Дуглас Найлз - Темные cилы над Муншаез

– Я рад, что у тебя наконец нашлось время доложить, – сказал король.

– Я должен был повидать Робин, – принц решил, что не позволит отцу издеваться над собой.

– В самом деле. Судя по тому, что я слышал, ты обязан ей жизнью.

– Я это хорошо знаю! Все в городе обязаны ей жизнью!

– Если бы ты эвакуировал город, когда я тебе приказал…

– Черт возьми, отец, я пытался! Мы потеряли один отряд: все люди Динната погибли, – и только богиня знает, сколько погибло еще, прежде чем северяне отрезали нас!

Король закрыл глаза, словно пытался сохранить спокойствие. Тристан кипел от негодования, но заставил себя промолчать.

– И что же ты предпринял после того, как вернулся в замок?

– Ничего! Я проследил за тем, чтобы последняя колонна ффолков благополучно вошла в замок, а потом отправился к Робин. Как только рассветет, я осмотрю замок.

– Сын мой! Послушай меня! – в голосе короля появились тревожные нотки. – Твое присутствие на стенах и башнях просто необходимо! Тебя должны видеть, и ты обязан принять командование!

– Я так и сделаю, – отозвался Тристан, безуспешно пытаясь скрыть раздражение. – А теперь мне необходимо поспать.

Он вышел из покоев короля, и стал медленно подниматься по лестнице; потом тихо пошел по коридору к своей комнате. Перед дверью Робин принц остановился, однако, ничего не услышав, отправился дальше. Открыв дверь в свою комнату, он почувствовал, что силы покидают его. Единственное, что Тристан успел придумать – это оставить в дверях щелку и положить меч Симрика Хью рядом с собой на стул. Через минуту он уже спал.

Черная змейка ползла по земле, стараясь все время оставаться в тени.

Повсюду среди холмов горели костры северян, но маленькая рептилия избегала каких-либо контактов с ними.

Вскоре она проскользнула через линию сторожевой охраны, оставив освещенное пространство позади. Здесь, где никто не мог его видеть, Казгорот стал расти, принимая новое обличье, прекрасно подходящее для его цели. От плеч отросли огромные, покрытые перьями крылья, и длинные мускулистые руки с острыми когтями. Широкий рот зевнул, открывая заостренные зубы и длинный раздвоенный язык. Плоский нос, напоминающий свиное рыло, разделял пару небольших, горящих алым огнем глаз. Голова была округлой и гладкой, хотя все тело – за исключением крыльев – было защищено мелкой чешуей.

Зверь полетел в сторону Кер Корвелла. Замок выступал из чернильной темноты ночи, словно остров света. Огни факелов горели вдоль парапета, поднимающегося над деревянным палисадом, окружавшим крепость, и оттеняли каменные стены и башни. Возвышаясь над армией северян, замок знаменовал собой символ сопротивления ффолков. Некоторое время Казгорот бесшумно парил в воздухе, а потом стал снижаться у обширного двора замка. Черное тело слилось с ночью, и ни один из часовых ничего не заподозрил. Кружа над башней, Казгорот оставался на высоте ста футов. Его широкие ноздри слегка шевелились, и вскоре он нашел то, что искал. Тогда Зверь нырнул вниз, к одному из узких окон башни. Казгорот чувствовал, что друида спит именно в этой комнате, за этим окном. Скоро, подумал Зверь с глумливой усмешкой, она будет спать гораздо крепче. Гибкие пальцы с острыми когтями нетерпеливо сцеплялись и разжимались. Сложив в последний момент крылья.

Зверь рванулся к окну.

Ночь мгновенно озарилась огнем, острая боль пронзила все существо чудовища. Казгорот отлетел от защищенного окна и тяжело рухнул на землю.

Со всех сторон раздались тревожные крики, но никто не заметил черное существо, упавшее возле башни.

Барьер! Ярость переполняла Казгорота: он разозлился на собственную беспечность. Встряхнув головой, чудовище вскочило на ночи и взмахнуло своими могучими крыльями.

Казгорот снова взлетел и быстро поднялся на высоту комнаты друиды. На этот раз Зверь завис в воздухе и увидел магический барьер, крест-накрест закрывающий окно. Посмеявшись над ограниченностью его действия, он ударил в гранитную стену башни.

Обломки камней и труха посыпались в комнату вместе с монстром.

Казгорот встряхнулся и, поднявшись на ноги в центре комнаты, огляделся.

Друида, в ужасе, села на постели, но даже перепуганная до полусмерти, она была удивительно красива.

Зубастые челюсти разошлись в змеиной улыбке, и ядовитый хвост метнулся к незащищенной груди девушки. Но вдруг она вытащила простой ясеневый посох и защитилась им, – и Зверь проклял земную власть дерева.

Внезапно, откуда-то сбоку, на Зверя обрушился удар холодной силы, швырнув его к охну, так что едва не вывалился наружу. Молниеносным движением мускулистых рук Казгорот успел схватиться за оконную раму, и кинулся через всю комнату на приземистого человека, которого он только теперь увидел.

Два тяжелых тела столкнулись и рухнули на пол, и Зверь почувствовал, как хрустят и ломаются человеческие кости.

Но после долгих столетий битвы с богиней, сила, исходившая от его неожиданного противника, была для Зверя новой. Грубое волшебство человека было могущественным, даже несмотря на то, что оно не могло справиться с жаркой и яростной силой Темного Источника.

Когти Казгорота вцепились в лицо священника и процарапали глубокие кровавые раны. Но человеку каким-то образом удалось поднять волшебный серебряный браслет и прижать его к источающему слюну рылу Зверя. Холодное волшебство браслета отбросило Казгорота назад. Человек остался лежать неподвижно, неестественно подвернув под себя ногу. Ужас и боль превратили его окровавленное лицо в кричащую неузнаваемую маску.

Казгорот повернулся, чтобы напасть на друиду. Робин выбралась из кровати и стояла у стены, держа перед собой посох. Девушка, дрожа, опиралась на него, но на ее лице не было и намека на слабость. Зверь собрал всю энергию в своих глазах, пытаясь заставить друиду смотреть в бездонные сферы огня и смерти, но та сопротивлялась с невероятной силой.

Смертельное колдовство исходило от чудовища, но защитное поле посоха делало его безвредным.

Человек, лежащий на полу, застонал от ужасной боли, и друида с беспокойством взглянула на него. На долю секунды она забыла о своем противнике, и в это мгновение Казгорот одним прыжком преодолел расстояние, разделяющее его и Робин, и вырвал посох из ее рук, который тут же и запылал белым огнем богини. Зверь почувствовал, что дерево вытягивает из него силы, но не обращая внимания на боль, швырнул волшебный жезл на пол.

Лишившись своего талисмана, женщина отпрянула назад. Она попыталась проскользнуть вдоль стены, но Зверь небрежным тычком отбросил ее в угол.

Она лежала оглушенная, тихонько постанывая от страха, а ядовитый хвост Казгорота снова начал подбираться к ней.