Ольга Шерстобитова - Русалочья заводь

Надо же, даже вопрос задали хором. И один и тот же.

— Что это было? — спросила я прямо.

Лир с Глином переглянулось. Ах, да. Инициация. Что?

— Лир, — прошипела я зло. — Ты, ты…

Нужных слов почему-то не находилось.

— Я теперь русал, Ари. У меня есть черный рыбий хвост, я потерял всю свою магию и не могу защитить тебя даже от твоего брата, — сказал он обреченно.

Ага, понятно, откуда синяки. Интересно, кто первый ударил?

— Она интересуется, кто первый начал драку, — сказал Лир, зевая.

Глин вздохнул. Все ясно, братец начал.

— Ну и как? — спросила я обоих разом.

— Что как? — спросил Лир.

— Как все прошло?

Лир с Глином переглянулись.

— Несколько заклинаний, добровольный отказ от темной магии и боль, как от пореза ножом, — сказал мой муж.

Хммм…Ну, и славно.

Лир резко меня развернул к себе.

— Славно? — сказал он сдавленно. — Ты зачем всю мою боль на себя перетянула? У тебя бы был только отголосок. Ты с ума сошла? Ты же могла лишиться русалочьей сущности! Ты же могла умереть, черт возьми! Ты же…

Я сосредоточилась и создала иллюзию. Окровавленная спина Лира, привязанного к столбу. Вместо ответа. Доходчиво так. И слов не нужно.

— Никому не позволю причинять тебе боль, — резко сказала я, скидывая одеяло с ног, чтобы встать. — Лучше я. Лучше — умру. Лучше…

Его руки стиснули меня еще крепче, сухие теплые губы жарко прижались к моим губам, не давая закончить.

— Я просто люблю тебя. Люблю тебя. Люблю тебя, — шептала я ему, пока он целовал мое лицо, волосы, ладони.

— М-да, что-то не хочу я амор-алите, — сказал неожиданно Глин, показываясь рядом с Лиром. — Мазохизмом отдает, — вздохнул он.

— Второй синяк захотел для коллекции? — спросил Лир.

— Прав был мой отец. Сила — она и есть сила, — задумчиво сказал русал. — Даже, если человек лишается магии полностью, не может взять в руки оружие, дух остается жив, — ухмыльнулся братец.

Лир хмыкнул, поцеловал меня в висок.

— Из-за чего драка-то была? — спросила я.

— Из-за тебя, разумеется, — сказал Лир спокойно.

И что я такого сделала?

— Он причинил тебе боль, вот я и не сдержался. Слишком хорошо помню, какой ты была, когда впервые сюда попала, — сказал двоюродный братец.

— И какой? — спросил Лир.

Глин создал иллюзию. Да уж, баба Яга и то на моем фоне фотомоделью бы показалась. Волосы растрепаны, под глазами тени, вся бледная, а глаза — сверкают, как молнии.

Лир вздрогнул.

— Это давно было, Глин. А его боль я сама на себя взяла, так что нормально все. Забудьте.

Оба вздохнули.

— Покажи мне хвост, — попросила я Лира.

— Кто бы сомневался, что любопытство в тебе победит, — улыбнулся маг.

Закрыл глаза, сосредоточился. Ух, ты, какой красивый. Большой, искрящийся. Несомненно, самый лучший на свете.

— Можно потрогать? — спросила я мягко, вглядываясь в блеск чешуи.

Глин постарался сдержать смех, рвущийся наружу, Лир вздохнул. Я растерянно посмотрела на него.

— Конечно, можно. Тебе все можно, дайари моя, — сказал мой муж нежно.

Я протянула руку, дотронулась до чешуи. Мягкая, теплая.

— Будто у тебя другая, — улыбнулся Лир. — Жаль, что превратиться в русала — это все, что я на данный момент могу, — сказал Лир. — Ну, и одежду сделать еще.

Дверь неожиданно открылась, и в комнату вошел дядя с бледным лицом.

— Что случилось? — вопрос задали все мы сразу же.

— Совет магов призвал мертвых духов, они вселяют ужас в людей. Тир ранен аркандином. Его лечит Даринель и твои сестры, Ариадна. Лорд Арасамин пытается сдержать призраков, но их сила велика. Нужно спешить. Через месяц Тезуэль сможет призвать дух любого светлого мага и забрать себе его силу, тем самым, разрушив все наши защитные границы, — сказал Агрий. — Его надо остановить.

— Мы отправимся прямо сейчас, — сказал Лир. — И постараемся справиться.

Я кивнула, встала с постели, обняла Глина и дядю, а потом, превратившись в русалку, взяла Лира за руку, поманила к себе лимфила, янтарной рыбкой скользившего рядом, и направилась к выходу.

В Серебряном городе была ночь. Спокойная, мирная, светлая. Нам не встретился ни один русал или русалка. Даже с трудом верилось, что где-то наверху восставшие призраки заставляют детей и взрослых сжиматься от страха.

Я опять ухожу, не прощаясь с друзьями, но они поймут. Мы доплыли до границы защитного купола.

— Готов? — спросила я его.

— Да, Ари. Готов.

Купол с легким щелчком выпустил нас в море.

— Куда теперь? — спросил Лир.

Я сосредоточилась, обняла его и стала думать об источнике, о том, как я в него верю, как хочу найти его, получить силу, чтобы спасти невинных людей и магов. Внутри, словно зазвенел колокольчик.

— На север, — уверенно сказала я, показывая направление.

Плыли мы, молча, не разговаривали, просто доверились своим ощущениям и морю, зная, что оно выведет нас туда, куда нужно. День, два, пять… все слилось и потерялось в воде.

И самое интересное, не хотелось есть, пить, спать, разговаривать. Просто плыть рядом. Вместе. И чувствовать, что мы есть друг у друга. И мы спасем Арана, и уничтожим этот проклятый Совет магов. Лир погладил меня по раскрытой ладошке.

— Расскажи мне, пожалуйста, что тебе сказал Аран, — попросил Лир меня, когда наше плавание, вернее плутание по морю, достигло почти двух недель.

Я рассказала, раз обещала. Да теперь и можно. Как же нелегко от него тайны хранить, оказывается.

А потом зов серебряного колокольчика неожиданно исчез. Я резко остановилась и растерянно замерла.

— Может мы уже на месте? — спросил Лир.

Колокольчик внутри меня тихо звякнул, словно подтверждая слова Лира.

— И что теперь? — спросила уже я.

Лир задумался.

— Иди сюда, обними меня, подумай о самых близких и дорогих тебе людях, и пусть твое сердце наполниться любовью, — сказал Лир уверенно.

Я вытаращила на него глаза.

— Откуда ты знаешь? — спросила я его.

Он пожал плечами.

— Кажется, сработала русалочья память. Мне словно внутри кто-то это сказал, — ответил маг.

Я нахмурилась.

— У меня она по-другому работает. Но сейчас это неважно. Нужно попробовать. Хуже не будет точно.

Я прижалась к нему, закрыла глаза и замерла. Лир. Дядя. Алона. Глин. Отец. Мама. Рокот. Тир. Эридейле. Силадерь. Даринель. Аран. Ринурель. Столько образов, словно туман окутывает. Золотистый такой, теплый. Люблю их всех. Хочу защитить. Хочу, чтобы были счастливы.

— Кажется, вышло, — спокойно сказал Лир.

Я открыла глаза и замерла снова. Во-первых, исчез хвост и на мне было надето красивое синее платье, длинной до щиколоток, а на Лире — синие штаны и белая рубашка, а во-вторых… кругом благоухал сад. Я огляделась, заметив, что здесь все цветы, которые я знала и те, что не знала никогда. Розы, фиалки, лилии…