Danielle Collinerouge - Гарри Поттер и Враг Сокола

— Что, Сиря, тоже себе хочешь такое чудечко? — шутливо осведомился Джеймс.

— Ещё нет, но уже на грани того, что да! — с восторгом воскликнул Сириус. — Срочно дай мне поменять подгузник, чтобы расхотелось!

— Пожалуйста, — Джеймс порылся в лежащей на столе упаковке и достал подгузник. — Давай, Бродяга, почувствуй отцовство во всех проявлениях.

— Ты таким образом напоминаешь мне о моем любимом анекдоте «Детей не люблю, но сам процесс…», — Сириус коротко хохотнул.

— Ты потише лай, а то малого напугаешь!

— А что делают олени? — спросил Сириус, разглядывая подгузник.

— Мычат, особенно когда их гладят за ушами. Вот волшебные застежки, теперь понятно?

— Кажется, да, попробуем! Ой, Сохатый, а он здесь тоже как мы!

— А что ты рассчитывал увидеть? — Джеймс рассмеялся. — Или до последнего не верил, что родился мальчик?

— Да нет, конечно, просто… я, если честно, таких малышей не видел толком, это так … интересно, что ли… — Сириус смущенно заулыбался, — В общем, кажется, я тебе завидую, Сохатый. Классный у тебя малой получился.

— Весь в папу, — Джеймс самодовольно расправил плечи.

— Только вот что, Сохатый… Ты его воспитывай нормально… И в сексуальном плане тоже. А то, сейчас сознаюсь, ты же не поверишь, будешь мычать от смеха! Я до 11 лет думал, что дети рождаются от специального заклинания. А то, что в постели возятся — то так, для баловства и разврата! Ну, а потом в Хогварсте меня уже просветили!

Джеймс давился от беззвучного смеха.

— Нет, я такого не допущу, — наконец произнес он. — Постараюсь все нормально объяснить, а когда придет время, покажу пару приемов, как обмануть, очаровать и обольстить! — Джеймс сделал картинный жест и продемонстрировал до неестественности красивую улыбку.

Гарри открыл глаза. Воспоминание после сна было очень ярким, но почему-то защипало в носу. Грустно. Гермиона мирно спала рядом, удобно подложив руку под щеку.

Рона он встретил уже возле Общего Зала.

— Как я вижу, тебя помиловали, — легонько укусила Рона Гермиона. — Чтение моей книги отложилось на неопределенный срок?

— Нет, первую главу я уже прочитал, — принялся оправдываться Рон. — Здорово пишешь, Гермиона! Тебе нужно быть писателем.

— Правда? — обрадовалась девушка. — Но видишь ли, для издания моей брошюрки нужны средства…

— Это к Гарри! — сразу отрезал Рон. — Кстати, Гарри, ты уже вообще перестал спать в своей кровати и спорю на свою метлу — не прочитал ещё этих «Эльфов-рабов».

— Не прочитал, — Гарри почему-то почувствовал, что краснеет.

— У Гарри очень много проблем — это раз, — вступилась за него Гермиона, — и сейчас он ждет, пока мою книжку прочитаешь ты — это два! А в-третьих, у Гарри нет столько денег, чтобы полностью оплатить издание моего труда, поэтому было бы неплохо, если бы ты дал хотя бы немного, — Гермиона выразительно думала про все списанные у неё домашние задания.

— У меня тоже пока мало денег, заработаю — дам, — неловко пробормотал Рон. Не зная блокологии, он догадался, на что намекает Гермиона. — О, близнецов потрусите, у них бабок много, и обязаны своим хорошим бизнесом они тебе, Гарри, так что… попроси для своей девушки!

Гермиона быстро повернулась к Гарри — Попросишь, правда? Попробую… Они вошли в Зал, сели на свои обычные места, а минутой позже влетели почтовые совы.

— Опять этот мерзкий «Голос» приперли! — с отвращением произнес Рон.

Гарри покосился на шлепнувшуюся рядом с его тарелкой газету. С первой страницы на него смотрело его собственное лицо, а над фотографией красовался заголовок Мальчик-Которому-Можно-Все. Гермиона демонстративно отодвинула газету и принялась за завтрак. Рон оглядел гриффиндорцев свирепым взглядом. Все делали вид, что поглощены едой, но их внимание было приковано к лежащим на столах газетам. Гарри повернулся, чтобы посмотреть, как ведут себя остальные ученики. Большинство очевидно разрабатывали план, как тихонько, незаметно для преподавателей прочитать, что же там такое написали про Гарри Поттера. За слизеринским столом Драко Малфой демонстративно развернул страницы и углубился в чтение. Ученики вокруг с завистью на него смотрели, пытались последовать примеру, но косились на преподавательский стол и не решались. Профессора смотрели на детей, на лежащие на столах газеты и на директора Дамблдора, возле которого сидел Снейп, внимательно изучавший напечатанную статью. Среди гаффелпафцев мельтешила Люси: ханжески поджав губы и похрюкивая «Нечего читать эту гадость», толстушка собирала газеты. После завтрака многие расходились, пряча под мантией сложенный «ВГП» или думая о том, что надо бы расспросить у тех, кто прочитал статью про Поттера, о чем она. Гермиона поднялась, забрала газету и произнесла:

— Я должна знать, какую гадость написали про Гарри.

— Ну, да, конечно, — согласился Рон, — Малфой, сволочь белобрысая, глянь, как на нас смотрит.

Гарри посмотрел в сторону проходящего мимо Драко. Тот многообещающе подмигнул с видом «Ой, а что я про тебя знаю». Гарри ответил ему взглядом, полным отвращения. Едва довольный Малфой вышел, Гарри пододвинул к себе «Волшебный голос правды» и принялся читать. В прошлом номере «Волшебного голоса правды» наш корреспондент Правдолюб рассказал нам о родителях Гарри Поттера. Они погибли, дав начало мифу о Мальчике-Который-Выжил. Министерство Магии продолжило создание имиджа несчастного ребенка-сироты. Маленький Гарри Поттер был отдан на воспитание своей тетке — сестре погибшей Лили Эванс-Поттер Петунии Дурсль. Почему именно ей? Потому что, Альбус Дамблдор якобы наложил на мальчика древнее защитное заклинание, которое действует до тех пор, пока Гарри будет проживать с кровными родственниками. Миссис Дурсль — единственная родственница Гарри Поттера. История осиротевшей Надежды Волшебного Мира достойна того, чтобы её описали в книге. Помимо Гарри, чета Дурслей воспитывала своего родного сына Дадли — любимого и балованного ребенка. Гарри исполнял роль Золушки. Мальчик жил в чулане под лестницей, донашивал за кузеном старую одежду и выполнял по дому всю работу, которую в волшебном мире обычно делают домашние эльфы. Помимо этого Гарри регулярно в качестве наказания запирали в чулане, морили голодом и даже били. В последнем особенно преуспел Дадли, которому любящие родители разрешали все. Отдавая Гарри Поттера на воспитание Дурслям, профессор Дамблдор догадывался, что мальчику будет нелегко, но не думал, что настолько. Впрочем, если бы Гарри воспитывали в какой-либо приличной волшебной семье, эффект был бы не тот. Счастливый ребенок никому не интересен. А в случае с Дурслями все получалось как нельзя лучше для мифа Министерства Магии. Однако Дурсли перестарались настолько, что чуть не оставили Волшебный мир без героя: семья магглов не хотела отдавать Гарри учиться в Хогвартс! Профессору Дамблдору пришлось настойчиво попросить Дурслей вернуть воспитанника в школу. Когда Гарри Поттер впервые переступил порог Хогвартса, профессор Дамблдор понял, как пострадал его правнук, принесенный в жертву волшебной мифологии. Одиннадцатилетний наследник Поттеров являл собой очень грустное зрелище — маленький полуголодный запуганный мальчик, с изумлением узнавший, что он — знаменитость. Сердце старого профессора дрогнуло. Гарри Поттер быстро стал любимцем директора Дамблдора. К величайшему сожалению уважаемого профессора и преподавателей, Гарри унаследовал от своего отца только внешность. Того блестящего волшебно-творческого таланта, каким был наделен Джеймс Поттер, у Гарри не наблюдалось. Легенда Волшебного Мира оказалась самым что ни на есть посредственным учеником. Учителям даже неловко было ставить удовлетворительно Тому-Кто-Остановил-Того-Кого-Нельзя-Называть. Не сговариваясь, профессора начали завышать баллы. Однако этого было недостаточно. Герой, остановивший Волдеморта, не мог быть простым учеником. Да и сам мальчик, как в свое время его мать, начал страдать от того, что сказка, в которую он попал, не такая уж интересная. Гарри Поттера взяли в квиддичную команду, разрешили иметь собственную метлу, сделали самым юным игроком в команде за последние 300 лет. Кое-как научившись играть, во время первого матча Гарри едва не свалился с метлы. Правда, матч закончился невероятным везением — снитч залетел мальчику в рот. Во время следующего матча произошло второе везение, подозрительно похожее на пасс Памплтона, но, как и в 1921 году, победу засчитали. Впрочем, на одном квиддиче миф не построишь, Министерству Магии и профессору Дамблдору нужно было привлечь внимание к Гарри Поттеру ещё каким-либо способом. Так в конце 1 курса юный герой якобы «встретился» лицом к лицу с Волдемортом, вселившимся в тело профессора Квирелла. В эту историю поверили все наивные школьники Хогвартса, а Гриффиндор даже получил столько очков, чтобы выиграть факультетское соревнование. Слава, любовь к которой Гарри унаследовал от отца, пришла к Новой Знаменитости. Боясь, что о нем и его подвиге ученики за лето могли позабыть, Гарри Поттер на втором курсе пожаловал в Хогвартс на летающем автомобиле семьи Уизли. Немного позже на заседании дуэльного клуба Гарри пришло в голову напугать всех — мальчик проимитировал дар змееуста. А профессор Дамблдор решил сделать доброй традицией героическое завершение Гарри Поттером очередного учебного года — на сей раз Гарри якобы сразился с призраком юного Волдеморта и его верным слугой Василиском. В качестве доказательства профессор Дамблдор продемонстрировал школе старый, но начищенный до блеска меч Годрика Гриффиндора, раннее хранившийся в школе вместе с Сортировочной шляпой. Началось лето, и Министерство Магии принялось ломать голову над тем, как ещё привлечь внимание общественности к Гарри Поттеру. По невероятному для правительства везению из Азкабана сбежал Сириус Блек. Историю этого несчастного волшебника мы рассказывали в прошлых выпусках «Волшебного голоса правды». Напомним читателям, что несколько месяцев в нашем мире не происходило ничего, кроме поимки Блека, якобы охотившегося на Гарри. Чем ещё можно выделить Гарри Поттера среди других учеников, думал профессор Дамблдор. И на Рождество у его маленького родственника чудесным образом появляется «Молния». До сих пор эта модель считается лучшей среди других метел. Но в тот год — год её выпуска — «Молнию» могли позволить себе только самые богатые и знаменитые квиддичные команды. Неудивительно, что после появления такой сверхскоростной метлы у Гарри Поттера, команда Гриффиндора наконец-то получила кубок победителя. 4 год обучения Гарри Поттера в школе. Что бы придумать ещё, чтобы привлечь к нему внимание? Этот вопрос серьёзно беспокоит Министерство. Почему бы не вспомнить давно забытую традицию — проводить Турниры Трех Волшебников? Прекрасная идея. Только в Турнире на сей раз будут принимать участие 4 чемпиона. И выиграть Турнир должен Гарри Поттер. За чем и проследил профессор Дамблдор со всем преподавательским составом Хогвартса. Правда, победа Живой Легенды омрачилась загадочной смертью второго хогварстского чемпиона Седрика Диггори. Но зато именно гибель молодого человека послужила началом борьбы за власть в волшебном мире. Министерство Магии решило, что в лице профессора Дамблдора и его правой руки — того старательно взращенного мифического мальчика — имеет серьезного противника и претендента на министерское кресло. Дамблдор же увидел, что правительство пытается подчинить себе Хогвартс. Министерство засыпает школу инспекционными проверками — Гарри Поттер организовывает среди учеников Дамблдорову Армию, которая показала, на что способна, во время битвы в Министерстве. Ещё на четвертом курсе Гарри, как это часто случается в его возрасте, влюбился в девочку. Наслушавшись рассказов о романтической любви и трагической гибели своих родителей, Гарри решил, что в его жизни тоже будет единственная любовь — Гермиона Грейнджер. Девочка не поняла серьёзности возложенной на неё миссии, и отвечала на ухаживания чемпиона Дурмстранга — Виктора Крама. В отместку Гарри попытался закрутить роман с самой красивой девушкой на Рейвенклов — Чо Чанг. Но сердцу не прикажешь — влюбленность в Гермиону Грейнджер оказалась очень серьёзной. Приступы головной боли на нервной почве участились. Помня о Лили Эванс, профессор Дамблдор решил взять ситуацию под контроль и объяснить мисс Грейнджер, что на нее обратил внимание не кто-нибудь, а Сам Гарри Поттер. Любовь Легенды стала ответной. Гарри очень хотелось, чтобы у него было все, как у родителей. Он так похож на своего отца, а маглорожденная волшебница Гермиона Грейнджер — на Лили Эванс, его мать. Узнав, что Лили и Джеймс обвенчались, Гарри потребовал, чтобы профессор Дамблдор совершил этот обряд с ним и Гермионой. Директор согласился. 9 августа 1996 года дедушка обвенчал своего знаменитого правнука (запись в книге регистраций — см. на снимке). После женитьбы Гарри занялся устройством своей семейной жизни, которую нужно было каким-то образом совмещать со школьной, поэтому долгое время ничего не происходило. Но Гарри и слава — неразделимы, поэтому в конце 6 курса появилась романтическая история о том, как молодой человек спас Гермиону от Все Того же Кого-Нельзя-Называть. Что принесет нам седьмой курс? Не исключено, что Гарри Поттеру надоест его безоблачное счастье, и он надумает развестись. Правда, общеизвестно, что после венчания это сделать очень трудно. Но профессор Дамблдор выполнит любой каприз своего родственника, ведь Гарри Поттеру можно все. Гарри закрыл газеты и едва подавил в себе желание порвать её на части. Мало того, что он показан как раздутый из ничего миф, так ещё и рассказали о венчании.