Владимир Мясоедов - Снести империю добра

— Все, — констатировал гоблин, опасно свесившись с его края и разглядывая то, что творилось у него под ногами. — Теперь точно допрыгался козлик.

— Что? — Выступавшая в роли проводника ночная эльфийка проследила за взглядом коротышки и ахнула, прижав руки ко рту. — Нет! Владыка Реннариус!

Обугленная туша с остатками белой шерсти слабо ворочалась в дальнем конце пандуса. Причем причиной ее шевеления был полуголый зеленокожий громила с большим двуручным топором, споро разделывавший уже неживую святыню ночных эльфов на куски и тут же их жадно пожиравший. Полубога, очевидно, оттеснили от союзников, а потом убили. Само собой, отец нимф без боя не сдался. Тут и там лежали тела орков, темных эльфов, парочка разломанных на куски оживших деревьев, несколько ростовых каменных статуй, явно неспроста оказавшихся на поле боя. Немаленькие участки каменного пола были покрыты кровью, по которой еще гуляли язычки алого пламени. Кое-где в его свете блестела крупная чешуя. В руке погибшего олицетворения мощи магии природы был сжат громадный рог, вырванный с корнем из кого-то другого. А единственный, кто подходил для него по габаритам, был Громокрокх. Скорее всего ему же принадлежало большое кожаное крыло, которое получилось заметить далеко не сразу, поскольку отлетело оно в очень уж укромный уголок. Где-то в недрах подземной темницы еще полыхал бой, судя по долетавшим звукам. Но здесь и сейчас битва уже кончилась.

— Шум идет из того места, в которое поместили посольство Союза, — сказала Джоана. — Может, вы меня уже отпустите? Все равно помогать местным жителям защищать своего легендарного ренегата мне нет никакого смысла. А если Илларион не сможет по каким-то причинам создать новый магический источник для высоких эльфов, то они будут жаждать вашей крови, а не моей.

— Я боюсь отпускать тебя одну, — ответил гоблин. — Случись чего, кому тогда принимать руководство Союзом? Мне, что ли? Архидемон где-то тут, и я догадываюсь, кого он может искать.

Тимон продолжал смотреть на увлеченного своим делом орочьего вождя. Отряд в несколько сотен бойцов тот пока не заметил, поскольку чавкал громче, чем все они топали.

— Остается, конечно, вариант, что Громокрокх уполз зализывать раны или ловить правителей ночных эльфов, — добавил гоблин. — Однако мне почему-то в это не очень верится. В покои Эрев и далее можно попасть другим путем?

— Теоретически да, — подумав, сказала пленная эльфийка. — По водоводу с верхних уровней. В принципе это почти такой же пандус, но не настолько удобный. У него есть ответвление в кухонный блок. Но я не знаю, попадает ли вода в нижние камеры. К тому же до него далеко идти. Но возвращаться-то все равно придется по пандусу.

— Или лететь вверх против течения, — заметил гоблин. — Но это я так, сугубо теоретически. Все за мной. Орка, если не будет кидаться, не трогать. Пусть обедает, авось обожрется до смерти. А нам шум не нужен, мало ли кто на него может выглянуть из соседних переходов.

Вождь зеленокожих на несколько сотен бойцов не кинулся. Похоже, так их и не заметил, столь увлеченно он лопал. Нет, даже не так. ЖРАЛ!!!

— Вообще-то плоть полубога должна обладать весьма интересными качествами. — Селена задумчиво покосилась на тушу Реннариуса. — Как знать, быть может, попробовав ее, я смогу воскреснуть?

— Или упокоишься с миром.

Гоблин протянул руку в сторону поедаемого трупа. Из ладони Реннариуса выполз сжатый его мертвыми пальцами загнутый рог и полетел к коротышке, лишь немногим превосходящему размерами отломанное от башки архидемона украшение. Впрочем, тащить такую ношу в руках Тимон не собирался. Во всяком случае, до тех пор, пока к его услугам имеется свернутое пространство. Туда он и сунул добычу.

— А может, у тебя вдруг вырастут волосы, — продолжал гоблин. — Мягкие, курчавые и шелковистые, точь-в-точь как еще сохранившаяся на трупе шерсть. По всему лицу. Ты тогда станешь первой красавицей не только Светлолесья, но и Холма. Впрочем, поступай как знаешь, мешать не буду. Даже помогу этого оглоеда отогнать. Кстати, мне кажется или он уже слопал больше, чем весит сам? Или это Громокрокх куснул поверженного противника пару раз, слизнув в свой желудок чуть не четверть всей туши?

— Любовь дварфов и гномов к бородам сильно преувеличена слухами! — заявила мертвая эльфийка.

Они оказались перед запертой дверью в покои Эрев. Стоило открыть ее, и три десятка непонятно откуда взявшихся призраков бросились на живых… чтобы растечься спустя пару секунд безвредной эктоплазмой.

— Так, это ведь не позолота? — утвердительно спросил гоблин, уставившись на ручку двери, ведущей во внутренние помещения.

— Нет, — уверенно заявил Строри, ударом меча срезав кусок мягкого желтого металла.

— Будем надеяться, у нас получится посетить покои Рэны с дружеским визитом, — сказал гоблин, осматривая комнату. — За дело, ребята, тащите все, что вам понравится, а там разберемся! Надо же оправдать репутацию варваров в глазах темных эльфов. Ищите спуск и остерегайтесь ловушек! С книгами и свитками, если найдете, будьте особенно аккуратны. Сомневаюсь, чтобы в этом мире нашлось много некромантов с подобным стажем. Полагаю, собранные Эрев знания просто бесценны. И хоть ради них погибло множество ни в чем не повинных жертв, дать пропасть им будет преступно!

Фиэль заглядывала в одну комнату за другой:

— Так, картинная галерея… Так, ванная с небольшим бассейном… Так, склад ингредиентов. Фу, ну и мерзость!

Периодически на волшебницу бросались сторожа-призраки. Однако, будучи окруженной хорошим магическим щитом и группой поддержки в несколько сотен бойцов, эльфийка находилась почти в полной безопасности. Крайне глупо и примитивно действующая нежить могла бы остановить не туда зашедшую служанку. Ветераны войны с некромантами, привыкшие к управляемым искусным разумом тварям, над подобным противником разве только не смеялись.

— Так, туалет…

— Ё-мое, да тут и вправду золотые унитазы! — восхитился гоблин. — Ну ты глянь, похоже, для верхушки ночных эльфов коммунизм уже давным-давно настал!

— М-да, если кто-нибудь узнает, что я украл у едва ли не правительницы ночных эльфов ее ночной горшок, то в Холме такую знаменитость будет знать в лицо каждая собака. — Строри почесал шлем, скрывающий его голову, и нацелился прямиком на изделие ювелирной сантехники. — А когда они поверят, что он действительно золотой, да еще инкрустирован изумрудами, то даже самый последний подзаборный пес того гляди начнет мне уважительно кланяться.

В отряде появились дополнительные потери. Зимний фейри взваливал на плечо сундук с чем-то очень тяжелым и уронил его на голову скатывающему ковер в рулон гоблину. Вскрыть сундук на месте нашедшиеся среди бойцов специалисты не сумели. А ломать динамитом побоялись. Шум-то ладно, но содержимое могло испортиться. А содержимое, вероятно, было очень ценным.