Денис Субботин - Огненный дождь

Трегуб молчал почти четверть часа, Ярослав его не тревожил. Потом пошли доклады…

Погибших – тут Трегуб был посрамлён – оказалось совсем не так много. Три десятка и ещё четыре. Вот раненных, тех хватало. Каждый третий был ранен хотя бы легко, многие из них – серьёзно. Дружинников почти некому было собирать, травник Трегуба погиб и Тилла в одиночестве металась между лежащими прямо на снегу, чая оказать помощь всем сразу. И всё же четверо из тридцати четырёх приняли смерть от её кинжала. Она была лишь травницей, не ведуньей…

-Тридцать четыре убитых, полсотни раненных… - пробормотал Ярослав. – Ты прав, мы – проиграли. Тут не до Дарии, хотя бы до острога Брехова добраться!

-Раненных дотащить… - тяжело вздохнув, согласился с ним Трегуб. – Коней, наверное, много постреляли…

Ярослав очень выразительно посмотрел на него. Мол, а ты как думаешь?

-Сотник! – подошедший Добран уже перестал сплёвывать кровь, но вид у него был пострашнее, чем у лешего – без передних зубов любой будет выглядеть жутковато. – Что с пленными-то делать?

-А много их? – озаботился Трегуб.

-Да что-то с семь десятков! – пожал плечами Добран. – Тридцать раненных, остальные – здоровёхоньки, сволочи! И трибун их, и центурион – тот ранен!

-Семьдесят человек?! – не поверил Трегуб. – Так они сейчас в себя придут, нас…

-Не придут! – зловеще ощерился Добран. – Я там своей волей два десятка на конях поставил. Да вон, сами посмотрите!

Наверное, Добран и впрямь переборщил, своей волей загнав в сёдла двадцать измотанных воинов. Но сидевшие на снегу акриты – все семьдесят человек, целые и раненные, даже не пытались сопротивляться. Против пехоты ещё можно было попытаться, даже без оружия. С конниками, половина из которых держали наготове луки, а у остальных ещё имелись сулицы, такая шутка была самоубийственна. Измученные люди – не соперники свежим жеребцам.

-Добро! – тяжело сказал Ярослав и Трегуб немедленно умолк, помня, кто на время похода – вож. – Добро… Раненных добьём, нам и своих хватит. Что до остальных… Отбери десяток. Трибуна, центуриона, тех кто познатнее и постарше. Остальных – убить!

-Сотник! – голос Добрана осел. – Сотник, они сдались нам!

-Да? – голос Ярослава не дрогнул, когда он посмотрел прямо в глаза своему десятнику. – Ну и что? Мы не сможем дойти до острога быстро, довезти наших раненных, если потратим время на них! И мы не справимся со здоровыми там, на лесной дороге! Наконец, здесь могут быть другие отряды врагов.

-Ты приказываешь это сделать мне? – Добран тоже был упрям и не отвёл взгляда, несмотря на весь ужас, который осознавал.

-Тебе, кому ж ещё! – Ярослав всё ещё сдерживался и плечами пожал с самым независимым видом. – Яросвет ранен… Но если ты хочешь отказаться…

-Нет! – резко сказал Добран. – Я может и трус, но не подлец! Если ты приказываешь, я твой приказ выполню!

Он не дал Ярославу ответить, а тот не горел таким желанием. Пошатываясь, Добран направился к пленникам, по пути криком подымая воинов. За ним шли – неохотно, с проклятьями, но шли. Мрачный Ярослав неотрывно следил за всем этим – рука на лезвии секиры.

-Почему ты не пошёл сам? – сурово спросил его Трегуб.

-Я трус! – просто ответил Ярослав. – Я не смогу…

Добран – смог. Сначала дружинники по его приказу выдрали из общей массы трибуна, что-то кричавшего, ещё нескольких воинов. Потом – воины услышали что-то, что им не понравилось. Некоторые даже заспорили с Добраном но тот резко махнул рукой в сторону Ярослава и споры закончились. А потом… Потом началась бойня. Стрелы и копья разили без промаха, ни у кого рука не дрогнула. Ярослав, окаменев ликом, смотрел на избиение. И отвёл глаза лишь тогда, когда последний акрит – он даже сумел сбросить с седла дружинника и сам попытался взгромоздиться на коня – рухнул, пронзённый сразу тремя сулицами.

Добран вернулся, бледный и прямой.

-Приказ выполнен, сотник! – сказал глухо.

11. Ярослав и Брех. Острог Бреха. Вечер 14 дня месяца Бокогрея.

Время показало, насколько, при всей ужасности приказа, Ярослав был прав. Его воины, воины остатков двух дружинных сотен были измотаны боем и из леса – всего шесть верст – выбирались более трёх часов. Почитай до полной темноты. Усталые люди вынуждены были ещё два часа до выступления нарубать ветви, по колено в снегу тащить их к дороге… Раненным, особенно – тяжёлым, верхом не проехать, им волокуши нужны. Лучше ещё – возы, но где ж их возьмёшь посреди леса.

Выбрались из чащи окончательно, когда Влесово Коло поднялось в небе – огромное, мертвенно-бледное и нависло над землёй, словно бы предрекая беды. Даже старых воинов, и тех потрясла эта картина. В дружине тихо, за глаза, обвиняли во всём Ярослава. Хоть и прав он был, а так жестоко с пленными раньше не поступали…

Ярослав ехал во главе строя, держа подле себя два избранных десятка. На всякий случай, который того и гляди наступит. На дружину, порядком поредевшую, не оглядывался, спину держал прямой, глядел только перед собой… Что у него творилось на душе, можно было только предполагать. А голос сотника воины услышали лишь раз за всё время – на выезде из леса.

-Приглядывать надо! – сухо обронил вдруг Ярослав. – Не нравится мне это сельцо!

Деревушка, которую Ярослав обозвал сельцом, была невелика и вряд ли насчитывала три десятка дворов. Но лежала она как раз перед ними, объехать её по глубокой снежной целине не представлялось возможным… А на чьей стороне местные, стало ясно уже давно.

-А жаль, что Брех не высылает дозоры! – сквозь зубы процедил посуровевший Добран и начал натягивать обратно снятую было тетиву. – Сейчас нам совсем не помешала бы самая малая помощь! К тому же – темно, и места незнакомые!

-Ты что, боишься заблудиться? – заржал Яросвет, легче других относившийся к случившемуся и доброго расположения духа не потерявший. – Так вот он, на холме! Отсюда виден! И дорога мимо пролегает, не промахнёшься!

-Я не про дорогу… хотя и про неё тоже! – тихо ответил Добран. – Я про места вокруг. Ты ведаешь, где здесь овраг, где – лощинка для засады удобная? Местные ведают. И наши из острога – тоже. А так мы с тобой едем и не знаем, где нас беда поджидает. Как в лесу, где та сволочь, проводник, нас под стрелы базиликанские подвёл! Будь там наш, ничего бы не было! Он бы объяснил нам, какая дорога куда ведёт…

-Стоять! – вдруг громко и резко приказал Ярослав. Всадники немедленно осадили коней – без повода сотник вряд ли стал бы так орать.

Повод был… Ещё какой. Поперёк дороги и вдоль неё замерли местные крестьяне. Мужчины, женщины, дети… даже старики. Их было много, куда больше, чем могло уместиться в тридцати дворах и тут уж одно из двух: либо из других деревень подошли, либо… либо часть мужиков – переодетые акриты.