Вероника Иванова - Право учить. Повторение пройденного

— Но... Вы ведь поможете мне? Если я не справлюсь? — В тёмных глазах мелькнула робость.

— Справитесь, непременно.

Я встал, но лекарка, словно боясь отпустить меня, следом соскользнула с кровати.

— Мне нужно идти, госпожа.

— Да, я понимаю...

Она помедлила, словно в нерешительности, и вдруг качнулась вперёд, касаясь губами моей щеки.

— Спасибо.

Тихий шёпот благодарности утонул в возмущённом вое:

— Нэния?

— Хигги, это не то, что ты думаешь! — Постаралась оправдаться женщина, но когда подобные слова помогали?

Капитан сверкнул взглядом и опустил полог палатки. Лекарка обречённо выдохнула:

— Ну вот, снова... Вечно он принимает одно за другое.

— Возможно, в этом есть и ваша вина, госпожа.

— Вы думаете?

— Почти уверен, — усмехнулся я и последовал за капитаном.

Хигил ждал меня, прислонившись к дереву и всем своим видом показывая, насколько я утратил капитанское уважение, если оное, разумеется, вообще возникало в моём отношении.

— Вы чем-то расстроены?

— Нет, — огрызнулся Хигил.

— Тогда к чему столь мрачный вид? Кстати, вы выполнили моё поручение? Отправили человека в каменоломни?

— Отправил.

— Замечательно! Значит, и мне не следует медлить.

Я прошёл мимо капитана и получил в спину горькое:

— Да уж... Медлить вы не любите. Сразу берёте быка за рога.

Я остановился, повернулся и с сожалением посмотрел на капитана:

— Как странно слышать в адрес женщины столь нелестное высказывание... Сравнивать достойную госпожу с быком? Как можно? Разве что, с тёлочкой. Да и брать её приятнее за совсем другие места.

Широкое лезвие ножа сверкнуло в дюйме от моего горла и снова спряталось в складках накидки.

— Ещё одно слово... — прошипел Хигил. — Только одно, и я не посмотрю, кто вы: кровь у Мастеров такая же, как и у всех остальных.

— Ой ли? Не заблуждайтесь, капитан. Под лунами этого мира случается много странного... Да вот, взгляните хоть на недавнего мертвеца: его кровь похожа на вашу?

— Он, как вы сами сказали, мертвец!

— И что это меняет? Он двигался и даже пытался говорить.

— А вы только и делаете, что болтаете без умолка!

На этот раз он не стал делать предупредительных замахов, просто и надёжно полоснув лезвием по моему горлу. То есть, решил полоснуть, но события стали развиваться несколько отлично от разработанного плана.

Рука капитана двигалась слева направо и снизу вверх, наискосок, из ножен до уровня моей скулы, и оружие удерживалось «обратным хватом». Я отшатнулся, позволяя клинку пройти мимо горла, но не дал Хигилу развернуть руку и провести похожее движение в обратном направлении, совершая со своей стороны, можно сказать, жуткую глупость: хватаясь за лезвие. Но поскольку моя ладонь к тому моменту превратилась в подобие латной перчатки, только куда более прочной и надёжной, хоть и порядком онемевшей, можно было творить, что угодно. Так я и поступил, потянув руку капитана вниз, заставляя вернуться назад, но под углом, плохо совместимым с хорошим самочувствием, а когда он догадался разжать пальцы и отпустить рукоять, его скуластое лицо находилось уже так близко, что грешно было бы упускать удобный момент. Я и не упустил, довольно и смачно двигая правым кулаком по капитанской челюсти...

Хигил ещё раз потрогал подбородок, удостоверяясь, что кости целы, а зубы находятся на своих местах.

— А неслабо вы меня приложили... Впредь будет наука: не задираться с Мастерами.

— Задираться вообще нехорошо, — поделился жизненным опытом я. — Ничего полезного из драк не выходит. Почти.

— Почти? — Хитро прищурился капитан, впрочем, тут же слегка скривясь от боли.

— Ну, в данном случае... Вряд ли вас можно было вразумить другим способом.

— Это верно, — согласился Хигил. — Все женщины виноваты: крутят нами, как пожелают...

— И будем крутить! — Заявила Нэния, неласковым швырком отправляя в капитана смоченную холодной водой тряпицу. — Раз уж вы сами думать не способны!

Мы переглянулись и вздохнули, причём в этом вздохе если и было уныние, то совершенно незаметное на фоне искреннего и охотного разрешения: крутите, драгоценные! Разве ж мы против?

НЕ-НА-ВИ-ЖУ!

«Кого или что сегодня?..» — Вкрадчивый интерес.

Дурость, которая называется жизнью!

«Чем же она провинилась перед тобой?..» — Наигранное удивление.

Всем!

«Так не бывает... Конкретизируй...»

Женщины, стоит только сказать им несколько красивых и искренних слов, мгновенно уверяются, что ты влюбился. Мужчины не желают прислушиваться к голосу разума, пока не получат по зубам. Разве не дурость?

«Всего лишь законы бытия...»

Кому нужно такое бытие?

«Тем, кто живёт, не иначе...»

То ли дело смерть: всё просто, понятно и подчиняется любому приказу!

«Вот в чём дело... Ты взволнован...» — Догадывается Мантия.

Ничуть.

«Взволнован... И судорожно ищешь соломинку смысла, схватившись за которую, можно переждать бурю сознания...»

Не умничай! Нет никакой бури.

«А что есть?..»

Болото, в котором я увяз.

«Неужели?..»

Сама посуди: внизу под холмами — целый город ходячих трупов. То есть, пока ещё не совсем трупов, но как только жители Вэлэссы перейдут в это состояние, их можно будет... Бр-р-р-р-р! Получится неплохая армия.

«Не спеши... Что ты видел? Ткани, подготовленные к впрыску Силы, не более... Чтобы заставить лишённое души тело двигаться нужным образом, потребуется что?..»

Подобие души.

«Верно... Но поскольку создать таковое невозможно, придётся обходиться подобием разума, подчиняющимся командам извне...»

Хочешь сказать, что на больших расстояниях от труповода его власть над мертвяками слабеет?

«Если не исчезает вовсе...»

И не следует опасаться покойников, пока рядом нет того, кто способен ими управлять?

«Это наблюдение выполняется не только для лишённых души, ты так не думаешь? Солдаты могут идти в бой и без полководца, но только слаженные и ведомые единичным или малой группой умов действия приносят победу...»

Если бы ещё этот ум можно было найти...

«Что-что? Не расслышала...»

Не обращай внимания. Просто ворчу.

«Уж это я поняла, не волнуйся...» — Ехидное замечание.

Хорошо, хоть кто-то меня понимает!

«Может быть, стоит вести себя проще? Тогда будут понимать многие...» — ненавязчивый совет.

Куда уж проще? Докатился до простоты битья чужих лиц. Стыдно.

«Положим, некоторые лица так и просят: ударь меня... Но именно за этот случай не переживай. Тебе нужно было утвердиться в своём праве, и ты это сделал...»