Оливер Джонсон - Полунощная Чудь

— Но я сам видел его в Сфере; и Таласса, тоже!

— Да, ты видел его в магическом предмете. И в магическом королевстве. Неужели ты думаешь, что его так легко найти?

Уртред пожал плечами. — Он скрыт, — продолжала Аланда. — Как и могила Маризиана он находится не в нашем мире, а спрятан на другом плане существования. Посох может привести вас к его границам, но не дальше.

— Тогда как же мы войдем в него?

— С верой, точно так же, как вы увидели границу Маризиана — вы найдете дорогу. А если не хватит веры, у тебя есть твоя собственная магия, жрец. Дракон! Я никогда не думала, что увижу его при жизни. Манихей хорошо обучил тебя. Я знаю, что ты закончишь то, что он начал — сокрушишь Червя, и найдешь вместе с Талассой то, что ищешь.

— Моя сила ничто по сравнению с силой Манихея.

— Нет, жрец — в каждом поколении должен быть адепт. Он распознал его в тебе. Но помни, те артефакты, которые Маризиан принес в мир, испорчены, хотя и могущественны. Барон использовал Жезл — а теперь за Джайалем гонится Двойник, а Манихей обречен на Мир Теней.

— Да, все началось с Иллгилла и с его страсти к силе Маризиана. С Жезла начались все эти несчастья — безусловно Манихей погиб только из-за него.

— И Жезл может погубить Джайала. Его тень последует за ним на край света. — Она взглянула на Джайала, который как раз сейчас в одиночку обходил периметр лагеря. — Необходимо вернуть Двойника в Мир Теней — иначе они оба погибнут.

— До Жезла еще очень далеко, — задумчиво сказал Уртред. — Иллгилл, или кто-то другой, унес его в Искьярд.

Темная тень пролетела над лесом, они взглянули вверх через кроны деревьев и увидели еще один усик темного облака, который быстро летел с юга на север через ночное небо. Он попытался закрыть свет луны, похожий на хищную птицу, падающую на свою добычу, но, как только свет луны начал было слабеть, с севера прилетел порыв теплого ветра, темнота рассеялась и луна опять ярко засверкала через листву деревьев.

Старая дама была на исходе сил. — Ты должна отдохнуть — до рассвета не так далеко: нам понадобятся все силы, — твердо сказал Уртред.

— Пускай Ре присмотрит за тобой, жрец. — Она подняла свою усеянную пигментными пятнами руку к его маске. — Ты выбрал правильную дорогу, когда вернулся к нам из Равенспура. Ты один из нас. Если бы только я знала загадку твоего имени…

— Завтра или послезавтра я узнаю, кто я такой, — сказал Уртред.

— Присмотри за Талассой, когда меня не будет, — сказала она, ее последние силы таяли на глазах. — Помни: ты будешь здоров, ты будешь любить; верь, Уртред, этот мир нуждается в таких, как ты.

— Пусть Ре защитит тебя, — ответил он, и ему показалось, что теплое прикосновение руки старой леди зажгло внутри него давно утраченное чувство, или настолько глубоко похороненное, что он с удивлением спросил себя, откуда оно взялось. Он встал, последний раз взглянул на спящую Талассу и пошел туда, где его ждало расстеленное одеяло.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

Весельчак

Весь первый час пути замерзший край леса был полон воем волка. Фаран даже не представлял себе, где находилась тварь: вой одновременно звучал везде и нигде, как если бы снежная буря, спускавшаяся вниз с вершины Равенспура, разбрасывала его вокруг себя. Весельчак не обращал на него внимания, неуклюже, но упрямо шагая вперед, пока колючие люди следовали за ними, почти невидимые в тени деревьев.

Потом вой внезапно оборвался, и Весельчак остановился, склонив голову на плечо и внимательно слушая. Потом он медленно кивнул и повернулся к Фарану.

— Волк не может идти дальше в лес. Только мы в состоянии преследовать Светоносицу.

— А что с другими, такими же как ты? Твой хозяин пообещал, что они появятся из Черного Пруда.

— Тебе уже сказали, — хладнокровно ответило странное создание. — Когда луна будет полной, ты увидишь все своими глазами. И ты увидишь легионы такими, какими они будут в последний день.

— Как так получилось, что у тебя одного есть физическое тело? — поинтересовался Фаран.

Весельчак взглянул на него. — Среди нас есть те, кто живет в своем теле, а есть и такие, кто нашел себе другое тело, когда их владельцы-люди погибли. Когда-то я был таким же как ты, Фаран Гатон, но то тело давно умерло. Это я занял себе, даже не помню как. Я, Колючие Люди и еще горстка наших живут в этом мире. Но остальная Чудь еще более могущественна, чем мы; они — создания чистого духа, которые живут в Мире Теней, и они становятся сильнее с минуты на минуту. Через три недели они будут непобедимы.

Потом он жестом показал идти в лес, где, почти невидимые, уже ждали Колючие Люди, и Фаран заметил, что они повернули направо, туда, откуда несся вой, и решил, что они идут на пересечение с отрядом Талассы. Пока его отряд шел за Весельчаком, Фаран подошел к Голону, который прижимал к телу пурпурную гемму, следя за Зубом Дракона. Чародей поймал взгляд хозяина. — Они идут на северо-восток, — прошептал он.

Фаран кивнул и пошел дальше. Он подумал, что чем дальше они от Равенспура, тем лучше. Тем более, что они приближаются к Талассе и остальным. Его отряд пока еще достаточно силен. В отрезанную руку вернулась сила, и еще осталось несколько его людей: вампир-телохранитель, двое Жнецов и Голон. Им нужно только избавиться от Весельчака и Колючих Людей, а потом делать то, что захочется, используя те крупицы знаний, которые Хозяин открыл им.

Они продолжали идти через лес, пока внезапно Весельчак не приказал остановиться. В свете луны Фаран увидел, что что-то или кто-то свисает с дерева прямо перед ними. Он резко шагнул вперед и встал рядом с Весельчаком.

Колючие люди нашли какого-то человека. Тело висело между двумя молодыми деревьями: острые сучья пронзили шею и руки. Когда Фаран посмотрел на тело поближе, он убедился, что шипы, пронзившие человеческое тело, поддерживают его вертикально, онo распятo между деревьями. С тела содрали кожу, и ее клочки, висящие на ветках, раскачивал ветер. Судя по сложению, это был крестьянин, наверно один из тех местных жителей, которых он видел в туннеле под Равенспуром: невысокий человек, непохожий на южан.

Весельчак тоже осмотрел труп, его неровная красная щель под подбородком изогнулась, и на его пятнистом лягушачьем лице появилось обычное выражение веселья и радости.

— Где остальные? — спросил Фаран.

Весельчак повернулся к нему и посмотрел на него мутным мертвым взглядом, плохо вязавшимся с красной улыбкой рта. — Это один из них, отделившийся от основного отряда — остальные впереди. И у них только один путь. Вперед, в Лорн — вот их единственная надежда.