Тамара Воронина - Надежда мира

На привалах они терзали Тарвика массажем: то Риэль, то Женя осторожно растирали его полупарализованную руку, а он скрипел зубами, давил стоны, но не возражал, тоже надеясь, что это поможет. Увидев у Жени подаренный Райвом кинжал, одобрительно кивнул и пообещал научить им пользоваться. Женя отвернулась, чтоб ее усмешечка его не насторожила. Ей, конечно, пользоваться ножом не приходилось, однако уж как-нибудь сумеет. Он, кажется, так и считает ее прежней офис-леди, разве что распробовавшей жизнь бродяги. А с каким удивлением он слушал ее пение и как же хохотал, когда сообразил, что именно она поет!

Еще через десять дней ожоги на запястье и на лице стали шрамами. Равносторонний треугольник, перечеркнутый косой линией, так напоминавший Жене знак на одежде, то ли не отбеливать, то ли не подвергать химчистке... Прощенный государственный преступник. Скорее всего, «тройка» постаралась это организовать именно по той причине, которую упоминал Риэль: не был Тарвик государственным преступником. Обыкновенным был. Убийцей, если угодно. А тут – ноздри рвать и на каторгу или под топор палача. Помилованных не клеймили. Только заговорщиков и прочих разного рода врагов государства, сдававших своих «подельников».

Но что удивительно: прохладный прием они встречали далеко не везде. Чаще случалось так: Жене и Риэлю предоставляли комнату или угол в деревенском доме, а Тарвику – место на сеновале. Женя, честно говоря, думала, что однажды он так и исчезнет с этого сеновала, но он не исчезал, выходил утром выспавшийся и даже довольный. Погода была просто сказочная – до летней жары было еще далеко, но дни были солнечные, ночи теплые, по Жениным прикидкам – чуть не круглосуточные плюс двадцать пять.

Тарвик благоразумно не цеплялся к Риэлю, потому что после первой же его шуточки Женя глянула так свирепо, что он тут же принялся делать успокаивающие жесты и обещать вести себя хорошо. До более-менее крупного города они дошли за полтора месяца. Встречались им стражники, и конные, и пешие, но странноватая троица не вызывала у них никакого интереса. Риэля просили предъявить знак Гильдии, на свежий шрам Тарвика смотрели без малейшего осуждения, с Женей слегка заигрывали. Странные тут были порядки все-таки. Тарвик пытался ей объяснить: прощен значит прощен, для властных структур пустое место, для народа – просто лишенец, которого можно за бесплатно припахать там, где самому работать не хочется, а вместо денег кусок хлеба дать или рваные штаны зад прикрыть. Он категорически отказался останавливаться с ними в гостинице, попросился у хозяина на сеновал, и тот неохотно позволил, прикинув, что пара менестрелей привлечет в ресторан больше народу, чем оттолкнет один прощенный преступник.

В этом городе Риэль, будучи человеком последовательным, снял в банке немного денег, чтобы экипировать Тарвика для дороги, купил ему одеяло, бритву и штаны по размеру, и кроме того, попросив Женю подождать снаружи, долго торчал в аптеке и вернулся довольным – выяснил, чем можно подлечить Тарвика. Комплекс витаминов и микроэлементов, наверное. Заговоренный магическим образом. Тьфу ты…

В этом городе Риэль встретился с давним знакомым, и Женя с Тарвиком, переглянувшись, отпустили его в гости, предположив, что знакомый не простой, а интимный. Сами же вернулись в гостиницу и с разрешения хозяина просидели до вечера в комнате. Сначала молчали, не только Женя не находила слов для разговора, но и Тарвик только поглядывал на нее, но потом, когда прислуга принесла им поднос с ужином, спросил:

– А и правда, ты как здесь? Адаптировалась? Жень, скажи откровенно.

Женя довольно долго откровенно и путано объясняла ему, как себя здесь чувствует и почему не воспользовалась бы порталом, окажись он прямо здесь и прямо сейчас. Тарвик даже не удивился.

– Бывает. Ты попала в то место, где тебе хорошо. Ни от кого не зависишь, не надо постоянно прикидываться. Мне кажется, ты благодарна нашему миру за то, что здесь можешь быть сама собой. Ты и там могла бы, конечно, да только… в общем, мир другой. Иначе устроен. Я говорил тебе, что Гатая мне нравится, а я ведь видел не только Землю. А в Гатае стоит жить именно в Комрайне. Ну, можно, конечно, еще в паре мест, но и Комрайн хорош. И вот еще… Женя, я ценю то, что сделал для меня Риэль. Он-то считает, что я ему помог, а не наоборот, ну а у меня другое мнение. То, что он предоставил мне кровать, меня добило. Увидел, что у меня плечо перевязано, забеспокоился, что на полу мне будет холодно, а застудить рану – паршиво может кончиться… Хороший он парень, даром что гей… только ведь и правда, не приведи Создатель, попадется «тройке» – и все, никакая легенда уже не поможет. И я последний, что его осудит. Ни одному нормальному человеку не выдержать…

– Что такое Джен Сандиния?

– Не знаю. Так и не знаю. Я думал, всего лишь символ, нужный для каких-то целей этому ордену. Но по тому, как наехали на «Стрелу»… Это слишком серьезно для символики. Такое мощное преследование… даже лестно.

– Ну и что мне делать?

Тарвик усмехнулся, и у Жени слегка засосало под ложечкой. До чего хорош, собака… до чего хорош!

– Делать? А что можно сделать? Смыться из Комрайна? Ничего не даст, потому что для Гильдии границ нет. Портал здесь и сейчас никак не окажется, и нигде мы его не найдем, потому что порталы контролируются Гильдией, а она заинтересована именно в том, чтобы найти тебя. Остается одно – жить как живешь. Или поселиться в каком-то крупном городе, где легче остаться незаметной. Дело уже сделано, Женя. Я могу извиняться, хоть в ногах валяться, только что от этого изменится, даже если ты простишь? Надо приспосабливаться.

– Тебе из-за меня и досталось, – вырвалось у Жени. Он засмеялся.

– Из-за тебя? Ох, Женька, дура ты все-таки. Как все нормальные бабы. Способна пожалеть меня после всего… И знаешь, я постараюсь что-нибудь сделать. Они меня не убили, и это, признаюсь, опрометчиво с их стороны.

– Да ладно, заткнись и лучше ешь. На тебя до сих пор смотреть страшно. Не в переносном смысле, а в самом прямом.

Тарвик послушно доел тушеные овощи с крохотными кусочками какого-то мяса. Женя уже знала, что здесь едят рептилий, причем всех подряд, от змей до ящериц, и Женю уже накормили как-то рагу из змеи, а она трескала за милую душу и похваливала, пока, давясь смехом, Риэль не сказал ей, что именно она трескает. В общем, она перестала спрашивать состав блюда, лишь бы вкусно было. Но тут решила.

– А это тоже конина?

Тарвик посмотрел в тарелку.

– Нет. Конина розовая и нежная, ее так мелко не режут, вкус теряется. Это, я думаю, вилос. Гибрид ежа и броненосца. Встречаться в лесу можно, связываться не стоит. Мясо грубоватое, но до невероятности питательное и полезное. Предприимчивые крестьяне их разводят, это хлопотно, но прибыльно. Они неприхотливы, траву жрут, но агрессивны… Впрочем, чего это я тебе читаю лекции по зоологии? Ешь спокойно, в Комрайне жареная саранча или тушеные тараканы не в почете. Это на крайнем юге все подряд едят.