Н 8 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

После неприятного инцидента с Аней Петренко всерьез задумался о ее безопасности. Все, что в его силах, он сделал. Предупредил Назаровых, выгнал нахальных представителей князя Шаховского. Он хорошо знал Василия Дмитриевича, и не сомневался, что опытный лис не полезет в конфликт с молодым боярином из Вологды. А вот его племяш Юрка, которого Петренко тоже знал как облупленного, вызывал беспокойство. Молодой, горячий и обидчивый паренек обязательно сотворит какую-нибудь глупость. Он всегда был таким, с самого детства. Не рассчитывает свои шаги. Сделает один — и обязательно вляпается в проблему. Что-то есть в этом от мазохизма.

Какой-то посторонний шум вплелся диссонансом в комариный писк. Петренко вскинулся, напряг свой слух. Действительно, по улице медленно ехала машина, и судя по шуму двигателя — очень крупная, навроде внедорожника.

— Приехал, супостат, — проворчал старик. — Как бандит, ночью…

Он потряс руками, готовя парочку сюрпризов для молодого придурка. Одно плетение было защитным, другое — атакующая магоформа с возможностью парализовать в радиусе пяти метров. Чем меньше радиус — тем дольше длится обездвиженность.

Возле ворот его дома двигатель замолчал. Негромко застучали дверцы, пронесся тихий мужской говор.

— И что теперь? — проворчал кто-то. — Долбить по воротам, пока не проснется вся улица?

— Можно в окошко, — предложил второй голос.

— Сам в палисадник лезь. Там кустарников густо насажено. Глаза лишние? Да и крапивы полно. В таким местах ее всегда много.

— Я покажу вам «в окошко», паразиты, — проворчал Петренко, подходя к калитке. — Я вас слышу. Кто такие? Какой бес вас по ночам таскает?

— Извините за поздний визит, Иван Степанович, — пробасил голос. — Мы от Тамары Константиновны. Она прислала нас охранять Аню.

Петренко облегченно вздохнул, снял стопорный замок с щеколды и распахнул калитку. Две широкоплечие фигуры неподвижно стояли в проеме, а за ними возле внедорожника маячил еще один.

— Долго что-то, — укорил бывший контролер. — Ждал на закате.

— Заплутали немного, — стал оправдываться басистый. — Не туда свернули.

— Могли бы позвонить, что едете, — старик отошел в сторону. — Всему вас учить, молодежь. Проходите. Ворота открывайте и загоняйте машину во двор. А я пока вам в сарае постелю. Сегодня там поспите, а утром разберемся, как дальше быть.

Когда Иван Степанович вернулся, машина уже стояла во дворе, а парни, сгрудившись возле нее, что-то обсуждали.

— Чай пить будете? — спросил он.

— Спасибо, нет, — отказался за всех самый широченный. — Лязгун, ты оставайся в машине, а мы — в сарай. Если появятся еще гости, сразу по рации связывайся. Сам не принимай никаких действий. Просто затаись.

— Понял, старшой, — с иронией произнес парень, не уступавший первому в габаритах, но, по мнению Петренко, все же помельче. — Сзади нападу, аки Вожак.

— Не упоминай на ночь глядя эту тварь, — передернул плечами «старшой». — И вообще, Вожак нападет спереди.

Иван Степанович, не понимая, о чем идет речь, махнул рукой и потопал домой; с него взятки гладки. Предупредил дочку Великого князя, дождался ее бойцов — а дальше пусть сами справляются.

Проснулся старик от пронзительного визга, доносившегося с улицы. Подскочив так, словно вернулся в молодость, Петренко с бешено колотящимся в грудную клетку сердцем, рванул на себя створки окна и выглянул наружу, готовый к любым неприятностям. И с досады плюнул. Ученица повисла на шее «старшого» и пищала что-то неразборчивое, но так, что распугала всех голубей и воробьев, обитавших во дворе. Рядом, посмеиваясь, стояла компания молодых парней, которых девица тоже удостоила жарких объятий.

— Так и помереть недолго, — проворчал старик, садясь на постель, чтобы утихомирить сердце.

Приведя себя в порядок, он вышел в гостиную, где шустрая Аня с помощью Егоровны накрывала на стол. Пыхтящий самовар стоял в середине, окруженный целой батареей чашек и блюдец; на тарелке высилась гора свежеиспеченных лепешек; в стеклянных розетках — мед и варенье.

Ночные гости, увидев Петренко, приодевшегося в старенький, но ухоженный костюм, вразнобой поздоровались.

— Пора бы и познакомиться, — проворчал Иван Степанович и стал обходить каждого, одобрительно кивая после крепких рукопожатий. Назаровы не поскупились на хороших и внушающих уважение охранников, и даже волхва прислали. — Вот и ладно. Давайте чай пить. Заодно и свои планы поведаете. Делать-то что будем? Анну с собой заберете или сами тут останетесь?

— Пока никаких распоряжений, остаемся на месте — ответил Слон, сидя рядом с покрасневшей от сыпавшихся на нее знаков внимания девушкой. — Тамара Константиновна сказала присматривать за Аней. Пока не вернется Никита Анатольевич, мы будем жить здесь. Не возражаете, Иван Степанович?

— Мне-то что, — хмыкнул старик, прихлебывая из блюдца, — живите. Только места в доме маловато.

— Так мы в сарае, — обрадовался Беркут. — На сене, да на свежем воздухе — давно мечтал!

— У меня в кладовке старые одеяла завалялись, надо посмотреть, — Петренко с шумом отдышался. Ароматный и горячий чай выбил испарину на лбу. — Надеюсь, вся эта шумиха не будет иметь продолжения.

— А куда уехал господин? — встревоженно спросила Анора, аккуратно отщипывая кусочки лепешки и намазывая на них то варенье, то мед.

— Вызвали по военным делам, — пояснил Слон. — Он же боевой волхв. Да там кого-то проконсультировать надо было. Ничего страшного.

После завтрака Аня с Петренко удалились в сарай, где продолжили тренировки, а парни устроили во дворе легкие спарринги между собой. Возницын отказался, нахально пояснив, что ему, как волхву, хватает своих возможностей победить всяких слонов и беркутов.

Пока телохранители валяли друг друга по земле, Роман занимался важным делом: он раскидывал по окрестностям маячки отслеживания, чтобы быть наготове. Его астральные «жучки» сноровисто облетели поселок, выдали нужную информацию, по которой волхв составил примерную карту проживающих здесь людей. Животных он проигнорировал, чтобы не засорять свою «сигнальную карту». И насторожился.

Один из маячков выдал информацию о приближении транспортных средств. В поселок от основной трассы, ведущей из Петербурга на северо-запад, шла одна дорога, пересекавшая Охту. А другая трасса уходила на Касимов, где, собственно, и находилось имение Шаховских и их младших родовых ветвей. Было о чем задуматься.

— Парни, хорош дурачиться, — сказал Возницын, открыв глаза. — Кажется, к нам гости. Может, я и ошибаюсь, но в поселок направляются две машины.

Волхв не ошибся в своих предположениях. Слон только успел предупредить занимающихся Петренко и Аню, чтобы они не выходили из сарая, как возле дома наставника остановилась «ладога-купе» с сопровождающей ее внедорожным «Вихрем». Басовито прогудел сигнал.

— Хамло, — вынес вердикт Слон и жестом показал, где кому стоять. Он решил, что Возницына пока не стоит засвечивать. Пусть сидит на лавочке, слушает разговор серьезных людей. Дай Боги, чтобы вообще обошлось без стрельбы или драки.

Лязгун и Беркут встали по бокам от него, но таким образом, чтобы не сразу быть обнаруженными. Оружие не доставали, но клапаны кобур расстегнули.

Слон распахнул калитку и нос к носу столкнулся с нахальным молодым парнем, не уступающим ему ростом, но физическим возможностям слишком рыхловатым. Телохранитель быстро окинул взглядом диспозицию. Две тачки, шесть человек. Хмурый, не скрывающий раздражения, юноша в белой рубашке с короткими рукавами — наверняка, сам Старшинов. Возле него стоят двое, с прокачанной мускулатурой, серьезные бойцы — охрана. Лениво крутят головами, посматривают по сторонам. Остальные точно из свитских, как принято у дворян называть группу сопровождения из мелкопоместных.

Кажется, незваные гости не ожидали увидеть вместо старика такого широкоплечего незнакомца. На мгновение растерялись, но быстро пришли в себя.

— Чем обязан, господа? — спокойно спросил Слон, загораживая проход.