Галина Гончарова - Полудемон. Месть принцессы

Захожу в избушку.

Ах, вот им чем лесовик-то не угодил!

По стенам избушки развешаны травы, да как! Я в этом немного разбирался с подачи Рене. Без некоторых ингредиентов и некроманту не прожить. Корень мандрагоры, например, или духовник. Так вот, здесь было многое — и все собрано в нужное время, развешано по стенам и потолку, более того, развешано так, чтобы две несочетаемые травы рядом не оказались.

Кажется, мужик промышлял траволечением.

Возвращаюсь на полянку и выдергиваю гвозди, которыми его прибили к дереву. Уж извини, остаться я тут не смогу. Но в себя приведу, напою, перевяжу и даже кое-что оставлю рядом. Например, деньги храмовников, в возмещение за ущерб. Благо сам мужчина без сознания и в него даже не приходил.

Что делать с храмовниками?

— Ак-квир, сможешь их сожрать до трех ночи?

— Вполне, — отзывается демон.

Я подхватываю на руки мужчину и тащу в хижину.

Так, вот это и это заварить, это к ранам… А поесть тут нету?

Я вообще-то вымотался. Нелегкое это дело — убивать храмовников. Наверное, надо их или по одному отлавливать, или собрать всех сразу и сразу же прибить, а то так замучаешься.

Мужчина приходит в себя, когда я уже заканчиваю перевязку. В выпученных глазах плещется дикий ужас. Я придавливаю его к кровати.

— Лежи. Они мертвы.

Кажется, он не верит такому симпатичному мне. А я ведь всего лишь в демоническом виде.

— Не трону я тебя первым. Клянусь.

Все равно не помогает. Зато пощечина оказывает воистину целительное воздействие и в глазах мужчины появляются проблески разума. Я раздельно повторяю снова:

— Храмовники мертвы. Ты жив. Я скоро уйду, а ты тут останешься. Не рассказывай никому — и все будет в порядке.

Мужчина опускается на кровать, переставая сопротивляться. Видимо, понимает, что если демон поит его отваром и перевязывает, то потом сожрать не соберется. Это бы удобнее без перевязок, чтобы бинты не сплевывать.

— В-вы…

— Я. Убил их всех. Личные счеты. Да, с тобой у меня их пока нет — и не будет, если никуда не полезешь.

Судя по лицу мужчины — он хочет спросить, куда ему не надо лезть, но не решается. Я похлопываю его по плечу.

— Смотри, перевязки я тебе сделал, травами промыл, вот тут оставляю составы. Пить, перевязывать… сам остаться не смогу по понятным причинам. Так что всего хорошего.

И удираю.

Ак-квир уже дожирает последнего храмовника. Вот прорва…

И ведь башка-то человечья, но куда там столько лезет? А впрочем, низшие демоны весьма прожорливы. Так они пополняют силы.

— Скоро ты?

— Дай еще минут десять.

Я тем временем прохожусь по поляне, достаю из кармана платок. Прищуриваюсь на кровь — и смачиваю его в крови того самого шрамолицего храмовника. Потом вызову… пообщаемся.

Стоит ли говорить, что дорога до лагеря занимает минут двадцать. Естественно, моего отсутствия никто толком и не заметил. Я складываю все трофеи к останкам демона и вытягиваюсь на лежанке.

Эх, где моя кровать с лебяжьим пухом? Толстой периной и шикарным пуховым одеялом? А какие там подушки!

Домой, хочу домой… во дворец?

Да. А что?

Я — наследник Алетара Раденора, и мой дом именно там. А Торрин…

Торрин — это не дом. Это кусочек моего сердца. Лучшая, чистая и светлая часть меня.

Пока он у меня есть — я останусь человеком.

Возвращение в столицу проходит скомканно.

Рудольф бы устроил что-то торжественное, но куда там! Жена принца в темнице, союзники оказались предателями, на поле боя невесть что устроили… И как?!

Как на все это реагировать дядюшке?

Абигейль не знает, потому он и не реагирует, а сразу же зовет меня к себе…

— Алекс, что там случилось?

Я послушно отчитываюсь за все.

Так и так, теваррцы задумали хитрый план. Они убивают нашего дорогого Андрэ, — всхлипнуть и стереть слезинку, — потом подсовывают мне свою девку в принцессы, а сами тем временем решают расправиться нашими руками с Риолоном.

Риолонцы откуда-то это узнали и вызвали меня на тайные переговоры, я сходил и был в шоке.

Отчего?

Так на них предъявили доказательства.

Убийцу принца Андрэ!

Настоящего!

Не будем уточнять, что это я предъявил, и не его, а показания, и что сам убийца пока сидит тихо. Жить-то ему хочется…

Он все рассказал, во всех подробностях, рассказал, кто его нанимал, — и оказалось, что Лавиния.

Почему?

Ну, может, Андрэ решил на ней не жениться. А я все ушами прохлопал.

Да, дядюшка, виноват. Надо было думать… Но кто же мог знать?! Вы ж их в столице принимать изволили, ручку даме целовать! Где ж мне, скудоумному, разобраться, коли вы запутались? Конечно, потом-то вы все поняли, а сразу?

Вот горе-то!!!

Абигейль смотрит так, что хочется ее за хвост поймать и яд сцедить… Ведь мучается же, гадюка недоеная! А я разливаюсь соловьем.

Риолонцы меня пригласили на переговоры, но войну остановить было уже нельзя. Теваррцы на следующий же день начали наступление… и тут что-то произошло.

Я и сам не понял — что.

Представляете, то я стою у командного пункта, смотрю на наших людей, а потом вдруг крик, я лечу вниз, а там…

А там что-то страшное.

Щупальца, клыки, когти, скелеты в черных плащах… страшно — аж жуть! Да все это мелькает, да ко мне тянется… Меня мой друг спас, сам едва не погиб… вот тут у меня дар и открылся. Да какой!

Огненный!

Как у мамы!

Я всю ту гадость и выжег к Темному! Сам выложился, едва не сдо… то есть не помер, простите, тетушка. Да, я понимаю, это было бы таким огорчением для вас, вы так переживаете, что ажно с личика спали, дозволите к ручке приложиться?

Чмок!

Тьфу…

Да, а потом переговорили мы с Дарием и порешили, что пока не разберемся — никакой войны. И уехали оттуда. Там так было плохо, так неуютно… Храмовники сказали, так везде бывает, где порталы открываются. К слугам Темного.

Храмовники?

Да, были. Все осмотрели, всех расспросили, съездили на место происшествия и уехали. Не приезжали?

Не может быть!

Их же восемь человек было! Они же такие воины! Кто с ними мог справиться? Ой! То есть — у какого нечестивца рука-то поднялась на слуг истинной веры?!

Кошмар!!!

УЖАС!!!

А если они и нас с Томом, как свидетелей?.. Свидетелей чего?! Не знаю! Неважно! Я боюсь!!!

Дядя, вы же дадите мне охрану, правда?!

Простите, тетя?!

Жена?! Ах да, моя жена!

Какой кошмар, моя жена виновна в убийстве моего брата! Это же трагедия! Что нам теперь с ней делать?! Она же и меня убьет! И вас, дядя, убьет! И вас, тетя… ох, простите! Но она ведь убийца?!