Владимир Корн - Небесный странник

Говоря это, я бросил л'хасс, по-прежнему жегший мне руки, в какое-то темное отверстие в полу. Вряд ли мне удастся когда-нибудь извлечь его из этой дыры, но треснутый л'хасс мне и даром не нужен.

На удивление, из дыры в полу долго доносились удары камня о металл, как будто л'хасс скатывался по железной трубе все ниже и ниже. И все мы застыли, вслушиваясь. Не нужно упоминать и о том, что едва первый л'хасс скрылся в отверстии, как на моей ладони оказался новый, извлеченный из-за пазухи, и к нему был крепко прижат медальон навигатора. А мне только и оставалось, что придать своему лицу самое решительное выражение.

— Кстати, — добавил я, — к «Небесному страннику» все вы пойдете впереди нас, и не вздумайте отдаляться далеко или, наоборот, приближаться к нам слишком близко.

Беспокойство вызывало сразу многое: верят ли они в то, что я все же смогу чиркнуть медальоном по л'хассу, в чем сам я очень сомневался, ведь вместе со всеми погибнет и Николь. И пусть ей и без того грозит гибель, но убить ее своими руками…

Не сумеют ли Энжуриас со своими людьми разбежаться во все стороны, поскольку тогда я буду выглядеть с л'хассом в руках крайне нелепо, а достать меня можно и издалека, из того же арбалета. Вполне возможно, что «Небесный странник» захвачен, я бы и сам так сделал, а времени у них хватало. Сильное беспокойство вызывали таинственные механизмы Древних на башнях, о чем Мелвин вряд ли блефовал. Так что мало того чтобы попасть на корабль, необходимо еще и благополучно убраться с острова. Ну и еще одно: каким-то образом все они, кроме Мелвина и Рудга, сюда, на остров, попали? И пусть сверху я ни одного корабля не увидел, да и негде ему как будто бы прятаться, но это же совсем не значит, что его вообще нет…

Мы вышли на улицу. Утро наступило давно — солнце поднялось уже высоко над горизонтом. Я бросил взгляд направо, пытаясь увидеть «Небесный странник». Сам корабль мне разглядеть не удалось, он скрывался за одним из домов, но вершина его мачты вздымалась над крышами. Теперь нам предстояло перейти канал по одному из мостов: блуждая по подземельям, мы пересекли канал где-то глубоко внизу, оказавшись на противоположной стороне.

— Дамы и господа! — повысил я голос чуть ли не до крика. — Переходим на другую сторону! Условия нашей сделки не меняются: вы по-прежнему не отдаляетесь от меня и не приближаетесь, а я не царапаю л'хассы.

Хотел еще добавить, что все это касается и людей, возможно, наблюдающих за нами, но передумал. Даже если они есть, их не видно, так что смысл глотку драть?

И мы всей компанией пошли к мосту. До него идти всего пару сотен шагов, не больше, но дались они мне нелегко. Время от времени кто-нибудь из идущих впереди людей оглядывался, и тогда мне приходилось принимать решительный и непреклонный вид. Наверное, у меня получалось, поскольку слушались они безропотно. Только сложность заключалось не в этом.

Л'хасс становился все тяжелее и тяжелее, рука затекала и начинала дрожать. Николь, догадавшись обо всем по моему лицу, пристроилась сбоку, помогая удерживать камень. Помощь ее крохотная, но очень приятно чувствовать тепло ее ладони. А когда она через шаг прижималась ко мне грудью, так вообще л'хасс терял свой вес полностью.

Сейчас Николь уже не выглядела такой оживленной и улыбчивой, как совсем еще недавно. То ли куири перестал на нее действовать, то ли слишком много сил она потратила на борьбу с леди Эйленорой.

До моста осталось немного, когда, несмотря на помощь Николь, л'хасс стал казаться мне неимоверно тяжелым — силы меня окончательно покинули. Я уж совсем было решил положить камень на землю и присесть рядом с ним, чтобы передохнуть, и тут каменные плиты под нами дрогнули, а вслед за этим из-под земли донесся глухой грохот.

«Что это? Неужели поцарапанный мною л'хасс?»

Мысль о том, что камень мог разорваться и в моих руках, заставила меня побледнеть, и я даже на время позабыл о тяжести. Но была и хорошая сторона: идущие впереди люди окончательно прониклись, чем может закончиться для них непослушание. Все мы находились уже на мосту, когда грохнуло по-настоящему и земля ушла из-под ног.

Мост обрушился на середине, и шедшие позади всех Руд с Нерчем и Фледом свалились в канал, а сам я едва успел ухватиться за самый край моста, выронив в воду и л'хасс и медальон навигатора. Камни под пальцами продолжали ходить ходуном, за спиной раздавались крики людей, и среди них выделялся визг леди Эйленоры, а я судорожно пытался удержаться и не рухнуть в воду.

Л'хассы за пазухой тянули вниз, но для того чтобы от них избавиться, необходимо было расстегнуть ремень, а на одной руке мне не удержаться. Это я понимал, да и жалко двух оставшихся л'хассов было до безумия.

— Люк! — услышал я зов Николь, по счастью, оставшуюся на мосту, вернее, на том, что от него осталось, и увидел протянутую мне руку. — Люк, хватайся, я помогу тебе!

— Нет, девочка, ничего у тебя не получится, я утяну тебя за собой, — судорожно прохрипел я, лихорадочно раздумывая, что же мне делать.

«Можно отцепить руки, упасть в воду, уже там, под водой, расстегнуть ремень, избавившись от л'хассов, а потом всплыть. Плаваю я хорошо — все-таки на берегу моря родился, но как же жалко камни!»

Рыча и пыхтя, я пытался выбраться наверх, и мне помогла Николь, тянувшая за ворот. Когда я там очутился, меня даже не хватило на то, чтобы сразу подняться на ноги. Как выяснилось, силы у меня все еще оставались, потому что после крика Николь «Смотри!» я оказался на них мгновенно, настолько тревожен был ее возглас.

Посмотрев туда, куда с ужасом смотрела Николь, я увидел, как стремительно поднимается уровень воды в канале. Что это? От подземных толчков стоки оказались завалены, и воде теперь некуда деться? «Над такими загадками размышлять лучше уже на борту „Небесного странника“», — решил я, разыскивая глазами Энжуриаса и его людей на том берегу канала.

На всякий случай я извлек один из двух остававшихся л'хассов и прижал к нему ладонь другой руки. Пусть у меня теперь нет медальона, но им-то откуда об этом знать? Медальон небольшой и полностью скрывается в ладони.

Но людям Энжуриаса и ему самому теперь уже было не до нас. То, что вода в канале прибывает очень быстро, они видели не хуже нас, и потому все, кто остался из их банды — сам он, Мелвин и Эйленора, — побежали.

Но побежали не к «Небесному страннику», а почему-то в противоположную сторону. Леди Эйленоре в узком платье приходилось нелегко, она едва не упала, и Мелвин, одним движением перебросив ее через плечо, бросился вслед за Энжуриасом.

Побежали и мы с Николь. Я держал ее за руку и тянул за собой. В тот момент, единственный раз в жизни, я пожалел, что в герцогстве женщины не ходят в мужских штанах: длинный, до самой земли подол одеяния Николь путался у нее в ногах, мешая бежать.