Юрий Иванович - Торговец Эпохами. Спасение из Ада.

Но все эти пертурбации со своим телом аналитик воспринимал только частью своего шокированного сознания. Основное внимание он уделял ведущемуся диалогу на русском языке с Дмитрием Светозаровым. Потому что понял, именно в этот момент и решается его личная, дальнейшая судьба.

Отвечать было сложно, но не настолько, как опасался сам допрашиваемый. Про грехи у него не спрашивали. Ново обозначенного графа интересовала только одно: что случилось с Александрой и где она находится. Узнав, что девушка жива, он чуть до потолка не подпрыгнул от радости. Не хватило лишь благодарных, слюнявых поцелуев для завершения полной картины бурного счастья.

Но когда познал, что про местонахождение его любимой знает лишь присно известный Павел Павлович, заметно погрустнел и занервничал. А когда Казимир откровенно поведал, что даже предположить не может под чьим надзором сейчас Шура находится, вообще побледнел. Убеждение в том, что нет даже малейших намеков на место, где скрывается сам шеф конторы, его прямо-таки удручили.

- Ничем не могу помочь, - с грустью повторял главный аналитик, - Этот зубр никому не доверяет, и подобные дела решает сугубо самостоятельно.

- Ладно, тогда я возвращаюсь на поиски! - решительно заявил Торговец. - А вы можете развлекаться и знакомится с гостями и придворными. Для друзей графа Дина Свирепого во дворце нет никаких ограничений. - Но когда они вновь оказались в уже знакомом алькове, требовательно протянул руку: - Отдайте вашу «соплю»!

Казимир несколько засомневался, пожимая плечами словно в стеснении, но его тут же резко осадили:

- Если захотите покончить жизнь самоубийством, выходите вон на ту террасу и со спокойной душой и широко раскрытыми от восторга глазами прыгаете вниз. Вся остальная столица империи расположена метров на сто ниже. Ваша жизнь - только в ваших руках. Но я не имею права допустить, чтобы опасность даже гипотетически коснулась кого-нибудь из моих друзей или знакомых этого мира.

- Да, конечно, я вас понимаю… - пробормотал разодетый в шикарный костюм аналитик и без долгих проволочек выдернул нужный волос у себя из усов, - Вот, достаточно только раздавить…, цианистый калий…

- Понятно… Я рад, что вы приняли правильное решение. - Светозаров повернулся чуть в сторону и радостно воскликнул: - Готви! Дружище! Можно тебя на минутку?

Кажется, мужчина питал к графу чувства схожие с самыми воодушевленными, потому что они минуты две здоровались, обмениваясь восклицаниями, и засыпали друг друга вопросами. И только потом Торговец попросил:

- Выручай, Готви. Мне самому некогда, так что прими моего хорошего знакомого под свою опеку и введи в курс здешней жизни. Скорей всего господин Казик со временем и сам подберет себе достойное место жительства, ну а пока он человек здесь новый, неискушенный… Сам понимаешь.

- Без проблем, - заверил товарищ графа и сделал приглашающий жест в сторону общего зала, - Прошу, господин Казик. Вначале я вас представлю своей супруге и детям. Они как раз собрались в одной группе.

Оглянувшись на стремительно удалившегося Светозарова, еще час назад считавший себя главным аналитиком мужчина, вдруг не на шутку разволновался:

- Извините, но как ко мне отнесутся остальные? Право, я себя чувствую не в своей тарелке.

- О! Господин Казик! - без малейшей нотки притворства, воскликнул Готви. - Для любого человека в этом зале будет за счастье познакомиться с личным приятелем его светлости графа Дина Шахматного Свирепого. Более того, сегодня и для меня по этому поводу будут открыты все двери. А это, поверьте, небывалая привилегия. Так что поспешим, пока не начался танец и моих дочерей не разобрали их восторженные кавалеры.

После чего парочка мужчин двинулась к расположившейся невдалеке группе гостей и придворных.

Глава двадцать третья

Снежные заносы, возникшие по пути передвижения, соответственно и создали самые большие трудности для несколько измененного состава «третьей». Но их учитывали еще до выхода на маршрут, так что в предгорья вышли в строго расчетное время. Ну и сразу выдвинулись в южном направлении, к весьма удобному на основной дороге, месту засады. Здесь осадков оказалось значительно меньше, а значит, бурана со снегопадом вне массива Бавванди особого и не было.

В выбранной долине, командование и обустройство засады в свои руки полностью вернул себе Василий. Тут уж его авторитет оставался беспрекословным, а о его умении нанести максимальный вред противнику минимальными силами, складывались легенды. Все-таки недаром он в группе считался старшим. Порой он с одного взгляда умудрялся быстрей выбрать позицию для того же снайпера, чем тот сам делал это с неспешностью и продолжительными примерками.

А место для засады и в самом деле считалось, по мнению современного специалиста, идеальным. Особенно при наличии разнокалиберного и разнопланового вооружения. Если еще и учитывать, что местные методы боя, засад и неожиданных нападений рассчитываются только на применении холодного оружия, то косность мышления, навязанные традициями стереотипы, не оставят охранникам каравана никаких шансов. По крайней мере, так изначально виделось Василию.

По правой стороне дороги, если смотреть по направлению к Воротам, стелилось просторное поле, покрытое белыми наносными сугробами. С левой стороны - располагался пологий, с редкими кустиками взгорок, метров через семьдесят переходящий в крутой косогор, практически непреодолимый для карабкающегося человека. В ту сторону если и побегут, то их можно будет оставить на «закуску». Основным критерием выбора данного места для засады считалась одинокая скала. Голая и тонкая, высотой метров в пятнадцать, она стояла чуть правее от дороги и напоминала вколоченный великаном столб, да так и забытый потом по ненадобности. Но лучшего места для расположения снайпера, чем на ее чуть вдавленной верхушке, было не сыскать во всей округе. И к нему не подберутся, и он видит всю диспозицию как на ладони. Забросить туда Петра с помощью веревок не составило особого труда. Потом ему подали одеяла, боеприпасы, вполне достаточно пищи с водой и разрешили элементарно отсыпаться в тепле и неге. Когда мол, надо будет, разбудят по «общаку» или коммуникатору. Батареи для рации и переговорных устройств имелись и заряда в них хватало.

Ну а все остальные мелочи, теперь зависели от товарищей Петра. Сильва ставилась на арьергард колонны. Ей вменялось забросать гранатами тыловое сопровождение и перекрыть дорогу таким образом, чтобы никто из ездовых не успел развернуть повозку и умчаться с данного места на расстояние вне досягаемости снайперской винтовки.