Терри Гудкайнд - Третье правило волшебника, или Защитники Паствы

– И ты бы выиграла. Исчезли четыре лучших лошади, хотя упряжи – лишь два комплекта. Финч по-прежнему разыскивает коней и клянется найти, но упряжь, по его мнению, просто украли.

Из-за двери Верна слышала удары, будто кто-то забивал гвозди.

Уоррен отошел от окна и оглядел улицу.

– Похоже, хозяев этого заведения не интересует джа-ла.

– Отлично. – Верна завязала под подбородком шаль и толкнула дверь. – Тогда пошли послушаем, что нам скажет могильщик.

Глава 25

Свет в крошечную пыльную комнатенку проникал лишь через выходящее на улицу грязное окошко и открытую заднюю дверь. Но его вполне хватало, чтобы разглядеть проход между кучей каких-то рулонов, грубыми деревянными скамьями и простыми гробами. На одной стене висели ржавые пилы и топоры, у другой стояли сосновые доски.

Богатые люди обращаются в похоронные конторы, где им помогают подобрать резные гробы для их незабвенных усопших. Беднякам усопшие родственники не менее дороги, чем богачам, но первым в отличие от вторых приходится больше думать о пропитании для живых, поэтому они вынуждены прибегать к услугам обычных могильщиков, которые сколачивают им простые деревянные домовины и роют могилу.

Уоррен с Верной на мгновение задержались у двери, которая вела в маленький внутренний дворик, заваленный досками и зажатый со всех сторон стенами соседних домов. Посередине двора стоял нескладный босоногий мужчина в сильно поношенной одежде и точил лопаты.

– Мои соболезнования в связи с постигшей вас утратой, – серьезно и на удивление искренне произнес он, прерывая свое занятие. – Ребенок или взрослый?

– Ни то, ни другое, – ответила Верна.

Мужчина сочувственно покивал. Он был безбород, но выглядел так, будто бреется исключительно редко и отросшая щетина вот-вот превратится в бороду.

– Подросток, стало быть? Если вы мне скажете, какого роста был покойный, я подгоню по размеру один из гробов.

– Мы никого не хороним. – Верна сжала ладони. – Мы пришли задать вам несколько вопросов.

Положив напильник и лопату, мужчина внимательно оглядел аббатису и Уоррена с ног до головы, и в его глазах мелькнула тревога, когда он увидел лиловый балахон Уоррена.

– Да, вижу, что вы можете позволить себе больше, чем могу предложить я.

– Вас не интересует джа-ла? – поинтересовался Уоррен.

– Людям не нравится, когда я прихожу на праздники. Это портит им настроение. Они думают, будто сама смерть ходит рядом с ними. И не стесняются говорить мне об этом. Но когда я им нужен, они приходят ко мне, потому что деваться им некуда. Приходят и ведут себя так, будто никогда при встрече со мной не отворачивались, как от чумного. Я мог бы отправить их покупать дорогой гроб, но им ведь это не по карману, а для меня любой заработок не лишний. Так что я привык и не обижаюсь.

– А вы кто, Бенсент или Спрул? – спросила Верна.

Могильщик, прищурившись, поглядел на нее.

– Я Милтон Спрул.

– А мастер Бенсент? Он здесь?

– Хэма нет. А в чем дело?

– Мы из Дворца, – небрежно сказала Верна. – вы прислали нам счет. Нам нужно убедиться, что в нем все правильно.

Костлявый могильщик поднял лопату и провел пальцем по острию.

– А как же иначе? Мы сестер не обманываем.

– Разумеется, ничего подобного мы не предполагали. Просто дело в том, что мы не можем найти документов о тех, кого вы хоронили. Нам нужно это выяснить, а потом мы вам заплатим.

– Не представляю. Работу делал Хэм, он же выписывал счет. Хэм – человек честный. Он даже у вора не стал бы отбирать то, что тот у него украл. Хэм выписал счет и велел мне его отослать. А больше я ничего не знаю.

– Понятно, – пожала плечами Верна. – Тогда, полагаю, нам следует повидаться с мастером Бенсентом, чтобы прояснить ситуацию. Где его можно найти?

Спрул снова принялся точить лопату.

– Понятия не имею. Хэм об этом толковал уже много лет. Хочу, мол, дожить остаток дней с дочкой и внучатами. И уехал к ним. Куда-то на юг, в деревню. – Он сделал рукой неопределенный жест. – Оставил все дело мне. Теперь придется нанимать кого-нибудь помоложе, чтобы копал могилы. Сам я уже для этого староват.

– Но вам, должно быть, известно, куда он поехал.

– Говорю же, не знаю. Хэм собрал весь свой скарб – не скажу, чтоб его было много, – и купил осла, чтобы на нем ехать. Так что надо полагать, путь ему предстоял неблизкий. – Могильщик махнул лопатой куда-то на юг. – В деревню подался. А мне велел, чтоб я непременно отнес счет во Дворец, поскольку работа сделана и за нее должны заплатить. Я спросил, куда переслать ему деньги, а он говорит – не надо, лучше найми помощника. Так, мол, будет по-честному, раз он оставляет меня одного.

– Понимаю... – Верна ненадолго задумалась, глядя, как могильщик точит лопату, а потом сказала Уоррену. – Выйди и подожди меня снаружи.

– Что?! – горячо зашептал он. – Почему...

Верна жестом велела ему замолчать.

– Делай как я сказала. Пойди посмотри, не разыскивают ли нас... наши друзья. – Она многозначительно посмотрела ему в глаза. – Еще подумают, что мы потерялись.

Уоррен выпрямился и поглядел на могильщика.

– О! Да, конечно! Пойду гляну, как там наши друзья. – Он потеребил серебряный кант на рукаве. – Ты ведь недолго?

– Нет, я скоро выйду. Давай иди глянь, нет ли их где поблизости.

Когда входная дверь за Уорреном закрылась, Спрул оглянулся на Верну.

– Ответ будет тот же. Я же сказал, что...

Верна показала ему золотую монету.

– Ну а теперь, мастер Спрул, у нас будет серьезный разговор. И на все мои вопросы вы дадите исключительно правдивые ответы.

– Почему вы его отослали? – подозрительно нахмурился Спрул.

Любезную улыбку Верны сняло как рукой.

– У мальчика слабый желудок.

Могильщик неуверенно провел напильником по лопате.

– Я сказал правду. Если хотите, чтобы я солгал, скажите, что хотите услышать, и услышите это.

Верна бросила на него грозный взгляд:

– Даже не думай мне лгать! Может, ты и сказал правду, только не всю. И сейчас ты мне расскажешь все до конца – либо в обмен на мою признательность, – Верна с помощью Хань вырвала из руки могильщика напильник и подкинула вверх, – либо в благодарность за то, что я избавлю тебя от весьма неприятных ощущений.

Напильник со свистом упал и вонзился в землю у ног могильщика. Наружу торчал только раскаленный кончик. Верна усилием воли вытянула напильник в тоненькую проволоку. Раскаленный добела металл осветил испуганное лицо могильщика.

Верна повела пальцем, и ниточка раскаленной стали затанцевала, повторяя его движения. Верна согнула палец, и проволока обернулась вокруг оторопевшего могильщика всего в паре дюймов от тела.