Атрак (СИ) - Mazurenko
Таким образом поход был продолжен. Асон направлял лазутчиков теперь так, чтобы они проникали в столицу и несли донесения уже оттуда. Его волновало всё: и количество защитников, и слабые стороны в обороне, и стратегия Ангора, и расписание смены часовых, и рацион питания воителей, и водные пути, и другие ничего не значащие для Дракалеса сведения. В общем, к этому дню он готовился очень скрупулёзно. Как признался генерал, он прочёл великое множество книг, написанных генералом Арнаком, и по его наставлениям вёл эту наступательную тактику. Но всё же он не упускал возможности взять у Дракалеса всякий раз какой-нибудь совет, чтобы поступить наилучшим образом. А варуд отвечал ему, что в его задумке он не видит изъяна. Всё, что планирует сделать генерал, весьма хорошо. Он даже напомнил ему, что против гнева нужна хорошо продуманная тактика. То, как генерал распоряжается сведениями лазутчиков, какие он приказы им отдаёт, как он собирается поступить, всё это было правильным. А потому он лишь советовал ему не сомневаться в этом и поступать по задуманному. Дракалес поможет ему воплотить всё это на поле боя.
И вот, гвардия, ведомая Асоном, в состав которой вошло подкрепление Севенголя, разбила лагерь в стороне от широкой дороги, которая ведёт в Гальторин. Генерал, тарелон, правая рука бога война и Севенголь стоят на этой самой дороге и глядят вдаль. Чуть слева опускался закат. Все видели только лишь неприступный город. Но бог войны видел, как над этим городом клубился и скручивался спиралью пожар гнева. Да, вот он, источник ненависти, который нужно погасить, после чего одно из трёх поручений его оцта будет исполнено. Почти все лазутчики завершили свои поручения и сейчас находятся в лагере. Остался лишь один, последний. Он должен вручить Ангору послание Асона и дождаться от него ответа. Дракалес утверждал, что войны не избежать, что объятый духом гнева нечестивый советник только лишь поднимет на смех предупреждение Асона. Однако генерал был непреклонен. Он должен был предупредить противника, должен был предпринять всё необходимое, чтобы очиститься от его крови, чтобы показать: иного выхода просто не было. Враг сам предрешил свою судьбу. И на следующий вечер соглядатай принёс известие от Ангора — быть войне.
Пока осадные машины выставлялись в боевую позицию и нацеливались на столицу, гвардия также готовилась к нападению с тыла, ведь соглядатаи, которых Асон расставил по периметру, донесли, что воинство суранов, а также народное ополчение собираются для того, чтобы нанести удар сзади. Поэтому всё основное воинство по приказу генерала будет принимать бой именно от них. Несколько человек будет обслуживать осадные орудия. Генерал будет руководить сражением в тылу, осаду он доверил Золине. Асаид и Вихрь будут пока что помогать тем, кто сражается с воинством суранов и ополчением. Но, если понадобится, они ринутся защищать катапульты. Таран пока что останется не у дел до времени, когда нужно будет брать уже саму столицу. «А чем будешь заниматься ты?» — поинтересовался Асон у Дракалеса. Тот отвечал ему: «Ты — генерал. Что скажешь, то я и буду делать» Пока войсководитель размышлял, куда можно будет поставить бога войны, тот предложил: «Я могу быть катапультой» — «Поставить самого Дракалеса за катапульту? Мне будет гораздо выгоднее забрать всех с тыла и приставить к осадным машинам, а тебя на их место» — «Ты не уловил суть моего предложения, ведь я попросился не за катапульту, а на место катапульты. Я стану дополнительным осадным орудием. Моя сила позволит мне метать огромные камни в стены вражеского города» Удивлению генерала не было предела: «Хотел бы я на это посмотреть» — «И увидишь, если прикажешь мне это» — «Что ж, так тому и быть. Камней припасено достаточно. Хватит и для тебя» Ваурд кивнул ему ответ.
Утро превратилось в день, и первые признаки нападения вражеских сил не заставили себя ждать. Но Дракалес почувствовал приближение гневных людей ещё задолго до того, как они подступили к гвардейцам. Однако теперь, когда можно уже строить тактики, а вместе с этим и расставлять войска, тарелон издал боевой клич, после которого каждый наполнился решимостью и стойкостью. Оружия как будто бы сделались легче, доспехи стали удобнее, ноги начали более уверенно стоять на земле, а время как будто бы чуточку замедлилось, дав их разумам возможность принимать быстрые решения. Золина усмехнулась, когда генерал назвал Дракалеса дополнительной осадной машиной, которую она будет направлять: «А почему сразу катапульта? Руками, что ли, не можешь стены разрушать?» Ваурд мрачно заявил: «Когда приблизимся к стенам, тогда можно будет и руками» — «Что ж, надеюсь, обстоятельства позволят нам это сделать. Хотелось бы увидеть это собственными глазами»
Прошло ещё немного времени. И воинство гнева приблизилось настолько, что наступила пора начать сражение. Асон приказал воителям сойтись в битве, и сражение в тылу послужило сигналом к тому, что уже можно начать также и осаду. Золина отдала приказ зарядить катапульты, а сама глядела на то, как ваурд без особых усилий поднимает с земли тяжеленный камень и готовится швырять его. Когда девушка убедилась, что все готовы, её повторный приказ ознаменовал начало штурма, и камни взвились ввысь. Однако камень Дракалеса летел не так, как камни машин. Он бросил огромный валун так, чтобы тот меньше находился в
