталилии, полный и высокий мужчина неопределенного возраста. Он казался человеком решительным и отважным, если не замечать, как он боялся Майкла Фокса, когда приезжал с докладом к королеве в Замок. Но окружение единомышленников придавало ему сил и храбрости.

— Ваше Величество, прошу простить нас, но мы обеспокоены судьбой принца Лоуренса. Ходят упорные слухи, что он уже умерщвлен… А ведь принц Лоуренс — ребенок, хоть он и представляет угрозу Вашей власти… Он все же ребенок… Невинное дитя, — под твердым и равнодушным взглядом серо-зеленых больших глаз королевы мэр стушевался и сбился с торжественной речи, которую заранее заготовил.

— Слухи, господин Хаул, всегда есть и всегда будут. Они ничего не могут значить. Им предают значение лишь бездельники и сплетники, — гордо ответила королева, как ее учила госпожа Коменски.

— И все же, принца Лоуренса не было видно ни на одном приеме, что давали летом или осенью… — промямлил мэр.

— Принц Лоуренс — ребенок, — напомнила королева. — Мы полагаем, ваших детей также не видно на приемах, что даются в вашем доме? Это не повод утверждать, что вы их убили.

— Ваше Величество! — воскликнул мэр. — Как можно!.. Ваше Величество… — он постепенно отступал в толпу приглашенных. Его место занял губернатор Старой Розми. Он был куда более решительным человеком, чем мэр Наталилии, но и куда более умным — он не лез вперед, предоставляя другим возможность собирать все шишки. На сей раз, видя, что его соратник стушевался, губернатор решил взять дело в свои руки.

— Ваше Величество, мы желаем убедиться в Ваших словах и желаем видеть принца Лоуренса.

— Губернатор, вы можете желать все, что вам угодно, — холодно ответила королева, — другое дело, что ваши желания не совпадают с Нашими.

— Принц Лоуренс мертв! — воскликнул кто-то из бизнесменов — маленький и толстенький, очень мерзкий на вид. — Вы его убили! Убили, чтобы удержать власть! У него больше прав на трон! — прокричав свою обвинительную речь, толстячок колобком прокатился через ряды присутствующих, оттеснил губернатора Старой Розми и уставился на королеву, обвиняюще наставив на нее указательный палец.

Телохранителям такое поведение не понравилось: стоящие на ступенях позади трона поднялись на возвышение, а стоящие перед тронным возвышением охранники выступили вперед и шагнули навстречу друг другу, закрывая телами королеву и проход к трону между Хранительницами. Не верят в легенды, по всей вероятности… Хотя, если богам Света король или королева не угодны, то и Хранительницы у него нет, тогда и не оживут статуи…

— Вы забываетесь, — холодно ответила королева, делая знак телохранителям вернуться на свои места.

— Вы захватили трон незаконно и теперь убили своего последнего родственника! Ваша дорога к трону выстлана трупами Вашей семьи! Но правду нельзя скрыть! — завопил мерзавец, решив, что ему все дозволено, раз телохранители не размазали его по дорогому наборному паркету. Он ошибался, просто Талинде было жалко паркет.

— Как ты смеешь так разговаривать с Ее Величеством?! — перед бизнесменом встал генерал Бодлер-Тюрри, а Майкл дал распоряжение охране, что засела на балконе, подойти к перилам и прицелиться в крикуна и его сообщников.

— Мы требуем ответа! — завизжал бизнесмен. — Мы требуем! Народ Розми не потерпит узурпатора на троне! Вы можете меня убить, но на мое место придут другие! Вы… — договорить он не успел — Винсент уже стоял за спиной крикуна, душа его сгибом локтя, тот побагровел, отчаянно хватая воздух раззявленным ртом, но королева ледяным голосом произнесла:

— Винсент, хватит. Пусть живет.

Генерал мгновенно отпустил жертву, как хороший пес, услышавший команду своего хозяина. Именно верным псом королевы он и был, и даже гордился этим. Крикун упал на четвереньки, пытаясь сделать хоть один вдох, оттягивая тугой ворот рубашки и галстук. Генерал отряхнул руки и встал рядом со статуей крылатой Хранительницы.

— Мы собрали вас в ответ на просьбу некоторых из вас, предъявить живого наследника Нашего трона — принца Лоуренса, — начала королева заготовленную госпожой Коменски речь. Еще раз обвела долгим пристальным взглядом своих подданных. В глазах ее был арктический холод, а лицо походило на маску или на лицо мраморной статуи. — Вы, забыв заветы и наказы богов Света, осмелились требовать у Нас чего-либо. Вы забыли, что король Розми — избранник богов Света Розми, тот, кому боги вверили их избранную страну, за судьбы которой Мы отвечаем, — дальше следовала речь в дипломатических тонах на тему «Не хорошо сомневаться в королеве», но Талинда решила изложить эту мысль своими словами. — Вы забыли, что король или королева Розми держит ответ лишь перед богами Света Розми. Никто не вправе требовать чего-либо от Нас. Вы забыли, что правитель Розми стоит не только над конституцией, Наше слово — закон. Наше слово — воля богов Света и самого Крома. Тем не менее, Мы соизволим ответить вам: принц Лоуренс жив. Более ничего вы не услышите. Это последний раз, когда Мы снисходим до ответа вам. Еще раз кто-либо посмеет посягать на Наше слово или усомнится в Нашем праве, а также в воле Нашего покойного деда, короля Джонатана II, — он будет казнен, как надлежит казнить изменников, ибо сомневающийся в воле и слове правителя Розми — изменник, — Талинда обвела замерших людей пристальным тяжелым взглядом. — Королева Розми держит ответ лишь перед богами Розми, что вручили Ей корону и власть. Не перед своими подданными, что должны повиноваться Ее воле и Ее слову. Беспрекословно повиноваться, — под ее взглядом многие опускали глаза, они прямо физически ощущали холод ее взгляда. — На этом — все. Передайте Наше слово остальным жителям Розми. Аудиенция окончена.

С этими словами королева в гробовой тишине поднялась с трона и вышла из зала. Лишь господин Ларус и госпожа Коменски с весьма громким стуком зубов захлопнули отвисшие челюсти.

Талинда вновь раздраженно и быстро шла по коридорам и залам Замка Королей, расстегивая на ходу пиджак. Перед ней и за ней спешила охрана. Девушка пролетела парадные комнаты и опрометью вбежала в одну из угловых гостиных, где находился еще и бар. Она немедленно выхватила из бара початую бутылку белого вина, которую открыла накануне, припала к горлышку, делая жадные быстрые глотки. Отняла бутылку, утерла губы и рухнула в кресло как подрубленная. Напротив нее уже стояли Карл Ларус, Лоуренция Коменски и Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри.

— Что? — зло бросила королева.

— Вы, Ваше Величество, не должны были поддаваться на провокации, — заявила госпожа Коменски. — Вы должны были следовать заранее оговоренному плану.

— Какой, к Сету, план?! — взвыла королева. — Вы слышали этого бесноватого?!