Kagami - Сокровища зазеркалья
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Kagami - Сокровища зазеркалья краткое содержание
Сокровища зазеркалья читать онлайн бесплатно
Kagami
Сокровища зазеркалья
Часть первая
ПРОРИЦАТЕЛЬ
Ты шел как бык на красный свет, ты был герой, сомнений нет.
Никто не мог тебя с пути свернуть.
Но если все открыть пути, куда идти и с кем идти?
И как бы ты тогда нашел свой путь?
Андрей Макаревич "Барьер"
Серебряная леди Маргарита
Я рисую коридор, который так не хотела рисовать. Большая ошибка — игнорировать требования своего подсознания. Впредь никогда в жизни так не поступлю. В своей долгой-долгой эльфийской жизни. С ума сойти! Оказывается, я — юная. В силу этой юности можно даже простить себе нелепую ошибку. Нет, ну что бы мне, в самом деле, нарисовать этот коридор! Как бы все было проще! Но как же, мне он не нравился, я боялась, что это бред архитектора. Самоуверенная дура. Теперь вот рисую. Все равно пока нечего больше делать.
Гектора эта идея не вдохновила. Он предпочитает знать, что если в коридоре кто-то появился, значит, этот кто-то воскрешен моей магией. Действительно, одно дело бежать сюда, чтобы помочь кому-то дезориентированному, мягко говоря, необычным попаданием в Библиотеку, и совсем другое — встречать пришельца из иного мира.
Странный он, этот Гектор. Я бы решила, что он мизантроп (не знаю, применимо ли такое определение к волшебным народам), если бы не Рената, Грэм, Хандариф и все остальные, кто его окружает. Они его друзья? Похоже на то. И, похоже, они его любят. А он — их. Чудно. Я тоже их всех люблю. Но мне положено, я их рисовала. И очень долго считала, что все они — плоды моей фантазии. А вот Гектора я не видела. Как мне объяснили, потому, что он — человек. Интересно, а если я теперь его нарисую, он тоже получит защиту? Хотя, я не умею рисовать людей. Жаль. Мне бы хотелось сделать это для него. В принципе, он мне даже нравится. Ну, или мог бы нравиться, удели он мне чуть больше времени.
Вообще-то, сейчас всем не до меня. Кроме двух приставленных ко мне охранников, я уже часа два не говорила ни с кем из своих моделей. В основном, все заняты эвакуацией насильно согнанных сюда людей. Часть гарнизона крепости отправилась в погоню за сбежавшими после смерти Энгиона эльфами. В глубине коридора слышны приглушенные голоса магов-тюремщиков, как их здесь называют. Даже Рената, артефактер, нашла себе какое-то занятие. А я пока ничем не могу помочь. Слишком мало я понимаю в происходящем.
Жаль, что охранять меня приставили не болтливых умненьких близнецов-эльфов, а молчаливого гоблина Риоха и недалекую юную ундину Мирезию. Не самая совместимая, судя по всему, пара. Будь Риох один, мне, наверно, удалось бы его разговорить, но стоит мне открыть рот, как в ответ даже на самый простой вопрос Мирезия начинает болтать без умолку, и гоблин замыкается. Поэтому, я предпочла заняться рисованием.
Конечно, гораздо важнее сейчас нарисовать проход в собственную квартиру, или в кабинет Павла, но этот коридор снился мне слишком долго, я просто обязана сначала избавиться от этого наваждения. А проход я нарисую. Обязательно. Почему-то мне кажется, что должно получиться. Если уж я смогла увидеть этот мир, то тот, в котором прожила почти шестьдесят лет, уж точно сумею оживить на бумаге.
Вот, собственно, и все. Коридор на рисунке приобретает объем и вспыхивает золотистым свечением. Сейчас я могу сделать шаг в рисунок и выйти с другой стороны — я ведь и так в этом коридоре. Я беру ластик и аккуратно стираю один изгиб завитка тяжелой кованой рамы зеркала. Рисунок снова становится плоским.
Еще пару мгновений я любуюсь своим творением, потом задумываюсь. И куда мне теперь податься? Собственная никчемность ужасно раздражает. Не для того я сюда пришла. Убогой и ненужной я была в родном мире, хотя и там сумела придать своей жизни хоть какую-то значимость. Так почему же здесь Серебряная леди, защищающая жизни, вынуждена наблюдать с берега за стремительным потоком бурной деятельности? Не хочу и не буду.
— Господа, — обращаюсь я к своей охране, — Сделайте милость и, как старожилы этого мира, расскажите мне по секрету, чем я все-таки могу быть полезна. Я вообще-то не только рисовать умею.
— Что вы, миледи, — тут же начинает тараторить ундина, видимо совсем отяготившись получасовым молчанием, — вам пока не следует выходить из Библиотеки. Ведь еще не все враги пойманы, это же опасно для вас. А в самой крепости есть сейчас дела только для магов. И вообще Серебряной леди совсем не обязательно что-то делать. Вы и так столько сделали для всех нас!..
Нет, вы понимаете, да? Мне, оказывается, ничего делать не обязательно. Я, видите ли, уже все сделала. И что мне теперь, рукоделием заниматься? Извините, не умею. Для меня даже пуговицу пришить, и то проблема. Так что, не дождетесь. И рисованием я теперь буду заниматься только по собственному желанию. После долгого, тщательного и вдумчивого исследования очередной кандидатуры на бессмертие. Вот, например, прежде чем рисовать эту самую Мирезию, я бы, знай, что она собой представляет, сто раз подумала. Она же, наверное, когда-нибудь замуж выйдет. Это же получается, несчастный супруг ее даже придушить не сможет, чтобы заткнуть. Она ж воскреснет и пойдет тарахтеть еще больше. Ужас какой! Да ее же только из вящего человеколюбия… то есть ундинолюбия рисовать не стоило.
— Стоп! — я так громко прерываю поток словоизлияний Мирезии, что она вздрагивает, а по физиономии гоблина, кажется, скользит ухмылка.
— Миледи? — растеряно хлопает она ресницами.
— Мирезия, дорогая, сделай мне одолжение.
— Все, что прикажете, миледи.
— Позволь ответить на мои вопросы Риоху. И впредь я буду тебе очень признательна, — я сознательно добавляю металла в голос, — если ты не станешь мне указывать, что мне надо, а что не надо делать. Я ясно выразилась?
— Простите, миледи, — шепчет ундина, напуганная моим тоном.
— Риох, скажи мне, пожалуйста, чем бы ты сейчас занимался, если бы не охранял меня?
— Миледи? — гоблин явно удивлен такой постановкой вопроса.
— Ты маг?
— Нет, миледи. Мой народ владеет только слабой бытовой магией. Я воин.
— И, как воин, что бы ты сейчас делал?
— Скорее всего, преследовал бы сбежавших отступников, миледи.
— Ну, этот поезд, к сожалению, уже ушел.
— Что, простите? — Риох явно не понял моей иномирской метафоры.
— Я имею в виду, что ты едва ли смог бы сейчас догнать отряды преследователей.
— Да, миледи.
— Бога ради, Риох, перестань меня так называть! Меня зовут Марта. Надеюсь, не трудно запомнить, — ну, вот, теперь я и гоблина в ступор вогнала! Да что со мной такое?! Совсем озверела, — Ладно, проехали, — миролюбиво добавляю я и вижу, как Риох слегка расслабляется, — А если бы ты не был в группе преследования, где еще ты мог бы оказаться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});