Андрей Васильев - Гробницы пяти магов

Да, впрочем, крипту было трудно не заметить – ведь она была здесь одной единственной и находилась в самом центре достаточно широкой площади, в тени ног статуй, которые как бы расположились вокруг неё. Издалека это было не слишком заметно, и казалось, что каждый из памятников стоит как бы сам по себе. А тут, на площади стало ясно – нет, тот, кто их делал, имел четкий замысел. Эти маги, некогда умершие для того, чтобы жили другие, они навсегда замерли, беседуя друг с другом. Четыре мужчины и одна женщина – они одновременно возвышались над площадью и лежали под ней.

И лица их посмертных изваяний были вовсе не изъедены временем, как мне показалось сначала, там, за оградой. Нет, ничего такого, они были четко различимы даже сейчас, когда спустилась ночь. Вон тот – улыбается, явно был шутником. Этот – серьезный, в руке у него книга, не та ли самая, что нам нужна? Еще один – здоровяк, вроде нашего Карла. Четвертый держал за руку женщину, как видно – не только дружба у них была, и безвестный скульптор это знал.

Впрочем, не факт, что это дело рук скульптора. Кто знает, как появились эти памятники? Маги прошлого умели много такого, что сейчас забыто и кажется совершенно невозможным, Ворон не раз про это упоминал в своих лекциях. Что-то просто не было передано ученикам, за неимением таковых, что-то было утрачено в войнах и эпидемиях ушедших веков, а какие-то знания огнем и мечом извел Орден Истины, каленым железом выжигая поголовье магов в Век Смуты. Они ведь целые ордена магов на костры, бывало, тащили, и башни их жгли не жалея, а что не сгорало – то рушили.

– Мне их почему-то стало жалко, – Флоренс шмыгнула носом. – Я думала, они старые были, а нет, вон, молодые совсем. И умерли. Бе-е-е-едненькие.

– Фло, ты меня когда-нибудь доведешь до сумасшествия, – сообщила ей Аманда. – С твоей эмоциональностью тебе к бродячим комедиантам надо было идти, перед публикой представления давать. Большие деньги могла бы заколачивать.

– Наверное, – согласилась с ней девушка. – Мне всегда такое нравилось. Но папенька бы не понял. Он и в маги меня отпускать не хотел.

– Причем – правильно делал, – сурово произнесла Фриша.

– С голыми руками практически идем, – вздохнул Жакоб. – Не сообразил я рогатину какую сообразить, не лишней она там была бы.

– Не лишней, но чего теперь? – Фальк усмехнулся. – С другой стороны – сталь у нас есть, а ее любая нежить боится, чему-то нас наставник научил – так что не пропадем.

– С огнем поосторожнее, – напомнил я спутникам. – Помните, что нам говорили? Полыхнуть может так, что сами сгорим ко всем демонам.

– Да тьфу на тебя, фон Рут, – совсем уже вызверилась Флоренс. – Этих хоть не поминай! Нашел место и время.

– Самое паршивое, что мы не знаем, насколько велика эта крипта под землей, – голос Монброна был напряжен, чувствовалось, что он сжат, как пружина. Да и у меня самого нервы были на пределе. Эта тишина, ветер, который, казалось, что-то нам пытается сказать, темнота, все-таки упавшая на некрополь с небес – все это не очень бодрило. – Если пара коридоров и погребальный зал – то это одно дело. А вот если тут нечто вроде усыпальницы старой королевской фамилии Силистрии, по которой можно целый день бродить – то тогда беда. Ладно, стой, не стой – ничего не изменится. Пошли уже, найдем эту книгу, заберем ее и отправимся в обратный путь. Ей-ей, он всегда короче и проще, это я давно усвоил. Карл, запаливай факелы.

– Вот-вот, – поддакнул ему Флик. – Когда идешь туда – всегда маятно, потому как впереди непонятно что, а когда обратно – всегда легче, потому что знаешь, что дело сделано.

Монброн потрепал его по плечу и направился к черному пятну, выделявшемуся на светлом мраморе крипты. Это был вход внутрь, и он был открыт. Никакой двери или чего-то подобного там не было.

Глава двадцать первая

– Ступеньки, – сказал Гарольд, и его голос отдался эхом. – Осторожнее!

– А я так надеялась, что без них обойдется, – печально сообщила всем Флоренс. – Значит, все-таки подземелье. Я так их не люблю.

– Фло, ты меня поражаешь, – в голосе Аманды было огромное количество сарказма. – Ты умеешь удивляться вещам, которые не вызывают никаких сомнений, это достойно уважения.

– Что я такого сказала-то? – в голосе Флайт появились истерические нотки. – Что опять?

– Если бы это был мавзолей – тогда да, лежали бы наши пять магов в саркофагах в шаговой доступности от входа, – примирительно заметила Луиза. – Но тут – крипта, они, как правило, всегда под землей.

– Причем глубоко под землей, – заметил Робер. – Я насчитал уже тридцать восемь ступенек, и им конца-края не видно.

– У меня возникает ощущение, что мы не в могильнике, а пиво на летней веранде кабака пьем, – подал голос Флик. – Самое место для того, чтобы немного дружески поспорить или просто обменяться мнениями.

– Зато не так страшно, – уже спокойнее ответила Флоренс.

Чем глубже мы спускались, тем больше воздух пах пылью и еще чем-то неуловимым, слегка приторным. Не знаю, что это было такое, но мне стало немного тревожно.

– Ага, – удовлетворенно сказал Гарольд. – Вот мы и пришли.

– Не может быть, – обрадованно пискнула Флайт. – Правда? Ты видишь книгу?

Лестница была узкая, а потолок над ней низкий, потому мы шли друг за другом, лишенные возможности видеть что-либо, кроме спины того, кто спускался вниз перед тобой.

– Да, милейшая мистресс Флайт, я вижу книгу, – не выдержал мой друг. – Она лежит в хрустальном ларце, который висит на медных цепях, приделанных к потолку. И слегка раскачивается.

– Правда? – восхитилась Флоренс и начала тыкать кулачком в спину Фалька. – Карл, увалень ты этакий, поспеши, я хочу это сама увидеть поскорее! А я-то боялась!

– Даже иногда не знаю, кто дурнее, – задумчиво сказал Аманда, идущая за мной. – То ли репа, которой мы полгода питались в замке, и которая мне надоела до смерти, то ли Флоренс. Так-то они вроде одинаковы по степени разумности, но иногда мне кажется, что репа выглядит более осмысленной.

– У репы есть еще и другое преимущество, – присоединилась к беседе Фриша. – Репа – она полезная, сама же сказала – её есть можно.

– Врушка! – Флоренс добралась до Гарольда, просунула голову под его локоть и возмущенно пнула его ногой. – Тут нет хрустального ларца! Тут вообще ничего нет!

– Репа уверенно лидирует, – подытожила Луиза. – И еще, моя дорогая Фло, ты не права. Тут есть проход, по которому мы отправимся дальше. И, что важно – он один, то есть пока нам не надо выбирать, куда идти.

И вправду – сразу у окончания лестницы начиналась узкая дорожка, причем сделанная явно со знанием дела и на совесть, то ли благодарными современниками, то ли потомками. На её создание они даже не пожалели дорогущих мраморных плит. Нет, наверху полно строений из этого материала, но одно дело – мавзолей родовитого аристократа, который видят все, другое – вот такая дорожка.