Свят Заставный - Книга Чужаков (СИ)

Юноша подбежал к человеку в кресле с искренней надеждой заглядывая ему в лицо. Но оно оставалось неподвижным, благодаря нему же. Лишь испарина все больше выступала, орошая вздувшиеся желваки.

Сам юноша был одет в темный дорожный костюм, без излишеств, но очень плотной кройки. Его черные волосы, высокие скулы, маленькие тонкие губы и безвольный подбородок в паре со слегка раскосыми глазами, делали его крайне похожим на человека в кресле. Будто его молодая версия.

— Молчишь? — с жалостью, поджал губы парень, похлопав парализованного по щеке. — Я так и думал. Как бы обидно это ни было признавать, ты всегда обожал этого белобрысого засранца, больше всех на свете. Даже больше собственного сына! Но это уже не имеет ровно никакого значения. Когда примут декларацию о допуске астрантов к регентским регалиям, он будет мертв. И если понадобиться, я задушу его собственными руками.

Мужчина напрягся всем телом, и наконец смог из себя выдавить стон, предшествовавший слову.

— Кристиль…

— Мое имя, — холодно ответил парень, тут же отстранившись. — По праву, — Крисморн! И ты это прекрасно знаешь, отец! Мой дорогой и горячо любимый папочка, — Дезморн Диссейморн, чтоб тебя, Солль!!!

На последних словах юноша сорвался на крик. Короткий, порывистый размах вытолкнул жизнь из человека в кресле, вместе с последним издыханием. Юноша же, гадливо скривившись, одел шляпу-котелок и пройдя несколько шагов, растворился в большом зеркале, прямо напротив стола с убитым Дезморном Соллем.

Вечер полноправно зашагал по улицам Стального Плато, набросив на него блестящий мириадами созвездий, подол своего бесконечного плаща.

Паукообразный астаромобиль стоял у входа в один из лучших ресторанов города, где были огромные хрустальные люстры, фрески на стенах, мебель ручной работы и официанты с высшим образованием. Там играли на струнных и подавали изысканнейшие блюда.

Долго стоял, — час, а может и два, — не решаясь завести болезненный разговор. А навстречу никто не спешил.

Сквозь невероятное количество дыма в салоне невозможно было разглядеть усталое лицо соволюда. Лишь угадать похожие черты, ведь с недавнего времени он сильно изменился. Перья его утратили цвет, став безупречно белого цвета, а глаза, — пигментацию, становясь красными.

Он курил, наблюдая сквозь окна за беззвучно плачущей девушкой, что сидела в одиночестве весь этот вечер, но ей так и не суждено было дождаться своей пары. Она была облачена в прекрасное черное, атласное платье. Носила блестящую орихалковую пектораль на изящной шее, кольца браслетов на тонких запястьях и лодыжках, черные очки в тонкой же оправе, скрывающие слабо фосфоресцирующие янтарным цветом, глаза… На кончиках ее завитых рогов примостились нежные лепестки лунных лилий, довершая приготовленный ею, с таким трудом, образ.

В этот вечер, по всем радиоволнам, звучало одно и то же срочное объявление:

— Внимание-внимание, граждане Джукатты! — говорил хорошо поставленный голос диктора. — Спешим сообщить, что сегодня в половине пятого по правошарному временному поясу, около промышленного района Тсоба, было совершено нападение на новоявленного члена семьи Соллей, — Владморна Солля…

Соволюд сочувственно жмурился, ощущая почти физическую боль за нее. И от этой боли ему становилось худо именно по причине ее не телесной природы. Ведь в этом была доля его вины. Не доглядел, не предвидел.

— …от рода Соллеморниан. По последним данным, — неизвестные хладнокровно убили шестерых жандармов и, предположительно, похитили посвященного Солля. Жандармерия подозревает…

Мальпурния… Волк со змеей вместо хвоста, на чьих клыках стоят чертоги Смерти. Глаза вулканы, когти, — цунами, шерсть, — пламя, клыки из чистого астарция, а тело, — твердая скала. Чудовище, что выходит в сумеречную пору, одной парой лап стоя на рассветном солнце, а второй, — в потемках самой темной ночи.

— …бандитские группировки, уже совершавшие подобные действия в адрес благородного…

Она корила себя за проступок которого не существовало, не зная об этом. И будет делать это, пока не найдет ответы, о которых у соволюда уже начинали закрадываться неприятные подозрения. Чересчур неприятные.

— …но тайные источники предполагают причастность возобновивших непомерную активность последователей культа…

Он вдруг вспомнил свое пробуждение после долгих столетий небытья…

Пылавший городишко на всхломлении леса, навеки застыл гримасой вечной агонии, лишившись жизни в один страшный присест. Обугленный, искореженный силуэт так и остался смотреть в многолунные ночи, черными зевами мертвых оконных рам плотью пепла.

И маленькая, беззащитная девчушка, — чумазая, грязная, полуживая. Единственная выжившая, но не потому, что такая особенная, а потому что астроболия. Она тормошила отголоски ушедших родителей, вместо пробуждения, распуская их по ветру. И плакала, плакала, плакала…

А он завороженно за нею наблюдал, не веря своим глазам, повидавшим столько крови и насилия, что хватило бы на целую планету. Именно тогда, не по своей воле, лишив стольких жизни, он тоже ощутил катящиеся слезы. Лил слезы вместе с малолетним ребёнком, что вскоре начал называть его «папой», ведь больше было некого. А спустя некоторое время и он назвал ее дочерью. Гораздо позже, чем посчитал таковой.

Он так до конца и не понял, что или кто именно, вернули его из пучины собственноручно обустроенного посмертия. Где он наконец сможет не лишать никого жизни, а уже лишенные не будут нашептывать на ночь свои страшные, ужасающие сказки…

— …Озморн Солль не дает никаких комментариев, ссылаясь…

Спектакль в поезде, арест Калибана, неожиданный даже для него контакт с отпрысками бездны. Последние, кстати, весьма его удивили. Целых пять отрядов собралось вокруг «Стеклянных Холмов» в ту дивную ночь. Но пообщаться он успел лишь с двумя.

— …напомним, что Владморн Солль в свете последних событий, считался крайне спорной фигурой среди новых родственников и…

Ситуация ему не нравилась, поскольку совсем расходилась с ожиданиями. Все должно было произойти совсем по другому. Ведь она этого заслуживала. Более чем кто либо и когда либо встреченный им на бескрайних просторах неисчислимых миров.

— …предполагают, что его взяли в плен с целью выкупа…

Что этим тварям потребовалось от него? Глупый вопрос с очевидным ответом.

Его передернуло от воспоминаний увиденного в ауре парня. Чистый, непоколебимый и незамутненный свет. Не тот, с которым так носились всяческие фанатики, воздвигая монументы и принося жертвы неведомым аватарам. О-нет, — нечто совершенно иное. Необузданное, первобытное, древнее, ужасающее. Пусть он и сам об этом даже не догадывался. Либо не подавал виду.