Kagami - Сокровища зазеркалья

— Само собой, — подтвердила Марта, — Если, конечно, ты не передумала нам помогать.

С минуту Алена хмуро рассматривала наши довольные физиономии, а потом расхохоталась.

— Ну, вы даете! А Павла вы куда дели?

— Он вернулся домой к жене, — сообщила я.

— Круто! А из Библиотеки отсюда к нам никто не заявится?

— Шета сперла их единственный портал, — хихикнула Марта.

— Офигеть! Значит, мы тут великую волшбу творить станем?

— Ха! Размечталась! У нас просто девичник! — гордо заявила Марта и протянула ей чайный стакан с коньяком, — На, держи вот. И пей. Можно залпом. А я пока твой портал прикрою и из твоей квартиры заберу. А то, не ровен час, наши кавалеры спохватятся. Кстати, дамы, — поинтересовалась она, вернувшись через минуту, — кто-нибудь в курсе, как быстро пьянеют оборотни?

— Что-то мне кажется, что оборотни вообще не пьют, — Алена с сомнением рассматривала бокал.

— Пьют, но мало, — успокоила ее Шета, — Так же, как и мы.

— А мало — это сколько? Я, знаете ли, в бытность свою человеком от двухсот грамм коньяка и помереть могла. Он же сосуды расширяет, а у меня давление, в основном, пониженное. Хоть бы водки налили, что ли!

— Точно! — обрадовалась я, — Это только Марта дорогим коньяком накачивается, а мне бы чего попроще.

— Син, вроде, перцовкой затарился, взгляните в холодильнике.

— Вот гад! — возмутилась я, — А мне не предложил даже!

— А ты еще несовершеннолетняя, — на полном серьезе заявила Шета, и мы с Аленой покатились со смеху.

Водка в холодильнике нашлась, что немало нас вдохновило. Кроме того, нашлись и несколько банок пива, уж не знаю, кем принесенные, что почему-то очень порадовало кентаврицу. На робкое предупреждение, что градусы, вообще-то лучше повышать, она лишь отмахнулась со словами:

— Ну, кто из вас когда-нибудь выдел пьяную лошадь?

Чем снова уложила нас всех на пол.

Вечеринка набирала обороты.

Смотритель Гектор

Хан пошел за Дашмиром, а мы с Эвридом направляемся в мои апартаменты, размышляя, кого еще стоит пригласить. Конечно, я не доверяю Дашмиру, как и сам Хандариф, но мы надеялись, что перед угрозой обнаружения Белого Огня, в чем он совершенно не заинтересован, он будет на нашей стороне и подаст хоть какую-то идею. Мы как раз обсуждаем, могут ли нам помочь ундины, когда, свернув за угол, натыкаемся на топчущихся у моей двери гоблинов.

— Джесси, Риох, что случилось? — я почти не видел их вне кухни или обеденного зала, и уж тем более, Джесси ни разу не заглядывала ко мне в гости по собственной инициативе.

— Лучше ты нам расскажи это, Гектор, — хмурится Риох, — Кухня просто дала нам понять, что мы должны идти к тебе.

— То есть как это?!

— А вот так! Все вдруг застыло, словно в стасисе, и я понял, что мы тебе нужны. Как бы увидел твои апартаменты.

— С ума сойти! — выдыхает Эврид.

Вот уж действительно! И как это понимать? Это моя новообретенная способность общаться с другими домочадцами, или все происходящее настолько важно, что Библиотека, не дожидаясь моей просьбы, сама отдала приказ свистать всех наверх?

— Очень хорошо! — я стараюсь взять себя в руки, — Я собирался послать за вами. Кстати, Джесси, а ты тоже это почувствовала?

— Нет, — покачала она головой, — Совсем ничего. И застыло не все вокруг, а только сам Риох. А потом он схватил меня за руку и потащил сюда.

— Интересно, — бормочу я и открываю дверь.

Что бы это значило? Что присутствие Джесси здесь не обязательно, или даже не желательно? Или она не является членом семьи и потому Библиотека передала новость только Риоху? Ничего я не понимаю. И посоветоваться не с кем. Магию Библиотеки может понять и объяснить только смотритель, а никто из предшественников Энгиона не снизойдет до общения со мной. Да и не доверяю я им. К тому же, у меня есть все основания предполагать, что ничего подобного прежде не происходило. Никогда здесь не жила семья, пусть и такая странная, как наша.

Хан с Дашмиром вошли буквально следом за нами.

— Хорошо, что вы уже здесь, — бросил Хандариф гоблинам, — Гектор, я бы хотел позвать еще и Арианну. Она сильный маг и голова у нее светлая.

— Тогда приводи Уме тоже, — сразу реагирую я, — Мне все еще кажется опасным оставлять ее с Дилией.

— Почему? — сразу спрашивает Эврид.

А какая, собственно разница? И так это шило я уже не утаил в мешке от его дочери.

— Потому, что среди нас возможен предатель или шпион, и Дилия одна из главных подозреваемых.

Краем глаза я смотрю на Дашмира и впервые замечаю у него на лице проявление эмоций. Я бы не мог точно сказать, что это: удивление, агрессия или облегчение. Прежде, чем я успеваю это понять, он снова становится невозмутимым. Что ж, так даже лучше. Пусть считает, что он сам вне подозрений.

— Да, Уме единственная иномирянка среди нас, — кивает Хан и сразу скрывается за дверью.

— Пусть они вернутся, и мы введем всех в курс дела, — говорю я.

В комнате устанавливается напряженное молчание.

Через несколько минут возвращается Хан. С ним Арианна, но Жемчужницы нет.

— Она уже спит, — отвечает на невысказанный вопрос Хандариф.

— Вы оставили ее с Дилией?!

— Штред дежурит в коридоре, он услышит любой шорох из комнаты.

— А что плохого в том, что она с Дилией? — удивляется Арианна, — Они славно поладили.

Все, я уже оставил попытки хранить наши подозрения в секрете.

— Арианна, ты давно знаешь Дилию?

— Всю жизнь.

Ответ ставит меня в тупик, но я продолжаю допытываться.

— Ты доверяешь ей?

— Конечно! А что случилось?!

— У нас есть основания предполагать, что она предательница.

— Дилия?! — Арианна с минуту недоуменно сверлит меня взглядом, а потом начинает смеяться, — Господи, Гектор, да кому такое в голову могло придти?!

— А о чем вы все время спорили, почти ругались? — не выдерживает Хан.

— Ах, это… Ну, понимаете, это вообще-то моя вина. Дилия, она очень честная. Она с самого начала считала, что нельзя ничего скрывать от Жемчужницы. А я боялась, что если рассказать ей о том, что наши поиски носят чисто диссидентский характер, она может отказаться придти сюда. Вот Дилия со мной и ругалась. В конце концов, мы так поссорились, что я просто махнула рукой на все и сказала, что ей перед своей совестью отвечать. Потому за Уме пошла она, а не я.

Мы переглядываемся. Такого, похоже, не ожидал никто.

— Хорошо, — отмираю, наконец, я, — А из-за чего вы ругались, когда уже привели ее сюда?

— Да все из-за того же! Я хочу, чтобы Уме начала поскорее выращивать Слезу Солнца. Когда Рен-Атар сделает новую Жемчужную песню, мы сможем вернуться домой победителями. А Дилия считает, что надо дать ей время самой во всем разобраться и решить, хочет ли она вообще в это ввязываться. А чего ждать-то? Она — Жемчужница. Рано или поздно ей придется создать этот уникальный жемчуг. Вон Рен-Атар Канон Подгорья еще в том мире сделала.