Олег Микулов - Тропа длиною в жизнь

– Видишь?

– Да.

– Там они. Ждут рассвета. До рассвета эта пещера – табу…

(Ата нарушила табу? Ради меня…)

– …мы проскользнем, я знаю как. Сразу от входа – направо, ползком… Погоди-погоди, я сажей тебя натру. Мало ли что…

– А оружие? – спохватился Аймик.

– Оружие, одежда, – все готово… Ну, я пошла! Ты – за мной.

После пещеры ночь кажется теплой и свежей. Небесная Охотница, уже готовящаяся покинуть свои угодья, светит так, что густая черная тень надежно прикрывает вход в пещеру. Даже здесь, вблизи, Аймик еле различал движения той, что проложила для него тропу к спасению. Она поднялась на ноги, лишь когда они полностью обогнули скальный выступ. Движением руки указала: вниз по склону, где темнеют деревья и угадывается речная свежесть.

Остановились в тени раскидистого дерева, шелестящего листвой прямо над их головами. В мелькании света и теней почти ничего не разобрать.

– Вот, возьми! – На руки Аймика упал мягкий сверток.

Только сейчас он понял, что совершенно гол. Натянул короткие и узковатые штаны; с трудом догадался, что кожаный пояс скрепляется не заколками, а завязками; странную куртку-безрукавку, похоже, напялил шиворот-навыворот. Обуви не было. И не надо.

Путаясь в чужой одежде, Аймик морщился и дергал головой, словно муху отгонял. Какая-то мысль, ускользающая и навязчивая, не дает ему покоя. Что-то, случившееся совсем недавно.

(ГОЛОС! Не шепот, а голос. Он какой-то… не такой.)

– Готов? Держи копье! И кинжал. Все, что смогла раздобыть.

(Другой голос! И потом Ата… Разве она все так же юна?)

– Нужно спешить; на рассвете будет погоня.

– Куда мы идем? – на ходу спросил Аймик.

– К нашим, – не оборачиваясь, бросила женщина.

– К детям Волка?

—К детям Волка? — Она остановилась от удивления. – Нет. К детям Мамонта.

– Ата… – неуверенно проговорил Аймик, приближаясь к своей спасительнице, все еще в надежде на невероятное.

– Ата? Меня зовут Айрита.

Глава 17 ПОБЕГ

1

Да, это была не Ата. Когда они вышли из-под укрытия деревьев, на открытое пространство, Аймик остановился еще раз и заставил свою спутницу повернуться так, чтобы Небесная Охотница осветила ее лицо.

В белом магическом свете Айрита показалась ему настоящей красавицей. Смуглолицая, светлоглазая – этого не скрывала даже ночь, – она смотрела на него чуть улыбаясь, явно понимая, что нравится, и радуясь этому. Заправленная в штаны рубаха из белой замши подчеркивала смуглость ее кожи. На поясе – не только женские мешочки (в одном, должно быть, хранится то снадобье, которым его привели в чувство), но и длинный, явно мужской кинжал. В правой руке – короткое копье. Молодая, невысокая, она выглядела сильной, уверенной в себе… Юный охотник, да и только. Это впечатление усиливала прическа, уложенная не по-женски, а по-мужски: конским хвостом.

«Ох! А я-то!» – подумал Аймик, невольно касаясь рукой своих засаленных, сбитых в колтун волос. – Кто ты? – Это не важно. Мы должны спешить.

Она махнула копьем, указывая путь.

– Почему ты спасла меня? – спросил Аймик через некоторое время. Он пытался не отставать, пытался не пыхтеть на бегу, но… плен сказывался. Быть может, и годы, но особенно плен.

– Потом… (Держись, Аймик, держись!)

– Плавать умеешь? – спросила Айрита, когда они вышли к реке.

– Да.

(Если не утону, значит, не разучился.)

– Это хорошо. Я кое-что припасла, одежда и оружие поместятся, а самим придется плыть.

Даже в двух-трех шагах коряги выглядели вполне невинно. И только совсем уж вблизи опытный взгляд мог понять, что это – искусно увязанный маленький плотик.

– Если бы ты плавать не умел, пришлось бы тебя на нем, а припасы бросить. А так…

Из-под корневища, прикрытого прибрежными кустами, появились два кожаных заплечника. – Ого!

– А ты думал? Я давно хотела тебя спасти, да только не было случая и словом перемолвиться. У этих… шестиногих, за такими, как я, глаз да глаз…

(Неужели она тоже пленница? Непохоже.)

– Я их лошадниками прозвал, – буркнул Аймик.

– «Лошадники»? Тоже неплохо… А позавчера узнала: тебя испытают и принесут в жертву. Сегодня, на заре. Ну, тут уж терять нечего…

– Так все же скажи, почему ты меня спасаешь?

– Потом, потом!

Они разделись, уложили одежду вместе с припасами и оружием на плотик и, держась за его край, медленно поплыли к противоположному берегу. Плыть оказалось легко, словно и не было этих долгих лет. Немного мешало одно… Аймик и сам такого не ожидал. Все эти унизительные годы плена он был один. И, признаться, даже желание пропало под конец, даже сны. А тут, почувствовав рядом женское тело… Хоть и в холодной предрассветной воде, но…

Айрита повернула к нему лицо и шутливо толкнула ногой:

– Не устал? Придется еще потерпеть.

– Кем ты была у них? Пленницей?

– Нет. Но не лучше.

2

Они шли в густом рассветном тумане, и Аймик не переставал удивляться тому, как уверенно ведет тропу эта женщина. Конечно, он не понимал смысла всех изгибов, всех неожиданных поворотов чужой тропы, на которой он сам был только ведомым. Но догадывался, что по крайней мере дважды они скрадывали след, готовясь к неизбежной погоне: один раз просто по дну ручья, и второй – резким поворотом до русла другого ручья и возвращением на прежнюю тропу по каменистому склону. Сам Аймик, бывший когда-то охотником (и неплохим – думалось ему), старался, как мог, но понимал: если они все же попадутся в руки лошадников, то прежде всего по его вине.

Когда беглецы остановились на вершине косогора, туман в низине уже почти растаял. В промытом свете раннего утра окрестности просматривались далеко и четко.

– Смотри, Северянин, – сказала Айрита, – мы уже почти дошли до границы земель Рода Пегой Кобылы. Дальше – земли детей Сайги, только нам от этого не легче: все они – друзья и союзники. Нам не только погони нужно будет опасаться. Гонцов во все концы разошлют; каждый рад будет нас поймать… Да и сговорились они все… насчет тебя… Ну да ничего. Как-нибудь проберемся. Земли Сайги малолюдны, особенно к северу. Обогнем понемногу, а там… Там уже предгорья – наши предгорья. Земли детей Мамонта.

Прищурившись, она смотрела в голубую даль, словно уже отсюда могла различить земли сородичей… Может, и в самом деле вон та дымка на горизонте и есть те самые предгорья, которых им необходимо достичь во что бы то ни стало?