Su.мрак - Этот выбор - мой

- Вы собираетесь порвать с Воландемортом?

- Да. Но сделать это надо осторожно, чтобы спасти как можно больше семейного достояния. Я думаю, через месяц всё будет готово. Нам пора возвратиться к вашим друзьям и преподавателям.

Когда они покинули палату, Люциус вежливо поблагодарил директора и мадам Помфри за спасение жизни его сына, а, отойдя в сторону, так, чтобы его слышал один Поттер, не шевеля губами прошептал:

- Спасибо, что предотвратили этот кошмар.

Так же, тихим шёпотом, Гарри ответил:

- Не за что. Блейз мой друг.

И уже когда блондин развернулся чтобы уйти, гриффиндорец, повинуясь наитию, добавил:

- Кое-кто просил сказать кое-кому, спасибо. По правде говоря, кое-кто прямо расцветает, когда видит это на своей тумбочке. И простите за то, что я Вас тогда поцарапал.

Лорд Малфой резко обернулся, на лице его промелькнула на миг счастливая улыбка, но всё мгновенно скрылось под маской «чистокровного лорда»:

- Я не понимаю, о чём Вы говорите, мистер Поттер, но искренне желаю счастья Вашему «кое-кому».

Он вежливо поклонился присутствующим, и скрылся за дверью.

Драко и Блейз, неимоверно счастливые, поведали Гарри, в общих чертах конечно, о содержании их разговора. Оставалось подождать один месяц, и тогда самозваного Лорда удивит большой и неприятный сюрприз.

Через два дня, на нейтральной территории, то есть в Больничном крыле Хогвардса, состоялась встреча Люциуса и Сезара. Узнав от будущего родственника, каким интересным способом сватался к Драко его сын, взрослый Хамелеон не смог удержаться от хохота:

- Твой сын, Люц, насколько я знаю, в долгу не остался. Мда, не ожидал я, что мой наследник примет твою фамилию.

- Я не буду настаивать на полной смене фамилии, но они оба, и Блейз и Драко, станут продолжателями именно моего рода. Прости что вмешиваюсь, но твой сын намекнул, о возможности другого наследника твоего рода?

- Такое возможно. Правда, я ещё не просил у его родителей руки их сына.

- Так поторопись. Я тут кое-что понял. Наша жизнь коротка, и отказывать себе в счастье, значит воровать у самого себя годы жизни. Вот скажи, сколько ты потерял лет, позволив своему отцу женить тебя на ненавистной Амалии?

- Да, ты прав. Получается, что восемнадцать. Причём, наш брак не был магическим, это единственное, что утешает меня. Мы смогли развестись через год после свадьбы. Она оставила мне сына и свободу, в обмен на кругленькую сумму и возможность спать с кем захочет по всему миру.

- Да уж, наслышан. Какой по счёту у неё сейчас муж?

- Пятый, кажется…Но ты прав, после всего ужаса договорного брака, я боялся заводить серьёзные отношения. Да ты знаешь… У нас ведь с тобой, была всего одна слабость на двоих…

- Я представляю, как ты бесился, когда я увёл его…

- Ты льстишь себе, Люц, Северуса никто не может «увести», как ты выразился. Он слишком… независим для этого.

- Ладно, не будем ссориться, что было, то прошло. Сейчас главное – наши дети. Я думаю, что мы сможем подписать свадебный контракт через месяц, когда я сверну все дела связанные с Лордом.

- Да уж, его красноглазое сиятельство ожидает большой сюрприз. А ты сможешь скрыть свои мысли, он говорят, отличный лигиллимент?

- В моих жилах течёт кровь вейл, у меня врождённая защита от подобных проникновений, только старший, в моём собственном роду может копаться у меня в мозгах. А так как таковых не имеется, то я в полной безопасности.

- А Нарцисса?

- А что, Нарцисса? Я не собираюсь ставить её в известность о своей «добровольной отставке», до поры до времени. Потом, когда приведу в порядок финансы, поставлю перед фактом.

- Круто ты с ней.

- Поверь, так надо. Нарцисса не тот человек, которому можно доверять…

Сезар и Люциус поговорили ещё о том, о сём, обсудили мелкие подробности свадебного контракта своих сыновей. Впервые эти двое общались почти по дружески, вспомнили забавные истории, произошедшие с ними в Хогвардсе, посмеялись…

И, не один из них не знал, что эта встреча может стать последней, а жизнь одного из их мальчиков, висит на волоске…

Спустя три дня, в последний учебный день перед каникулами, в Хогвардс примчался Аластор Хмури. Он о чём-то поговорил с директором, прямо в Большом зале, во время обеда. По мере того, как аврор жестикулируя, излагал описание каких-то событий, лицо Дамблдора всё больше мрачнело. Резко поднявшись из-за стола, он жестом успокоил Минерву МакГонагалл, и сопровождаемый прихрамывающим Аластором, вышел из зала. Хамелеоны в замешательстве переглянулись, и тоже незаметно стали подтягиваться к выходу, но их остановило прибытие совы, принёсшей записку Гарри, с просьбой директора, немедленно явиться в его кабинет. Гриффиндорец сжал галеон в кармане, и передал:

«Ждите, ничего без меня не предпринимайте. Если что, я передам вам сведения», и отправился к Дамблдору. В кабинете его уже ждали.

- Гарри, мой мальчик, случилось несчастье. Профессор Снейп вывел Орден на секретное хранилище артефактов. Авроры уничтожили его, но один из артефактов сработал прямо в руках Кингсли Шеклбота. Северусу едва удалось вытащить его оттуда, но в Св. Мунго не знают как ему помочь.

- По правде говоря, они даже не понимают, что с ним случилось. Гарри, Кингсли лучший из моих людей, он мой друг…, почти сын… Я прошу тебя… Ты ведь целитель… Помоги…, - обычно невозмутимого аврора ощутимо подтрясывало.

- Мистер Хмури, директор, о чём могут быть разговоры, я сделаю всё что смогу. Надо торопиться, последствия использования многих тёмных артефактов, со временем приобретают необратимый характер.

- Мы воспользуемся камином в моём кабинете, - Дамблдор жестом пригласил присутствующих следовать за ним.

Гарри сжал галеон в кармане: «Я в Св. Мунго. Кингсли ранен, колдомедики не знают, что с ним. Будут сведения, свяжусь. Будьте осторожны. Что-то мне не нравится. Пока не могу понять, что», и шагнул в зелёное пламя.

Они вышли из камина в комнате ожидания, примыкающей к палате для больных с особо тяжёлыми магическими поражениями, не ясной этиологии (во всяком случае, так гласила табличка на двери). Колдомедики проводили их удивлёнными взглядами, но в палату пропустили. Гарри оглядел помещение: довольно просторное, светлое, посредине кровать, окружённая какими-то магическими приборами. Судя по тому, что успел узнать о колдомедицине гриффиндорец, показания этих приборов не предвещали ничего хорошего. Возле окна замерла фигура в чёрном, благодаря метаморфным чарам меняющая облик каждые пять минут. Возле постели Кингсли склонились ведущие специалисты госпиталя, лица их были мрачными. Один из них обернулся, и Гарри узнал Аурелиуса Парацельса – главного врача больницы. Он удивлённо поднял брови: