Суженая для Альфы
Голова девушки гудела. Опустошенная и выжатая словно старая губка, Наира пыталась открыть глаза. Казалось, веки налились свинцом, настолько тяжело ей было их поднимать. Вокруг стояла гулкая тишина, словно лежала она уже не в машине, а в каком-то помещении с бетонными стенами, от которых эхом отдавались ее мучительные стоны. Последнее, что она помнила, это визг шин, когда они резко затормозили, громкий хлопок двери и удар по голове. Видимо, удар не прошел бесследно, определила она по ноющей тупой боли в затылке. Она была права. Но все оказалось еще хуже, чем ей представлялось. В помещении была бы сплошная темнота, если бы не крохотное окно, расположенное почти на два метра выше пола при общей высоте потолка в три метра. По коже пошли мурашки, спровоцированные холодом и сыростью, царящей повсюду. Капли стекали по темному бетону, капая ей за шиворот. Девушка брезгливо дернулась, стараясь отстраниться, но ее передвижения были ограничены тугими веревками, опоясывающими ее руки и ноги. Ни встать, ни дернуться, ни освободиться.
Как же ей хотелось разрыдаться, взахлеб глотая соленые слезы и громко шмыгая носом. Почему именно с ней случаются такие ужасные события, почему именно она всегда выступает в роли жертвы, неужели это ее участь по жизни – быть закланной на растерзание овцой. По щеке скатилась слеза, которую она все-таки не смогла сдержать. Глубоко и тяжело вдыхая-выдыхая, Наира попыталась встать. Оперлась плечом о холодное покрытие, надавила коленями и перевернулась на спину, надавила связанными руками и оттолкнулась резко наверх. Приняв сидячее положение, осмотрелась более внимательно, приметив ранее не замеченную металлическую дверь. Сквозь замочную скважину пробивался едва различимый свет и звучали приглушенные голоса, свидетельствуя, что снаружи кто-то есть. Ладони прострелило острой болью. Зашипев, она сжала кулаки. Стало страшно чем-то заразиться. Будет ли ее двуликой крови достаточно, чтобы нейтрализовать инфекцию, вот что озадачило ее ум.
Снаружи раздались шаги – раздались постукивания каблука при ходьбе. Сложно было по звуку определить, мужчина приближался или женщина, но додумать девушка не успела, раздался металлический скрежет, когда повернулся ключ. Дверь скрипнула и отворилась. Наира успела неспеша принять прежнее положение тела и закрыть глаза, прежде чем кто-то успел переступить порог.
Стук каблуков больно бил по ушам, усиливая и без того пульсирующую боль в висках. Притворяясь спящей, она пыталась выгадать время и понять, кто и зачем ее похитил. Но не успела. Живот смяло тяжелым пинком.
- Не притворяйся, - усмехнулся женский голос, издевательски протягивая гласные, - по дыханию слышу, что не спишь.
Девушка сжала губы, с силой напрягая челюсть, но глаз так и не открыла, вспоминая, кому же принадлежит этот мерзкий, но такой знакомый голос.
- Слабо ударила, - утвердительно цокнула женщина, - хочешь еще?
Ярость поднималась к горлу Наиры, так что она резко открыла глаза и наткнулась на вульгарно красные туфли. Догадалась, кто любил такой агрессивный стиль в окружении альфы и мучительно тихо застонала, понимая, в какой капкан попала – ревности, помноженной на гордость, что не самое лучшее сочетание в ее ситуации.
- Узнала? – блеснула белоснежная улыбка.
Узнала, очень даже хорошо узнала. Это было предсказуемо, но их связь со вторым похитителем была весьма неожиданной.
- Хм, - печально хмыкнула Наира, презрительно искривив губы.
Застонала, не сдержав стон, когда на живот снова надавили тяжелым каблуком, словно еще больше желая впечатать ее гордость и волю в грязь, казалось, пытаясь указать, кто управляет ситуацией. Внутренне связанная девушка закатила глаза, хотя внешне никак не проявила никаких эмоций, лишь скривилась и сжала зубы.
- Жалкое зрелище, - излишне горделиво произнесла довольная хищница, мнившая себя госпожой.
- Позор, - цокнула Наира, озвучившая свои мысли вслух, - какой позор.
- Э, - налет спеси и цивильности слетел с девушки как нелепая шелуха, явив истинный облик стервозной хабалки, - позор здесь только ты.
- Что за фамильярность, - продолжала иронизировать полукровка, распаляя противницу еще больше, играя на ее нервах как на струнах музыкального инструмента, что доставляло ей в этой ситуации какое-то болезненное удовольствие.
Ей стало нравиться раздражать оборотней.
- Ах ты дрянь, - замахнулась ногой и ударила соперницу по лице, отчего ее голова ударилась о жесткий пол, вызвав приступ еще большей головной боли.
Наире казалось, что к горлу подкатила тошнота, перед глазами летали мушки и звездочки. Все было как в тумане, так что еще один скрип двери она даже не услышала, потеряв на время внимание и бдительность.
- Успокойся, - доносились до нее приглушенные слова, произнесенные мужским баритоном.
Даже сквозь звон в ушах она отчетливо распознала в голосе угрозу.
- Чего тебе до этой девки, Зейн? – недовольно ответила Карина, разозленная несвоевременным вмешательством напарника, - все равно ее в утиль.
- Заткнись, - хладнокровно парировал тот, прикасаясь к лицу Наиры, нежно оглаживая наливающийся кровью намечающийся синяк, - сначала дело, ты портишь все своей экспрессией, хотя чего ожидать.
- Ожидать от кого? – агрессивно набычилась напарница, - скажи это вслух.
