Талиесин - Стивен Рэй Лоухед
— Он только один, — крикнула Харита Аннуби, когда корабль удалось наконец разглядеть. — Я вижу только один! Где остальные? Их должно быть больше.
— Только один, — подтвердил Аннуби. — И не очень большой.
— Он направляется к нам! — крикнул кто-то с другой лодки.
Корабль сменил курс и шел теперь прямо на флотилию осевших в воде лодок. Люди смотрели, как он несется на них, и радость постепенно сменялась тревогой. С черного корабля не подавали никаких знаков, и сам он, не замедляя хода, продолжал лететь полным ходом.
— Они нас не видят! — крикнул кто-то.
Корабль несся вперед, его острый водорез рассекал серую пену. Теперь кричали все. Корабль был так близко, что можно было различить людей на палубе. Они смотрели на лодки. Крики становились все громче, все отчаяннее.
«Что-то не так», — подумала Харита и в следующий миг поняла, кто это: Сейтенин!
Корабль настиг первую лодку в тот момент, когда гребцы пытались увести ее с пути судна. Водорез с грохотом ударил в середину борта. Лодка подпрыгнула и раскололась, люди и груз полетели в воду. Вторая лодка сумела увернуться; в третьей кто-то из гребцов успел упереться веслом в надвигающийся корпус и оттолкнуться, хотя сам он не устоял и полетел в воду.
Еще одна лодка, полузатопленная и почти неуправляемая, закачалась в кильватере стремительно несущегося корабля, черпнула бортом воду и быстро пошла ко дну под вопли тонущих пассажиров.
Смертоносный корабль пронесся мимо лодки, в которой кипела от безмолвной ярости Харита. Над поручнем промелькнуло лицо Сейтенина. Харита узнала его и плюнула. Гримаса безумной ненависти исказила лицо царя.
— Не выйдет, Сейтенин! — прогремел голос Аваллаха. Харита обернулась и увидела, что ее отец стоит в лодке: мокрый, всклокоченный, но все равно царственный. Ярость заставила его выкрикнуть эту бессмысленную угрозу.
Руль повернулся, парус провис — корабль разворачивался на новый заход.
На палубу высыпали люди, поручень ощетинился копьями.
— Они возвращаются! Они нас всех перебьют! — закричала женщина в одной из лодок.
Корабль надвигался под бессильно хлопающим парусом, однако что-то в его движении изменилось. Не закончив поворота, он снова взял прежний курс. Парус наполнился ветром. У поручня вновь возник Сейтенин. Он крикнул:
— Жаль, что я не убил тебя, Аваллах! Теперь океан довершит то, что я не успел!
Харита повернулась и увидела то, что заметил кормчий Сейтенина и что заставило его поспешно обратиться в бегство: к ним летели три быстрые триремы.
— Белин и Киан! Мы спасены!
Никто ее не слышал. Все тоже увидели корабли и кричали до хрипоты.
Харита огляделась. Из девяноста лодок, покинувших Келлиос, она не насчитала и пятидесяти: кого-то унесло за ночь, кого-то потопили горящие обломки или приливная волна, три уничтожил Сейтенин — хотя те, кто был в протараненных кораблем лодках, по большей части остались живы и теперь цеплялись за плавающие в воде доски.
Корабли, приближаясь, убирали паруса. В лодках гребцы схватились за весла. Вскоре первые из спасенных уже взбирались на судна по сброшенным с борта сеткам. Харита проследила, чтобы с лодок сняли всех людей и припасы, и лишь после этого разрешила поднять на палубу себя.
Перед ней стоял Белин, измотанный и печальный.
— Я знала, что вы нас отыщете, — сказала Харита уже в его объятиях.
— Прости, — шепнул он, и на ее шею капнула теплая слеза. — Мы не могли быстрее…
Она отстранила его.
— Элейна?..
— Думаю, жива. Есть еще один корабль, — объяснил Белин, обреченно ссутулив плечи. — Там Киан — теперь все в его руках.
Были и другие спасенные — несколько лодок Белин заметил по пути, всех людей забрали на борт. Корабли оказались заполнены почти до предела. Убедившись, что Аваллах, Аннуби, Моргана и Лиле живы, а груз, на который она потратила столько усилий, надежно уложен, Харита без сил рухнула в уголке.
Белин отдал приказ кормчему своего корабля и двух других, одним из которых командовал Майлдун. Вновь подняли паруса. Полотнища затрепетали и надулись, и корабли понеслись вперед, вперед, в открытое море.
Они не успели отойти далеко, когда над волнами прокатится вой, далекий и грозный. Те, кто был у борта, подняли головы и увидели, что над Атлантидой нависли тучи. По темной громаде берега разбегалась паутина зияющих трещин, заполненных желтой лавой.
Дым клочьями расползался над водой, и казалось, что Атлантида плывет в черных штормовых тучах. В горячем воздухе пахло серой и копотью. Пепел сыпался грязными хлопьями, и все, чего бы он ни коснулся, мгновенно чернело. Была середина дня, но всюду царил сумеречный полумрак. Спасенные сбились в кучи на борту, их изможденные лица озаряли вспышки зарниц.
Вой перешел в оглушительное шипение, которое шло от крушащейся земли и заполняло весь мир. Харита закрыла глаза и различила в нем шум влекомых в бессмертие душ. Кто-то коснулся ее плеча, и она подняла лицо. Над ней стоял Аннуби, в его зрачках плясали красные отблески.
— Идем, посмотришь, — сказал он.
Она прошла за ним на корму, и они протиснулись к борту. Атлантида полностью ушла под воду, лишь кое-где торчали горные пики, да вспышки выхватывали из тьмы бесформенную громаду Атланта.
Шипение нарастало, к нему присоединился еще один звук, как будто раздирали от края до края огромный кусок материи — самая ткань мира рвалась из конца в конец. Треск становился громче, заполняя вселенную, захлестывая корабли и жмущихся в страхе зрителей.
И вот, пока они смотрели, темная громада горы Атлант осела под собственной тяжестью, всколыхнулась и взорвалась в последнем пароксизме яростного разрушения. Чудовищная сила выбросила газы и пыль. Черная клубящаяся колонна встала до облаков. Через мгновение ударная волна устремилась к кораблям, срывая белые барашки.
Она обрушилась невидимым кулаком. Люди попадали на палубу, задребезжала обшивка. Порыв ветра ударил в обвисшие паруса, так что согнулись и заскрипели мачты. Триремы неслись, не слушаясь руля, палубы вставали почти вертикально. Харита лежала плашмя, вцепившись руками в грубые доски и крепко зажмурив глаза от едких соленых брызг.
Ветер унесся прочь. Дымящиеся каменные глыбы со свистом сыпались из набрякших небес, они шипели, касаясь воды, и шли на дно в ореоле пара. Раскаленные камни падали на корабли, подпрыгивали, шипя и разбрасывая осколки, прожигали доски, воспламеняли палубу. Смертоносный ливень продолжался.
Мимо Хариты с криком пробежала женщина с ребенком на руках — по подолу ее платья бежала огненная кайма. Царевна бросила ее на палубу, ладонями загасила пламя и накинула сверху кусок парусины — защиту от страшного града.
Юркнув вместе с ними под прочный холст, Харита не сразу поняла,
