Ричард Байерс - Нечисть

Обернувшись обратно к Исвалу, Зеркало увидел ещё одно чудовище, с боем пробивавшееся к ночному охотнику. Крылатая, пораженная проказой тварь ростом с огра, судя по очертаниям её фигуры, скорее всего, принадлежала к женскому полу. Она нападала и на людей, и на лошадей, полосуя их когтями и одновременно заражая гангреной. Даже жидкая грязь, вытекающая из её открытых язв, была опасна — все живые существа, дотронувшиеся до неё, покрывались волдырями.

Внезапно Зеркало вспомнил, что такие чудовища были известны как ангелы гниения. Похоже, что он когда-то сталкивался с таким существом в другом сражении, но вспомнить подробности он так и не сумел.

В любом случае, увидев её, он яснее понял общую картину поля боя и осознал, какой ошибкой будет позволить ей и Исвалу сражаться плечом к плечу. Ночной охотник и сейчас вполне успешно противостоял воинам и боевым магам, атаковавшим его со всех сторон. Если к нему присоединится столь грозный союзник, у людей вообще не останется ни единого шанса.

К счастью, Зеркало подумал, что в его силах этого не допустить. Он смутно припоминал, что кто-то называл его в прошлом «нежитью». Хотя он понятия не имел, так ли это на самом деле, шестое чувство подсказывало ему, что ни ядовитое прикосновение ангела, ни потоки едкого гноя не смогут причинить ему вред.

Он полетел на ангела гниения и нанес удар ей в бок. Она молниеносно увернулась и взмахнула рукой. Почему-то её когти пронеслись сквозь его тело, не нанеся никакого вреда, но он почувствовал, что следующий удар сокрушит его и развоплотит, и вскинул руку, чтобы отбить её атаку. В начале этого движения его рука была пуста, но сейчас в ней появился круглый щит, привязанный к предплечью тремя крепкими ремнями. Он знал, что на передней его стороне должно быть изображение герба, и почувствовал жгучее желание немедленно на него взглянуть.

Но, разумеется, этого он делать не стал — только не в разгаре боя. Когти ангела врезались в маленький баклер, отбросив Зеркало назад. Пытаясь не дать ему время на то, чтобы оправиться, тварь бросилась вслед. Её шелушащееся крыло, от которого во все стороны разлетались брызги слизи, ударило его и отшвырнуло ещё дальше.

Похоже, это конец, подумал Зеркало, но, к его удивлению, простым усилием воли ему удалось остановить свой полет и вновь обрести равновесие, словно его тело вообще ничего не весило. Зеркало рванулся к ангелу. Этого она не ожидала, и его темное лезвие глубоко вонзилось в её губительное тело.

Со скрежещущим воплем она споткнулась, но сумела устоять на ногах. Он вытащил клинок, и они принялись обмениваться ударами. Иногда она уклонялась от его атак, иногда ему удавалось попасть по ней, хотя это и не наносило ей никаких видимых ранений. Время от времени её когти пролетали сквозь его тело, не нанося никакого вреда, или отскакивали от его доспехов или щита, но порой задевали его. Тогда он чувствовал шок — скорее, не от боли, а от того, что изменялась сама его сущность. Болезненная пустота внутри него разрасталась, угрожая поглотить его целиком.

Трудно было сказать, сколько раз ангелу нужно было ранить его, чтобы это действительно произошло, или какой урон наносят ей его атаки. Он и правда понятия не имел, кто из них выигрывает, пока она внезапно не накренилась вперед и не упала. Её тело полностью превратилось в жидкость ещё до того, как она ничком рухнула на улицу.

Победа над таким грозным противникам наполнила его триумфом, сильные эмоции сделали его разум острее и глубже. Он понял, что позади у него осталось множество сражений, и война — это то, чем ему и стоит заниматься. Возможно, он и не вспомнил всего, но, по крайней мере, в пылу битвы он осознал кое-что из того, что забыл.

Он полетел на Исвала.

Недрогнувшей рукой Барерис разрубил отрубленную голову Таммит, чтобы достать до мозга, а затем вогнал зачарованное лезвие прямо в её сердце. Бард чувствовал себя таким же оцепеневшим и опустошенным, как любой из тех зомби, с которыми он сегодня сталкивался.

Но, когда он закончил, внутри него ключом вскипели боль и ненависть к себе, и его затрясло.

В конечном итоге у него не осталось другого выбора, кроме как убить Таммит. В ином случае она, несомненно, прикончила бы его, и, учитывая, как все повернулось, он просто не мог смириться с таким исходом.

Он полагал, что необходимо разрубить её останки на части, чтобы Таммит не восстала и опять не набросилась на него. Но он понял, что, какой бы необходимой ни была эта мера, поступить так сейчас будет непростительно и невыносимо.

Проще всего будет вогнать меч себе в глотку и разом со всем покончить.

Но это значит отказаться от сражения с Ксингаксом, Исвалом и некромантами, что было неприемлемо. Эти мерзавцы должны понести наказание. Они должны проиграть, познать страдание и умереть.

Напевая обет мести, Барерис оглянулся в поисках Исвала.

Наконечником копья Аот пронзил одного из духов. Тот разлетелся ошметками тьмы.

На них навалились призраки. Все больше и больше тварей находило способ пробраться в щели в стенах пламени и света, которые создали волшебники, чтобы удержать их на расстоянии. Аот и другие наездники на грифонах неистово сражались, стремясь, чтобы как можно больше тварей оставались в воздухе, а не спускались на землю на помощь своему предводителю.

Оглянувшись, боевой маг понял, что в непосредственной близости от них больше не осталось ни одного врага. У него и Яркокрылой наконец появилась возможность перевести дух и выкроить минутку на то, чтобы взглянуть вниз и оценить, что происходит на земле.

Исвал замахнулся на Мислантоса когтистой лапой. Военачальник встретил его атаку на щит, но сила удара была такова, что выбила его из седла. Чтобы расчистить себе путь, ночной охотник буквально разодрал боевого коня на клочки, словно тот был простой занавеской, и бросился за человеком, но при этом у Барериса появилась возможность ударить предводителя нежити в спину. Напевая заклинание, бард пронзил черное, похожее на ночь тело умертвия своим клинком, и Зеркало, облетевший тварь, чтобы нанести удар сзади, последовал его примеру. Исвал пошатнулся, и Мислантос успел подняться на ноги.

Повернувшись, ночной охотник вонзил когти в грудь Зеркала. Туманный силуэт призрака пошел рябью и взбурлил. Исвал поднял вторую руку для следующего удара. Барерис нанес твари ещё один удар, но не смог отвлечь внимание ночного охотника от его сотоварища-нежити.

Но затем, однако, рядом с Исвалом появился огромный паук с сияющими глазами, со скрежещущих жвал которого капал яд. Очевидно, его вызвал один из коллег Аота, боевых магов. Паук набросился на темное существо, пытаясь разорвать его своими зазубренными челюстями.