Власть книжного червя. Том 2 - Kazuki Miya
Интересно, это потому, что он пошел расспрашивать сирот об обстоятельствах, пока я лежала в постели? Старший Жрец назначил мне наказание, не спрашивая больше ни о чем.
— В комнате размышлений, не так ли?
— Верно. Ты должна правильно созерцать свои собственные дела, молясь богам.
— Хорошо…
В отличие от меня, которая предпочитала замолчать и уйти в комнату размышлений, чтобы избежать расспросов, Фран страшно побледнел, услышав, что я иду в комнату размышлений. Делия даже закричала: "Невероятно!"
— Я никогда не слышал, чтобы жрицу в синем отправляли в комнату размышлений! Это позор! Старший Жрец, пожалуйста, подумайте о том, что вы отправляете ее в комнату размышлений!
Похоже, я стану первой в истории жрицей в синем одеянии, которую отправят в комнату размышлений.
Честно говоря, я предпочла бы сидеть взаперти в комнате размышлений, чем слушать упреки от Старшего Жреца.
— Ничего не поделаешь, я нарушила обещание, данное Старшему Жрецу. Для меня вполне естественно брать на себя ответственность. Все в порядке.
Все хорошо, пока сироты, которые вместе со мной подняли шум, не будут наказаны вместе со мной. Было бы жалко, если бы их драгоценные, счастливые воспоминания были закрашены нравоучениями Старшего Жреца и комнатой размышлений, особенно учитывая, что они так наслаждались этим.
— Старший Жрец, где я могу найти комнату размышлений и что я буду делать там? Нет, не поймите меня неправильно. Я знаю, что собираюсь обдумать свои действия. Но есть ли что-то, что я должна выполнить во время моих размышлений?
Старший Жрец поднимает брови и бормочет: "Ты… О чем ты говоришь?"
Похоже, я задала вопрос, который общеизвестен для тех, кто работает в храме.
— Очевидно, ты собираешься вознести молитвы богам, не так ли?
Поскольку я ничего не имею против этого неожиданного наказания, Гил утешает меня, говоря: "Сестра Мэйн, так как я привык к этому, я пойду внутрь вместе с тобой."
Конечно, ему не разрешили сопровождать меня в комнату размышлений, и было решено, что я войду одна.
— Хорошенько поразмышляй здесь.
Старший Жрец провел меня в комнату размышлений, которая находится совсем рядом с залом для поклонения, и пригласил войти.
Похоже, это маленькая комнатка, сделана из белого камня, как и зал для поклонений, а высоко на стене есть небольшое отверстие для вентиляции. Это окошко, поэтому в маленькой комнате светлее, чем я ожидала.
В этой комнате холодно, несмотря на то, что сейчас лето. Кажется, что зимой будет еще хуже, хотя летом среда здесь не такая уж и суровая.
— Сестра Мэйн, с тобой все в порядке?
— Да, все в порядке.
Через поспешно закрытую деревянную дверь я не видела обеспокоенных взглядов Франа и Гила.
Поскольку за мной никто не наблюдает, я не стану на самом деле молиться. Я со стуком сажусь в угол. Здесь хорошо и прохладно, а также очень спокойная атмосфера.
Я решаю достать список заданий, который тайком положила в карман юбки, и обдумать, как решить проблемы.
Может быть, я все еще не в нормальном состоянии? Я слишком хочу спать. Мой желудок пуст, я думаю, что время обеда прошло. Я складываю список заданий, кладу его обратно в карман и ложусь на пол. Чтобы восстановить свои силы, я закрываю глаза и позволяю себе задремать.
— Мэйн, ты должна размышлять, а не спать!
Кажется, мое тело замерзло, пока я дремала на холодном каменном полу. Когда Старший Жрец пришел для того, чтобы выпустить меня из комнаты размышлений, а лихорадка вернулась, и я не могла пошевелиться.
— Снова вызвать лихорадку в первый же день, когда она появилась в храме после выздоровления? Какими словами я извинюсь перед ее матерью?
Я слышала голос Франа у самого уха. Он был в полном замешательстве.
— Она не оправилась полностью!?
— При всем моем уважении, Старший Жрец, вы слишком легкомысленно отнеслись к слабости сестры Мэйн. Разве я не умолял вас пересмотреть решение отправления ее в комнату размышлений?
— Так это были слова, учитывающие ее физическое состояние, а не честь?
Он проигнорировал предупреждение Франа, и это привело к тому, что мне снова пришлось лежать в постели с лихорадкой, сразу после выздоровления. Похоже, Старший Жрец, отправивший меня в комнату размышлений, глубоко сожалел о том, что моя лихорадка в этот раз оказалась на его совести.
◇◆◇◆
На третий день моего пребывания в постели Туули врывается ко мне в спальню.
— Это катастрофа, Мэйн! Ральф сказал, что Лютц сбежал из дома и не вернулся!
— Что!?
Я пытаюсь подняться, но вместо этого падаю обратно в постель.
Том 2 Глава 101 Лютц убегает из дома
— Туули, что происходит? Что случилось? Лютц в порядке?
Плюхнувшись обратно на кровать, я забрасываю ее вопросами, заставляя ее выглядеть более обеспокоенной. Она хмурится и успокаивающе гладит меня по голове.
— К Сожалению, Мэйн. Я расскажу тебе после того, как температура спадет, тебе вредно волноваться. У тебя снова начнется жар.
— Туули, расскажи мне.
Я хватаю Туули за руку и умоляю ее до тех пор, пока она глубоко не вздыхает и не сдается.
— … Я пойду позову Ральфа, так что отдохни немного. Хорошо?
Увидев, что я киваю, Туули поворачивается и выходит из комнаты. Я слышу звук открывающейся и закрывающейся двери и предательский щелчок замка, прежде чем шаги Туули затихают вдали. Я слушала все это, лежа, свернувшись калачиком.
Я уже начинаю терять терпение, когда слышу приближающиеся тихие шаги. Дверь не заперта, и кто-то входит.
— Ральф, что случилось с Лютцем?
Ральф, которого привела с собой Туули, видит, что я прикована к постели лихорадкой, и вздыхает.
— Я ожидал, что ты будешь прикрывать его…
— Я уже говорила тебе, не так ли? Мэйн пролежала в постели три дня. Она никак не могла знать, что Лютц сбежал из дома прошлой ночью.
Щеки Туули раздуваются, когда
