Робин Бейли - Поющая кровь

Теперь вместо музыки доносились только лязг и звон оружия, вопли раненых. Мечи и секиры вздымались и опускались с безумной точностью. Пики вонзались, протыкали и извлекались окровавленными. Воинов выбивали из седел и растаптывали; раздавленные, изуродованные тела истекали кровью на бездушной земле.

На взгляд Стужи, все это походило на убийство. Совершенно сбитые с толку, наемники Кела валились, как снопы, под косами келедцев. Она смотрела со своего места сверху вниз. Над полем битвы повисло огромное, удушающее облако пыли, но оно не могло скрыть этого ужасного зрелища.

Стужа закусила губу. В животе она почувствовала дурноту.

Горстка мятежников перестала сражаться и со всех ног бросилась бежать в лес. Группа конников в красных плащах настигла их, порубила бандитов на кровавые куски и развернулась, чтобы продолжить битву. Она узнала Сариуса во главе группы. От прежней юношеской восторженности на его лице не осталось и следа. Вместо нее она увидела беспощадную маску ненависти и решимости.

Она поискала глазами сына среди этой неразберихи. Все поле превратилось в беспорядочный водоворот, где кружились люди и кони. Она не смогла определить, где Кел, и это даже немного утешило ее. Вероятно, он уже упал. Но даже если еще нет — может, ей все же удастся избежать зрелища его конца.

— Они дерутся с привидениями, — мрачно произнес Терлик. Он медленно водил рукой по плоской поверхности своего клинка, пристально всматриваясь в сражение. — Они не могут отличить настоящих келедцев от их искусственных двойников.

Он прав. Почти смешно видеть, как мятежники замахиваются и набрасываются на противников, которых там нет. Воображаемые мечи не убивали, но воображаемые враги также и не умирали. Ужас доводил наемников до совершенного безумия. Они не верили своим глазам, начинали рубиться с любым, кто держал оружие в руках, иногда даже с собственными товарищами.

— Тебе их не жаль? — Роларофец стоял с непреклонным видом, как будто наказывая себя тем, что смотрит. — Мне не кажется, что это честно или благородно.

Необъяснимая ярость вдруг закипела в ней. Она швырнула древко пики так, что оно ударило его по широким плечам. Он резко повернулся к ней в изумлении, в его глазах мелькнул гнев. Стужа шествовала вниз по ступеням, потрясая кулаком.

— Благородство, будь оно проклято, — редкий товар, — в бешенстве закричала она. — Слишком драгоценный, чтобы тратить его на отбросы! Благородно обошелся Кел с Соушейном и со всеми другими городами? Неужели ты думаешь, он размышлял о том, что честно или нечестно, когда убивал всех тех людей? — Она подняла кулаки над головой, ее всю трясло от волнения. Как ей хотелось сбить это дурацкое выражение с его лица! — И не смей говорить со мной о благородстве!

— Но ведь это люди! — закричал он в ответ. — Это же не битва, а просто бойня!

Ну и глупец же он! И почему она решила, что нуждается в нем?

— То же самое произошло бы с Риотамусом, если бы не мое заклятье! И когда прекратились бы убийства? Сколько еще невинных людей, подобных Кириги или Кимону, погибнут, если не остановить Кела? И каково будет этой стране под его правлением? Сколько крови понесут ее реки?

Терлик отступил на шаг, чуть не свалившись с камня. Ошеломленный, он смотрел на нее.

— Женщина, это же твой сын! Одно дело — когда мы разговаривали о битве. Но сейчас эта битва кипит перед нами. Он твой сын!

Гнев, внезапно охвативший ее, так же быстро иссяк. Она выпрямилась и вытерла уголок глаза — всего-навсего капельку пота, которая щипала ей глаза, и ничего больше, уговаривала она себя. Мрачное спокойствие поселилось в душе, но смотреть на побоище ей не хотелось.

— Он безумец, Терлик, — сказала она. — Он вкусил власти и теперь отравлен ею. Да, он мой сын и твой племянник. Но ты ведь знаешь, чем он занимается, и понимаешь, почему мы должны остановить его.

Он судорожно сжимал рукоять меча. Ей стало искренне жаль его, она вдруг подумала: а что если Терлик гнался за Келом из Соушейна не для того, чтобы отомстить за нее, как он рассказывал ей, а в надежде увидеть сына своего брата?

— Хотя, конечно, это очень больно, я знаю, — мягко добавила она.

Терлик ничего не сказал, повернувшись к ней спиной.

Сражение приблизилось. Она высмотрела Риотамуса. Король сражался верхом в самой гуще битвы, храбрости ему было не занимать. Он направил своего коня прямо на лошадь противника и, с пронзительным воплем повалив ее на землю, выбил разбойника из седла. Не успел наемник подняться на четвереньки, как Риотамус, согнувшись в седле, нанес удар мечом по его незащищенной глотке. Ликующий крик, в котором слышалась утоленная жажда мести, исказила его черты. Он развернул свою лошадь, чтобы встретить ударом очередного врага.

Голубой огонь угасал, последняя мелодия затихла внутри ее сердца. Она оглядела поле битвы с высоты, и от зрелища кровавой бойни ей стало тошно. Повсюду на земле лежали тела наемников. Среди павших почти не видно красных плащей. Ей больше не нужно вызывать двойников.

Внезапно колени ее подогнулись, она осела и упала ничком. Еле слышный стон вырвался из ее губ.

Терлик мгновенно взлетел на стену и склонился над ней. Он приподнял ее голову и убрал прядь волос с лица.

— Что с тобой? — вскричал он. — Что случилось?

Стужа облизнула пересохшие губы.

— Это пройдет, — выдавила она через силу. — Я же говорила — влиять на разум человека гораздо тяжелее, а их было так много… — Она сглотнула и с трудом села. — Не думала, что мне придется так худо. — Вцепившись ему в плечо, она встала на ноги, пошатываясь. Как только она закончила волхование, ее силы сразу же иссякли. Она знала, что потеряет много энергии, но то, что удар будет такой силы, не предвидела. Стужа сжала руку Терлика, чтобы не упасть.

— Сможешь драться? — обеспокоено спросил роларофец. — К нам приближаются.

В самом деле, сражение явно к ним приближалось. Она обнажила свой меч. Клинок сверкнул на солнце.

— Что ж, спустимся и встретим врага, — сказала она.

Стужа выпустила руку Терлика, и он первым сошел по ступеням из камней. Оказавшись внизу, он изо всех сил старался не наступить на нарисованные символы.

— Они теперь не нужны, — заявила Стужа и чиркнула носком сапога по первому попавшемуся знаку.

Сражение велось беспорядочно. Красные плащи вначале выступали организованно, но пролитая кровь ударила им в головы, лишая рассудка. Многие вели бой пешими, так как лошади их потерялись или были убиты. И вновь она поискала взглядом сына, молясь своим богам о том, чтобы Кел уже был мертв. Трое разбойников, оглашая воздух воинственными воплями, бежали к ней через поле с намерением напасть. В мгновение ока Терлик оказался впереди нее с высоко поднятым мечом и перехватил первый удар. Затем одним плавным движением он полоснул наемника мечом по животу, свободному от доспехов, нанося глубокую рану. Не переводя дыхания, он встретил второго нападавшего. Клинок роларотанина описал сверкающую дугу и отрубил мятежнику руку, в которой тот сжимал меч. Вдобавок отскочивший клинок оставил кровавый след под его подбородком.