Ольга Шерстобитова - Русалочья заводь

Это со мной дерево что ли говорит?

Я вообще-то лесной царь, отец Даринель, если что так.

Так его дриада прислала.

Из груди вырвался вздох облегчения.

Да, вам на подмогу.

И как она узнала, что…

Глин бросился первым делом искать вас в доме на берегу моря. Ну, а я оказался поблизости, прихожу иногда с внуком видеться, вот Даринель и попросила, отыскать вас. Повезло, что на дереве оказались. Это я быстро, вмиг услышал вас.

Уф…Глин выбрался, значит, маги отступили. Это единственное, что меня волновало.

Да. Так куда тебя отправить? — спросил меня лесной царь, поднимая так высоко, что маги внизу показались маленькими точками.

И вообще, как ни странно, прошло всего несколько секунд, а я успела с лесным царем познакомиться.

Ладони обожгло снова. Лир. Значит, Тезуэль приступил к более действенным методам.

Куда? — прошелестело дерево.

— Аранатариэль, — зачем-то в страхе пискнула я, не понимая, как вообще дерево может что-то мне говорить сейчас и… Две тяжелые ветки подняли меня еще выше, сжали, ой мамочки, они что меня кинуть хотят на статую? Нет, нет! Я же убьюсь на смерть. И вообще я боюсь. Очень боюсь. Мне страшно.

— Неееееетттт!

Я оказалась в воздухе, так и не поняв, кто из нас кричал громче — я, Лир или Тезуэль. И отчего? Ну, я то от страха. Это точно. Зажмурила глаза в ужасе, увидев, что сейчас врежусь в статую. Но удара не было. Меня слегка подбросило и опустило к подножию, и тут же вокруг меня возник непроницаемый купол. Ну, спасибо, лесной царь. Правда, напугал ты меня до чертиков.

Купол долго не продержится, действуй, дочь моря.

Маги подбежали быстро, что-то прокричали, но проникнуть внутрь защиты не смогли. Я в испуге прижалась к Аранатариэль, стуча зубами, и даже не пытаясь собрать спутанные вихры волос, уж очень много их тут было. Вот и ведьма появилась. И Вирта с дочерью рядом с членами Совета магов оказались. Из-за кустов вынырнули Тезуэль с Лиром. Нож по-прежнему у горла.

Ари. Пророчество, — голос Лира в голове прозвучал глухо.

И как же я должна ее оживить интересно?

Зови. Быстрее.

Плечо полоснуло болью. Все ясно. Тезуэль стал действовать решительнее. Интересно, сам додумался, или ведьмы нашептали? Главное, тот факт, что на мне кольцо против физического воздействия, его не остановил. На Лире-то кольца нет, а оно ему, ой как сейчас пригодилось бы.

Я сжала плечо, понимая, что лечить себя, и параллельно Лира, сейчас у меня не будет времени. Все потом. Звать Аранатариэль. Проклятый Тезуэль, меня аж трясет.

Не позволю ему причинять страдания мужу. Не позволю ему…

Ари, — голос Лира был страшен.

Черт, еще и силы начали выкачивать. Я выругалась.

В голове замельтешили черные точки. Я встряхнула волосами. Надо действовать. Как же больно, и злобное лицо Тезуэля совсем рядом, на границе щита.

Я испуганно обняла камень руками, по которым с плеча от очередного пореза потекла кровь.

Снова боль. Вывих плеча.

— Аранатариэль, приди, вернись, молю. Я желаю этого больше всего на свете. Очнись, пробудись ото сна, я дарю тебе всю свою любовь, что испытываю к близким и родным, всю любовь, что способно дать мое сердце, — прошептала я в отчаянии, вжимаясь всей силой в камень.

И заставила себя не кричать от очередной вспышки боли, теперь уже от поломанного ребра.

— Я молю тебя приди, я заклинаю.Всей душой тебя зову сейчас.Я прошу, я умоляю,Не покинь нас в этот час.Ради мира для народов,Ради света на земле,Торжества любви до гроба,Что сверкнет, как луч во тьме.Приди, освети наш путь,Приди, я дарю тебе свое сердце,Дай полной грудью счастья вздохнуть,Открываю тебе в наш мир дверцу.Я прошу, возродись вновь,Принеси в наш мир надежду,Отдаю тебе всю мою любовь,Пусть в мире все будет, как прежде.Я желаю всей душой,Больше всего на свете,Вернись, вернись поскорей,Как солнце, скользящее в небесах на рассвете.

Я и сама не заметила, как слова превратились в песню, которую я шепотом пропела, обнимая статую окровавленными руками. Видимо, от страха строчки срифмовались. Пусть не совсем верно, но от чистого сердца.

И почему маги до меня не доберутся никак, защита лесного царя исчезла же?

Ари, еще раз. Давай. Мне долго не выстоять.

Понятно, Лир умудрился поставить щит и держать его при этом.

Хрустнуло второе плечо и еще одно ребро. Желание сдаться стало сильным. Но я не могла. Как только оно появилось это проклятое желание, как я сразу же вспомнила, ради чего держалась до этого.

Я запела снова, стараясь не обращать внимания на боль. Громко, сильно, с чувством, и веря в то, что все получиться так, как верила в то, что свет всегда победит. С последней строчкой песни из носа хлынула кровь, лопнул защитный купол, который отделял меня от магов, я оперлась на камень и… Это уже был не камень. Красивое белоснежное платье, расшитое золотом. Я подняла глаза и увидела голубую безмятежную гладь двух озер. Звезда посмотрела на меня, перевала взгляд на темных магов и Лира, взмахнула рукой и…время остановилось.

Глава тридцатая

Наверное, мне все-таки стоило подняться, вернее попытаться, но я не смогла, так и осталась в ногах у Аранатариэль, цепляясь руками за ее платье, и пытаясь дышать так, чтобы было поменьше больно.

Небесная дева оглядела меня снова, сверкая своими прекрасными, но холодными глазами. Создалось ощущение, что у нее там льдинки, которые не могут растаять. Как слезы, замершие на снегу в морозный день, и в то же время, она — свет. В этом я даже не сомневалась. Чувствовала исходящую от нее силу.

— У тебя есть одно желание, русалка, — сказала звезда тихим мелодичным голосом.

Сейчас я бы умер, но не сделал бы так, как тогда. Не предал бы ее. Ни за что на свете.

Откуда эти слова? И почему они появились у меня прямо сейчас внутри? Не Лир. Его я перестала слышать сразу же, как только ожила Аранатариэль.

В голову ударили резко молоточки. Желание. Одно желание. Только одно. Думай, Ари. думай, что сейчас важнее всего. Можешь сохранить себе жизнь, но тогда во всем придется разбираться самой, если, разумеется, умудришься выжить. Думай, Ари. Думай. Что главное прямо сейчас? Не в будущем. Сейчас.

Окаменелый Аран, которого надо спасти.

Несчастная Даринель, сгораемая в тоске, которую никому не может даже показать. Держится ради сына.

Ринурель, который останется в случае гибели меня и Лира, или даже кого-то одного из нас, без отца.