Инферно - Doktor
Наконец девушка справилась с неподатливыми волосами и соскользнула в воду, став под струи водопада. Это её движение словно разорвало путы, спеленавшие Кориса, и он с величайшей осторожностью попятился к спасительному скальному выступу.
«Второе я» издевалось и ликовало. Корис, раздавленный и пристыженный, едва переставлял ноги, но вдруг Никин крик ворвался в его мозг подобно сигналу тревоги. Мысленно пнув «я» под зад, Корис ринулся на выручку.
Живая и невредимая, Ника стояла на берегу, прислонившись спиной к могучему кедру и прижав руки к груди. Увидев Кориса, она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и обессилено опустилась на землю.
Присев рядом, Корис пожалел, что у него нет куртки или чего-нибудь, что можно было бы накинуть на плечи девушки. Он и сам был в камуфлированной футболке и таких же брюках.
— Ты? — отстранённо спросила Ника.
— Да я, я! — ворчливо — ласково буркнул Корис, поглядывая по сторонам.
Так и не увидев ничего реально угрожающего подруге, Корис притянул девушку к себе. Она покорно прильнула к нему, ища не столько защиты от неведомой опасности, сколько тепла. Ника успела в спешке надеть на мокрое тело свою футболку, моментально промокшую, но это, скорее, давало ей некоторую защиту от любопытных глаз, а не согревало.
Наконец девушка согрелась, перестала дрожать от холода и волнения и, немного придя в себя, удивленно посмотрела на Кориса.
— Ты чего это тут… расселась? — перехватывая инициативу, спросил парень, предательски покраснев.
Его ироничный голос окончательно возвратил Нику к реальности.
— Надо и расселась, — автоматически, в угоду привычке отражать любые ироничные замечания в свой адрес, буркнула она.
Опять посмотрела на Кориса, и перешла в атаку:
— Кстати, а что это тебя сюда принесло? За мной шпионил?
— За водой я шёл, — отрезал Корис.
— Ага! — сразу согласилась Ника. — Двести метров по тайге, хотя река в двух шагах от лагеря.
— Так я же не знал, что ты в этот дурацкий фонтан нагишом сиганёшь.
— В водопад, — обиделась девушка, словно это уточнение меняло что-либо.
— А-а! — протянул насмешливо Корис. — За легендой, значит…
— Умывалась я, понял! — поспешно перебила его Ника.
Настолько поспешно, что сама это почувствовала, и смущённо опустила глаза.
— Ну-ну! За двести метров по тайге, хотя река…
— Сдаюсь, сдаюсь, — примирительно пробормотала Ника. — Интересно ведь, не просто водопад, а Ведьмин.
— Вот и доигралась… — сказал Корис назидательно, и вдруг неудержимый приступ хохота сломал его пополам.
Он смеялся до слез, стирал их руками, и вновь хохотал как сумасшедший, не обращая внимания на безмерно удивлённый взгляд девушки.
Глядя на парня расширенными от удивления глазами, Вероника не могла понять, что с ним вдруг случилось, поэтому теребила за руку и как заведённая повторяла: «Ты чего?!».
А Корис всё хохотал. Что он мог ответить на этот вопрос подруге? Что просто выходит нервное напряжение? Или что он воочию представил себе, как пока она, чудо темноглазое, нагишом спокойненько плещется в водопаде, около тридцати «волкодавов», поднятые по сигналу Лукина, с озверелыми лицами утюжат тайгу, стремясь найти, догнать и отбить? Что через более мощные средства связи поднятых групп доклад о нештатной ситуации ушёл Мокошину, после чего в виде безапелляционного приказа вернулся в ближайшее подразделение ГРУ, группы которого, уже, будучи поднятыми по тревоге, находятся в готовности высадиться в назначенных районах и веером броситься в тайгу с той же целью?
«Знаешь ли ты, что сейчас натворила, — думал Корис, смеясь, — какие силы приведены в движение исключительно для того, что бы ты и дальше так мило и непосредственно могла совершать глупости и лично проверять дурацкие легенды… Вряд ли когда узнаешь. Не женское это дело… А Яра — Яра убью! Утоплю, подлеца, в этом самом водопаде… Будет ещё одна жертва «проклятого места».
Наконец он смог справиться с сотрясавшими его спазмами смеха, и постепенно успокоился.
— Ты смеялся надо мной? — стараясь не выдать свою обиду, как можно спокойнее спросила Ника, покраснев, — что, голых никогда не видел?
— Нет, не над тобой, прости!.. Ну честно, не над тобой! — поспешил заверить Корис, видя недоверие в глазах девушки. — Но, если совсем честно, то из-за тебя!
— Это как? Почему?
— Потому, что ты дуреха! Моя любимая дуреха! Вот почему, — ушёл от ответа он.
Корис замолчал, что бы не сказать сдуру ещё что-нибудь более нежное. Ника покраснела и прикрыла веки.
— Это что, объяснение в любви? — прошептала она, наконец.
— Считай, что так.
— Не думала, что это делается таким сердитым тоном, и в таких выражениях, — сказала Ника, найдя в себе силы пошутить и улыбнуться.
— Как могу, — произнес Корис, и улыбнулся в ответ на улыбку девушки. — Мне кажется, не важно как говорят, важно, что чувствуют.
Ника, уже хозяйским жестом… «и откуда что берется в этих пигалицах, повадки, манеры, у неё сейчас даже осанка изменилась» — удивился Корис… поправила ему растрепавшийся чуб.
— Если честно, я ожидала чего-нибудь подобного от тебя. Не знаю почему. И хотела это услышать. Ведь я… — Ника запнулась на мгновение, засмущалась, и, не решившись произнести «люблю», прошептала: — ты мне тоже очень нравишься.
— Спасибо, — тихим голосом сказал Корис, и ласково коснулся тыльной стороной ладони щеки девушки. — Хотя я от тебя этого не ожидал!
— Чего не ожидал? — Ника нахмурилась. — Этого признания?
Парень понял, что сказал полнейшую глупость в данной ситуации. Ругая себя, он поспешил объяснить:
— Что ты одна, никого не предупредив, уйдешь в тайгу так далеко от лагеря. Мать там с ума сходит, небось. Да и я тоже… И зачем, собственно…
— Честно? — Никины глаза зажглись лукавством. Видно было, что забота друга ей приятна.
— А разве ты и не честно можешь? — попытался пошутить Корис, пристально глядя на подругу.
— Нет, но могу схитрить, — откровенно призналась девушка, и свободной рукой перекинула из-за спины свои волосы, тяжёлой тёмной волной плеснувшие по груди, рельефно обтянутой тонкой мокрой материей футболки.
«Стесняется» — догадался Корис, но сделал вид, что ничего не заметил.
— Тогда честно.
— Я ведь к водопаду специально пришла. Всё никак не могла отделаться от слов Яра… Ну про водопад… Дескать слабо ли мне сюда прийти на рассвете.
— А меня не могла разбудить? Предупредить мать, ещё кого-нибудь?
— Я боялась, что вы смеяться станете.
