Нить вечной судьбы - Павел Андреев
— Когда человек идет в армию, он уже осознает, что он исполнитель задач государства и нашего короля! Если говорить о справедливости, то почему же матери не отговорили их от службы? Что, они хотели привилегий солдатских? Если ваш сын военный, вы должны быть готовы к этому! Корона не финансирует армию ради того, чтобы солдаты ходили от казарм до дома и обратно, верно? Или уже все забыли, для чего нужны военные? — рассердился начальник южной стены.
В это время капитан Лодэс покачивался на стуле, его ум был занят лишь одной мыслью — жареным мясом.
— Капитан Лодэс! — воскликнул король. — Я хочу услышать ваше мнение.
— Ой, — проронил капитан, чуть не свалившись со стула. — Мое мнение очень простое: иногда ты ешь медведя, иногда медведь ест тебя. Воины авангарда раскроят бошки любым, кто посмеет сюда сунуться.
— А что насчет вас, Бриэн? — король обратился к изысканному мужчине с аккуратными закругленными усами и гладкой бородой.
— Я согласен со всеми, кроме генерала Флораса, — ответил интендант западной части Лострада, Бриэн. — Ребята выбирают род войск по своему усмотрению и идут служить. Им никто не ломал руки, заставляя подписывать документы. Это их добровольный выбор. Они думали, что будут наслаждаться цветами на полях и получать бесплатное жилье, землю и хорошие зарплаты? Ничего подобного. Лострад — могущественная держава. И рано или поздно она вызывает своих воинов выполнить свой долг. Лостраду пора проявить свою мощь. Наша военная машина находится на вершине своего развития и возможностей.
— Вы что не понимаете?! — вскочив со стула, взволнованно выкрикнул Флорас. — Когда солдаты закончатся — начнут гибнуть абсолютно все и все! Мы еще можем остановить это помешательство!
— Сядьте на место, генерал! — король резко ударил по столу.
— Король, я понимаю, что между Лострадом и Пруаном накопилась многовековая обида, вследствие старых обид и нанесенных оскорблений. Но дайте немного времени, и они пройдут и забудутся, — промолвил Флорас.
— Есть раны, которые не заживают даже со временем, — немного задумавшись и приуныв, проронил государь. — Вам придется осознать и принять — войне быть, — быстро придя в себя, с твердостью дополнил Эдриар.
— Война — одно из самых ужасных бедствий, что может произойти в этом мире. Мы обязаны предотвратить подобную трагедию в наше время, — продолжал упрашивать Флорас своего короля.
— Я — владыка Лострада, — Эдриар напомнил Флорасу о его месте иерархической цепочке. — Если я захочу, то птицы пешком пойдут. И я вас уверяю, генерал, эта война кончится лишь тогда, когда умрет последний солдат. Миром управляет лишь один Бог, а Еста́ром будет управлять лишь один правитель — и им буду я!
Эдриар произнес последние слова с такой уверенностью, что на зал упало молчание.
— Захватить можно весь мир — удержать невозможно, — не унимался Флорас. Он сказал это спокойно, раздвинув пальцы, будто держа в своих ладонях глобус.
— Вам не следует глубокомысленничать, вы военный, а не философ. Избавьте меня от этих мыслей, оставьте эти рассуждения интеллигентам, пусть они занимаются пустой болтовней, — устало ответил Эдриар, перенасыщенный болтовней важных господ.
— Что скажет представитель Бэринона? Пожалуйста, выскажитесь, Авиль, — попросил Эдриар, обращаясь к представителю капитана Бэринона.
Авиль встал, но потом растерялся, слегка присел и снова выпрямился. Ему, как жителю маленькой северной деревни, было не по себе среди таких важных людей, и это сразу бросилось в глаза.
— Прошу прощения, — поклонившись с бледным видом, быстро сказал Авиль. — Я… да, — растерянно заикаясь, продолжал Авиль. — Капитан Бэринон… он просил передать мне… вам… мысль его, — младший лейтенант, переволновавшись, начал невнятно тараторить и с дрожащими руками развернул свиток белой бумаги, на котором была записана речь Бэринона. — «Я понимаю стремление генерала. Это действительно благое дело: мир во всем мире. Но мира в этом мире нет. Каков бы ни был исход, знайте — мои всадники втопчут в землю любого врага Лострада.»
— Благодарю вас, лейтенант. Капитан Гэререн, каковы ваши мысли по этому вопросу? — продолжил Эдриар, обратившись к следующему командиру.
— Без общего понимания, что такое война, мы все проиграем, — капитан сказал, словно наслаждаясь вкусом карамели. — Генерал Флорас, я понимаю ваше разочарование и отрицание. Я долго размышлял после нашего капитанского собрания. И пришел к выводу, что угодить всем невозможно. Делая хорошо одному, ты делаешь плохо другому.
— Понять, что здесь происходит в полной мере, мне мешают слова Алари, блуждающие в моем сознании, — размышлял Адайн, вспоминая недавнюю беседу с лейтенантом королевской гвардии. "Закупка бумаги в офицерских казармах выросла. Но если они от нас что-то пытаются скрыть и передают сообщения друг другу письменно, то, скорее всего, на простых клочках бумаги, а не на целых листах. Они же информацию не книгами друг другу передают. Конечно, если в заговоре участвует много пособников генерала, то в таком случае да, одними клочками бумаги тут не отделаешься. Но это невозможно. Из такого большого потока людей кто-нибудь обязательно бы уже проговорился."
— Мы готовы к такой масштабной войне? У нас достаточно резервов и припасов? — Эдриар продолжал обсуждение с своими подчиненными.
— К началу войны мы готовы, — ответили интенданты. — Как вы и приказывали в своих посланиях. Города полностью укреплены.
— Так точно. Стены выдержат любой напор, — хором произнесли начальники приграничных стен.
— Армия готова, — подтвердили капитаны.
— Король Эдриар, многие вопросы нужно обсудить с политиками и экономистами. Придется перестраивать финансовую систему под нужды армии, — добавил капитан Гэререн.
— Не переживайте. С ними я давно обсудил все интересующие меня аспекты, — уменьшив акцентирование Гэререна на подобных вещах, произнес король.
Адайн внимательно следил за происходящим.
— Ах вот оно что. «Все, что находится на поверхности, не является истиной», — подумал про себя Адайн, вспоминая слова Эдриара. — Все ясно. Эдриар вырос, и его волнуют лишь вопросы полного господства. Генерал Флорас, несмотря на все мое уважение, остается старым военным, который наивно верит в высшее чувство справедливости. Его ценности — честь и достоинство человека — похвальны, но высокие идеалистические понятия часто уступают место силе власти и денег.
— Кстати, капитан Гэререн, — начал Эдриар снова. — Чуть не забыл. На вас возложены огромные обязанности: снабжение, ополчение, войсковой резерв, городская стража, арьергард, добровольцы, резерв, даже партизаны, как я понял. И я пришел к решению, что для предстоящей военной кампании нам потребуется новый капитан для снабжения. Поэтому позвольте представить вам Ка́лию.
В зал вошла эффектная молодая девушка с юга. У нее был ровный загар, темно-каштановые кудрявые волосы средней длины.
— Приятно познакомиться, — с улыбкой на лице подскочил
