Владимир Мясоедов - Искры истинной магии

— Маловато народа, однако, — задумчиво пробормотал Ярослав себе под нос и кивнул на перворожденную. — За что ее так?

— Я их отослал, — пожал плечами хоббит. — Простое оружие, слабые амулеты…мое знание магии, конечно, не так велико как хотелось бы, но понять, что для тех, кто смог обернуть волшбы старого Ырхога против него самого, они станут просто материалом для нежити, хватает. А жрице не следовало убивать брата мессира Лои.

— Нельзя сказать, что я буду сильно скорбеть по ублюдку, — франт, достал из кармана платочек и демонстративно понюхал его, а затем дотронулся до гвоздя, торчащего из тела девушки и провернул его, вызвав вопль, почти полностью заглушенный кляпом. — Но, все-таки правила приличия требуют, чтобы я отомстил. Откуда вы тут взялись, демоны вас побери?

— Не поверишь, — мрачно сказал я, прикидывая, как и чем может быть опасна эта троица. — Катались себе мирно на лодке вдоль берега и тут на нас ваши русалки напали, мир их праху.

— Уроды мокрохвостые, — зло пробурчал хоббит и тяжело вздохнул. — Всегда знал, мозгов у них как у макрели. Семло, что скажешь?

— Мои татуировки воина неба хороши, — осторожно промолвил мускулистый китаец и в задумчивости пожевал левый ус. — Они не дают магии вредить их хозяину и ослабляют защиту колдунов перед рукой, на которую нанесены. Но символ Тайного Глаза на левом веке говорит, что стоящие здесь темные сожгут их раньше, чем потеряют силы.

— Мое мнение, ты знаешь, — фыркнул франт и, достав из кармана своей одежды кинжал, замахнулся им на эльфийку, но синхронно шагнувшие вперед и зарычавшие зомби сбили его порыв.

— Не трогай, — предостерег его Ярослав. — Она нам нужна живой!

— Зачем? — поразился хоббит и внимательно осмотрел распятую девушку. — Шрамы на коже, одного глаза нет, половину зубов тоже…Теперь ее даже на рабский рынок смысла нет везти! Одно название от жрицы Света из клана Солнечного ветра осталась.

Так у нее и со зрением проблемы? Не заметил. Длинные волосы, свесившиеся вперед из-за поникшей шеи, закрывают большую часть лица.

— Я ничего не пропустил? — в отверстие просунулась костяная маска, заменяющая Ассаину в состоянии трансформации лицо. Нашего полку прибыло. Хм, показалось или от него пахнет гарью?

— В жертву принесу, — ляпнул Ярослав, наверное, первое, что пришло ему в голову.

На моей груди дрогнул амулет-переводчик, и я почувствовал, как по груди потек ручеек песка. Судя по тому, как дернулись Артем, Ярослав и контролируемые им зомби, с ним тоже произошло нечто подобное.

— Очень хорошая идея, — в воздухе проявилась полупрозрачная, но не ставшая менее узнаваемой фигура Ленваху. Проклятье! Остроухая и острозубая личность, являющаяся плодом союза эльфийки и одного из высших демонов, была, пожалуй, последней из тех, кого я бы сейчас хотел увидеть. — Жрица из клана Солнечного Ветра…прекрасная жертва, ну просто прекрасная!

— Это что? — спросил хоббит у франта.

— Задница, — сказал тот, позабыв о тщательно культивируемом образе денди. — Кэп, кажется, нам и правду лучше договориться. Это тень великого демона!

Азиат, кажется, начал молиться. Или очень тихо ругаться. Читать по губам я не умел.

— Ты мне льстишь, — серьга в ухе Ленваху качнулась, когда он повернулся к пиратам. — Хм…мило тут, мило…может, стоило научить этих молодых ребят ловить души? На ваших, я смотрю, много грехов, они стали бы прекрасным дополнением к моей коллекции.

На этих словах гоблинский божок подошел к эльфийке и, вымочив в текущей из ее ран крови пальцы, с ясно видимым наслаждением облизал их длинным расстроенным языком.

У хоббита волосы зашевелились, но рука его осталась тверда. Трезубец полурослика молниеносно ударил в грудь Ленваху, занявшись налету недобрым багровым пламенем. Но был перехвачен рукой явившегося незваным существа, остановившего оружие, но болезненно зашипевшего. Кажется, на изготовление дальнего родственника столовой вилки пошел далеко не самый обычный кусок металла.

— Жалкий смертный! — я не успел увидеть в подробностях, как это произошло, но на полу каюту остались стоять только обкушенные по голенища сапог культяпки. Остальное скрылось в на секунду раскрывшейся до ужасающей ширины пасти, увлеченное туда неимоверно удлинившимся языком, разрезавшим плоть легче, чем раскаленный нож масло.

Глухо стукнулся о доски упавший трезубец.

— Акрх, — перекривился полуэльф-полудоемон и сплюнул на пол полупереваренные останки. В которых самой узнаваемым был череп, почти мгновенно начавшийся расползаться в сторону будто сделанный из жеванной бумаги. — Больно! Почему вы не сказали, что он обвешан амулетами как подзаборная собака блохами?!

— Ты не спрашивал, — буркнул я, лихорадочно обдумывая, как теперь выпутаться теперь из этой ситуации. Кажется, девушку и правда придется отдать этой твари. Жаль. Я, если честно, рассчитывал ее подлечить и отдать сородичам, живущим в Колоне. Остроухие имеют целую кучу недостатков, но своих долгов никогда не забывают. Но делать нечего, придется жертвовать эльфийкой. Лучше она, чем мы.

— Словом Отца Времен, говорю тебе, уходи! — провозгласил Алколит, подняв над головой нечто маленькое и круглое, извлеченное из под одежды. Зеркальце? Он что, рехнулся?! — Тебя не звали сюда. Посланец Бездны не нужен здесь.

Яркий белый свет залил каюту. Зомби попадали там, где стояли. Франт с замашками садиста, сдавленно вскрикнул и, отшатнувшись назад, неловко упал на спину. Хрустнула сломанная шея. Я считал, что под взором того каменного павлина было неуютно? Беру свои слова назад. Там был тенек, а тут солярий посреди пустыни Сахары!

— Аааркх! — полупрозрачный силуэт Ленваху, выделяющийся темным пятном посреди каюты, заколебался и начал бледнеть. — Стой! Давай договоримся! Представителей аристократии клана Солнечного Ветра осталось мало, я засчитаю ее как двух жертв. Нет, трех! А. проклятье, пять! Засчитаю всего одну почти мертвую замухрышку за половину десятка!

— Властью священного круга приказываю тебе, изыди! — провозгласил Ярослав, вздымая зеркальце высоко над головой.

— Не надейся теперь на мою помощь хоть в чем-нибудь, — зло прошипел гоблниский божок, истаивая. — Увижу, убью!

Ярослав, выронил зеркальце и застонал от боли. Вся его рука представляла из себя один сплошной ожог.

— Разум подсказывает мне, что лучше начать бой прямо сейчас, — задумчиво сказал азиат и крутанул в руках свои сабли.

Артем сделал шаг вперед и выразительно хрустнул руками, которые сейчас напоминали боксерские перчатки, с торчащими вперед шипами.