Галина Романова - Двое из Холмогорья

Жеребец выглядел просто великолепно. Умевшая ездить верхом, Юна сразу поняла, что это благородное животное достойно того, чтобы носить на себе короля или, на худой конец, принца. Конь был с уздечкой и под седлом, но на попоне не было и следа герба или какого-нибудь знака, указывающего на владельца. Упряжь была сделана из темной кожи, так что, стоя в тени, жеребец казался единым сгустком тьмы. А если добавить, что у него самого не было ни единой шерстинки другого цвета и что во дворе еще царил предутренний сумрак, станет понятно, что принцессе понадобилось некоторое время на то, чтобы, во-первых, заметить коня, а во-вторых, понять, что он ей не мерещится.

— Ты чей? — произнесла она. — Откуда тут взялся?

Жеребец тряхнул гривой, выгнул дугой сильную шею и подошел к девушке.

Юна ничего не слышала о Черных конях, которые уносят из дома девушек или юношей накануне свадьбы. Не подозревала она и о судьбе, которая их ждет, но, когда вороной жеребец подошел к ней и коснулся ее ладони мягкими теплыми губами, девушка отринула все сомнения.

Забравшись на коновязь, принцесса вскочила на спину коня. Конь тронулся, пошел ровной широкой рысью, постепенно ускоряя ход, и только тут на крыльце показались ее преследователи.

— Ваше высочество! Миледи Юна! Стойте! — закричали они и кинулись наперерез.

Вороной жеребец заржал, оскалившись. Девушка еле успела сжать колени — взвившись на дыбы, конь взмахнул копытами, и передний рыцарь кубарем покатился по земле. А жеребец подпрыгнул по-козлиному, на задних ногах, перескочил через упавшее тело и, снова грохнувшись на все четыре ноги, рванул с места с такой скоростью, что принцесса только зажмурилась.

Однако ей ничего не грозило. Жеребец нес свою всадницу легко и осторожно. Юна не успела опомниться, как копыта прогрохотали по мосту — и они выскочили прочь из дворца, помчавшись по сонному городу в сторону городских ворот. Конь и всадница растаяли в рассветных сумерках прежде, чем стража на воротах поняла, что за черный смерч пронесся мимо.

Лейр проснулся от очень странных звуков. Кто-то то ли квакал, то ли мяукал, то ли безуспешно пытался подражать младенцу.

— А… А… А…

Юноша поднял голову от подушки. Он с комфортом выспался на огромной трехспальной кровати, которая нашлась в загадочном зале. Ничего, что она была пыльной, как летняя дорога, — свиллы вытряхнули пыль, разогнали пауков и мышей (а если признаться, частично им в этом помог дракончик), и Лейр получил прекрасную постель, которая вполне заменила прежнюю, уничтоженную неким маленьким, но очень прожорливым зверьком.

Кстати, первой мыслью юноши была именно мысль о дракончике: что с ним, все ли в порядке? Он повел глазами по сторонам — малыш обнаружился примерно там, где его вчера оставили. Раскинув лапки и вывалив язык, он брюхом кверху возлежал посреди остатков обглоданных гобеленов и спал сном младенца. Рядом покоились бездыханные огры, которые еще вчера исполняли роль сторожей.

— А… А… А…

В нескольких шагах от кровати среди живописно разбросанных обломков мебели сидел пожилой маг и озирался по сторонам с несколько обалделым видом. Вытянутая рука с указующим перстом дрожала в воздухе, а изумление на лице было столь велико, что он не мог произнести ни звука.

— А… А…

Лейр поднялся, толкнул пяткой свернувшегося калачиком на краю постели Трипса.

— Подъем! — бодро скомандовал он. — У нас гости.

Свилл встрепенулся, подпрыгнул, ошалело похлопал глазами и, сообразив наконец, где он, покраснев, испарился с легким хлопком. А Лейр выбрался из постели и направился к магу. Тот перестал издавать звуки и воззрился на юношу с таким видом, словно увидел привидение.

— Дядюшка? — догадался Лейр.

Он вспомнил этого типа — во время исторической встречи с «родственниками» он сидел в дальнем уголке и остался единственным, кто не принимал активного участия в разговоре и кого новоиспеченному племяннику так и не представили.

— Это ваша комната? — продолжал болтать юноша, подходя ближе. — Извините, мы тут немного намусорили… Но ничего, свиллы сейчас уберут! Эй, Трипс! Хватит прятаться! Тащи сюда кого-нибудь еще! У нас работы — непочатый край!

Дядя, продолжая пятиться, споткнулся о берцовую кость одного из огров, подпрыгнул на месте и взвизгнул.

— Спокойно, — выставил ладони Лейр. — Они сами первыми начали! Испугали ребенка… Ну да, — он проследил за нервным взглядом дяди, который тот метнул на спящего дракончика, — он еще ребенок, просто не человеческий! И вообще, орите потише! Если он проснется, захочет есть, а поскольку съедобного тут практически не осталось, примется за мебель!.. Эй! Дядя! Дядя! Вы куда?

Тот так резко рванул с места, что не заметил стоящего позади кресла и рухнул в него, от неожиданности задергав руками и ногами. Он сучил башмаками по полу с такой интенсивностью, что ему даже удалось сдвинуть кресло с места, но потащить сил хватило лишь пару шагов, после чего дядюшка обмяк и с ужасом воззрился на подходящего к нему Лейра.

Тот посмотрел на «родственника» со смесью жалости и симпатии, как смотрят на бесконечно дорогое существо, ставшее жертвой безнадежно искалечившей его катастрофы. Потом наклонился и потрогал его лоб ладонью.

— Бедный вы, бедный! — искренне промолвил юноша. — Да вы больны! Придется вас немного подлечить!

«Дядя» энергично замотал головой и взвыл. Оттолкнувшись, он вскочил было из кресла, но самозваный целитель толкнул его обратно.

— Так, — тоном профессионала произнес Лейр, — припадки, судороги, нарушение речи и координации движений в сочетании с банальным холодным потом. Наш замковый священник сказал бы, что вы одержимы злым духом, но, по-моему, вам просто надо поставить припарки и пустить кровь. Иногда помогает!.. Стоять! Тьфу! Сидеть! Я кому сказал?

«Дядя» сделал еще одну попытку сбежать, но Лейр, рассерженный от того, что ему не дают проявить заботу, ловко подхватил с пола обрывок какого-то шнура — это оказался пояс одного из убитых огров — и, сделав петлю, прикрутил «родственника» к креслу.

— Вот так. — Затянув узел потуже, он огляделся в поисках второго пояса или любой подходящей веревки. — И нечего дергаться! Я же для вашего блага стараюсь. Вы как-никак мне родной дядя… или двоюродный? Я совсем запутался, кто из вас мне кто?

— Иди вон… — выдохнул «дядя».

— Вы еще и бредите, — с грустью констатировал юноша. — Вам точно нужно пустить кровь!

— Извращенец! Маньяк!

— Точно бредит! — сказал сам себе Лейр и, подхватив с пола тряпку — опять-таки деталь одежды покойных огров, — сделал ему кляп. — Это в ваших же интересах, дядя Аноним! Если вы будете так орать, разбудите мне ребенка, — он кивнул на спящего дракончика. — А если он проснется, то его придется кормить. А это очень сложно, даже учитывая, что он ест все подряд и в больших количествах. Дядюшка, — проникновенным тоном продолжал Лейр, — я ведь всего лишь хочу быть вам полезным! Меня призвал Повелитель, а для чего? Я тут уже три дня, а мы так и не начали завоевывать мир! Сколько можно ждать? Мне так хочется сделать хоть что-нибудь! А тут вы подвернулись! Со своими припадками!