Александр Прозоров - Год полнолуний

Он оглянулся на выдохшихся за время изнурительного перехода горцев и покачал головой. Взбодрить их нужно хорошенько. Поднять настроение, раззадорить…

— Данила, поблизости есть рыбацкие деревни?

— Данила знает, Данила видел, — гордо кивнул зверек. — Тропинка налево повернет, там большая деревня совсем рядом. Много домов. Как когтей у меня на лапах.

Создатель покосился на лапы кровососа. Когтей было восемь. Если семьи в среднем человек по пять-шесть, добычи должно хватить почти всем.

— Эй, хабреки! — повысил Олег голос. — Те, кому нужно вернуться домой с именами для детей, выдвигайтесь вперед и быстрым шагом за мной! Остальные могут не торопиться.

По рядам воинов словно пробежала волна: горцы встрепенулись, развернули плечи, подняли головы. Вперед заторопились сразу все. Олег усмехнулся, поправил перевязь меча, проверил, насколько легко выходит клинок из ножен.

Тропа раздвоилась — основная дорожка продолжала тянуться вдоль берега, а влево отвернула вдвое более узкая извилистая стежка..

— Тихо… — сквозь зубы предупредил Создатель, сворачивая туда. В лицо пахнуло тиной, перегнившими рыбными внутренностями. Похоже, туземцы ленились донести их до реки и бросали где придется. А может, просто запах здесь такой.

Олег шел вперед, не раздвигая ветви, а подныривая под них, не выдергивал ноги из слякоти, а медленно извлекал, и потому его приближения рыбаки так и не услышали. Когда подкравшийся отряд уже разглядывал их через заросли, люди безмятежно продолжали плести неводы, развешивать выпотрошенную рыбу над костром. Женщины штопали сети, натянутые между домами и кустарником, мальчишки с визгом гонялись друг за другом, играя в пятнашки.

— Посмотрим, как вы теперь камешками покидаетесь, — прошептал Создатель, криво усмехнулся и повернулся к воинам:

— Язычники отгородились сетями. Поэтому первым бежит десяток с копьями. Кладете копья на сеть, наступаете всем весом на древки. Заграждение опрокидывается, и мы все вместе врываемся на улицы. Вопросы есть? Вот и хорошо. Приготовились… Вперед!

Грозно заорав, горцы проломились сквозь кустарник — на узкой тропе все не поместились, — вырвались на прогалину вокруг болотной деревни и, четко следуя приказу Господа, торопливо кинули копья кончиками поверх сетей, упирая тупыми концами на землю. Рыбаки замерли, в тупом недоумении глядя на невесть откуда появившихся врагов, а хабреки дружно, слитным порывом, прыгнули на середины древков. Два копья с сухим хрустом обломились, но остальные оказались достаточно прочны и, где разрывая подгнившие нити, где опрокидывая колья, легко уничтожили преграду.

— Создатель!!! — вопя во всю глотку, воины Света ринулись на туземцев, которые только сейчас догадались броситься врассыпную, но сидевшие на штопке девушки и игравшие в пятнашки мальчишки попались в плен, не успев сделать ни шагу.

— Имя! — молодой хабрек прижал к земле круглолицую девушку и занес над ней широкий нож. — Назови свое имя!

— Ни… Нина…

Нож тут же опустился ей на горло.

— Данила плохо видит, — встрепенулся вампиреныш. — Данила посмотрит ближе.

Кровосос спорхнул с плеча, а Олег, поняв, что дело вполне обойдется без него, вернул Драккар в ножны и, осторожно обходя кровавые лужи, сцепившихся людей, обрывки сетей, вошел в селение.

Здешние хижины тоже стояли на сваях. Но не на древесных пнях, а на собранных в кучки и скрепленных обожженной глиной камнях. Правда, в отличие от аккуратненьких домиков пахарей, пол был не из плотно подогнанных досок, а из жердей, заваленных сверху толстым слоем сухих ивовых ветвей. Да, впрочем, оно и понятно: откуда среди кустарника хорошего строевого леса набрать? Балки есть, и то хорошо. А вот стены изнутри были обшиты ровными квадратиками тонкой, полупрозрачной кожи. Наверное, рыбьей.

Из мебели имелись плетеные стол, высокая кровать на восьми ножках, два сундука, несколько низких лукошек — то ли емкости такие, то ли сидушки вроде банкеток.

— Естественно, — кивнул Олег. — Из чего тут еще можно что-то делать, кроме как из ивы плести? Знали бы эти нищие дикари, что подобная мебель в наших магазинах по полторы тысячи долларов стоит!

Он с размаху упал на кровать, перевернулся на спину. Мягко. Снаружи доносились крики боли, жалобные восклицания, плач. Хабреки наводили порядок… Кто-то зашебуршал у входа, показался горец, волочащий за волосы уже голую девчонку лет четырнадцати:

— Твоя доля добычи, Создатель!

Из носа девицы текла кровь, один глаз заплыл. Она тихо и гнусно скулила на одной ноте и как-то неестественно скребла воздух скрюченными пальцами. Олег брезгливо поморщился:

— Не хочу. Забери себе.

— Благодарю, Создатель! А рыбы копченой принести? Ребята целых три сундука нашли. Жирная, аж лоснится!

— Я не нуждаюсь в пище, — со вздохом напомнил Олег. — Сами веселитесь. Но только грибами не увлекайтесь, завтра с утра новая битва. Понятно? Все, ступай. До утра общий привал.

Минут двадцать Олег лежал в постели, глядя на чуть желтоватый потолок. Впервые за последние дни ему никуда не надо было спешить — странное ощущение. В конце концов он поднялся, оделся. Открыл коробочку со снотворным. Оставалось всего шесть капсул. Мало. Денег — всего червонец.

Тут очень вовремя вспомнилось, что дня три назад звонила Альбертовна и сообщила об увольнении. Раз так — хозяйка должна рассчитаться за последний месяц. На снотворное наверняка хватит.

Олег сполоснулся под душем, заглянул в холодильник: там стояли две початые банки маслин и пустая кастрюля. Еще — кусок мороженого мяса в морозилке. Пришлось ехать на голодный желудок.

Альбертовна молча отслюнявила двести баксов, но в мастерскую, за вещами, не пустила. Олег для приличия немного поругался, но в конце концов плюнул на свои жженые спецовки и побежал менять валюту. Баксов хватило и на сытный обед в кафешке напротив ДК Ленсовета, и на лекарство. Еще Олег купил килограмм сосисок и отправился домой.

На кухне скворчало. Таня задумчиво посмотрела на мужа. Потом молча поставила на стол тарелку, положила жареной картошки с луком и несколько кусочков тушеного мяса. Олег после недолгих колебаний сел и принялся за еду.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? — не выдержала Таня.

— Да нет, — пожал плечами Олег.

— И тебя не интересует, куда пропал Мишин попугай?

— А его, что, нет? — удивился Олег. — Сдох, что ли?

— Ты даже не спрашиваешь, почему я два дня не ночевала дома?

— Да? — Олег перестал жевать и поднял глаза на жену. — А где ты была?