Василий Кононюк - Жизнь взаймы

Чтоб не пороть горячку наш хитрый атаман, еще зимой, велел аккуратно повалить на узкую тропинку одно дерево, значительно ниже выезда из балки, на последней трети ее длины. Но повалить так, чтоб не было сомнения в случайности этого события спровоцированного воздействием комплекса природных факторов, а именно, трухлявостью дерева и сильного ветра. Решат супостаты расчистить тропу или протоптать новую в обход рухнувшего дерева, в любом случае несколько часов им это будет стоить.

Поскольку казаки после Пасхи жили в состоянии боевой готовности, которую современные стратеги громко нарекли бы "оранжевый уровень", уже через час все доступные бойцы ехали в сторону Змеиной балки. Тридцать два взрослых казака и мой отряд, двадцать четыре хлопца. Из них двадцать два бойца, считая меня с Андреем и двое казачат, которые будут за конями приглядывать. Соотношение с противником один к двум, но мы на своей земле, мы выбираем место и тактику будущего сражения, поэтому, даже не учитывая отряд соседей, преимущество было на нашей стороне.

Прибыв на место, атаман усилил мой отряд Давидом, Сулимом и Керимом. Назначил, Сулима старшим и отправил наш отряд пешим строем в обход, к въезду в Змеиную балку. Наша задача была дождаться, пока весь отряд неприятеля втянется в балку, завалить за их спинами подпиленные деревья. Затем, разбившись на две компактные группы по двенадцать человек с двух сторон прикрывать доступное нам расстояние. В первую очередь выбивать тех, кто попытается организовывать сопротивление. На убегающих в лес не обращать внимания.

Тропинка, огибающая балку стороной, выводила к основной тропе довольно далеко от въезда в балку и упиралась в неглубокий овраг. Назвать этот объезд коротким у меня бы язык не повернулся, тем более, что большую часть дороги мы пробежали легкой трусцой. Учитывая, что у каждого бойца был круглый щит, окантованный железом, два полутораметровых копья, арбалет и десяток болтов, за плечами скатанная овечья шкура, назвать эту пробежку легкой было бы неуместно. У меня ситуация была заметно хуже. Кроме моего старого арбалета со мной был десятикилограммовый монстр со стальными дугами, лук с колчаном стрел и пятнадцатиметровый аркан (вдруг связать кого-то надо, а веревки нет). К этому прибавим доспех — двадцать килограмм и шлем — килограмма три весом. Короче, обвешен я был железом, как новогодняя елка игрушками. Но недаром я озаботился такой деталью, как ремень на каждом арбалете. Теперь мои бойцы носили их за спиной и одна рука была у каждого свободна, чем я не преминул воспользоваться с присущей мне непосредственностью. Намного легче от этого не стало, но, по крайней мере, хватило рук, чтоб унести то, что осталось на мою долю.

Сулим дал команду располагаться в небольшом овражке в стороне от основной тропы и не высовываться. Они с Керимом мельком осмотрелись, объявили, что противники еще не прибыли и сели вместе с нами отдыхать после быстрого марша. Татары появились где-то через час, сперва передний дозор из пяти человек, за ним, метров через сто пятьдесят, боевое охранение из десяти человек и лишь затем, через двести метров, основной отряд едущий гуськом друг за другом в одноконь. Замыкал это шествие арьергард из пяти человек. Всего насчитал девяносто два человека и логично было предположить, что заводных коней и несколько человек охраны они оставили по дороге. Тропинка была узкой, а тащить по ней ненужного, заводного коня значило растягивать отряд, который и так компактным не назовешь. Серьезные доспехи были лишь у пяти-шести человек ехавших в голове основного отряда. Человек двадцать пять-тридцать могли похвастаться кольчугами, остальные были бездоспешные, в набитых халатах. Даже сабля была не у каждого.

Познания татарского военачальника в тактике и его нехарактерная для большинства осторожность, мне активно не понравились. Вместо того, чтоб ехать в приподнятом настроении мстить нам за все причиненные обиды, этот негодяй подозревал, что его заманивают в ловушку. Для себя я твердо решил, что обязательно попытаюсь его убить, не хрен быть таким умным.

Сулим велел нам сидеть здесь и ждать дальнейших указаний, а сам с Керимом и Давидом направился вслед за татарами. К такому стилю руководства я был готов, не первый раз с ним в бой иду. Успел твердо увериться, что больше пяти человек под начало Сулима отдавать нельзя. Он просто не знает, что с ними делать.

Как только казаки скрылись из вида, расположил бойцов с одной стороны дороги, с интервалом в три метра на расстоянии пятнадцати-двадцати метров от тропы. Как у кого получалось. Не ляжет ведь боец на чистую землю укрытый маскхалатом, надо подходящее дерево либо куст подобрать, так и выходит, что по линеечке не положишь. Поскольку наши маскхалаты больше подходили к степной окраске, десятники и командиры пятерок получили задачу присыпать своих бойцов листвой и мелкими ветками. Придирчиво осмотрел позиции, поправил мелочи, присыпал листьями командный состав и выставил всем направление стрельбы. Направление не перпендикулярно, а под углом к тропе. Бойцы стреляли не в бок противника находящегося напротив стрелковой позиции, а в грудь едущему следом. Так и упреждение проще взять и рана будет посерьезней. В последнюю пятерку выбрал лучших стрелков, разместив их плотным кулаком, через метр-полтора друг от друга. Из них двое стреляли с упреждением, как и все, один в противника напротив, а еще двое в спины удаляющихся врагов. Таким образом, мы создавали небольшой барьер между собой и оставшимися противниками.

Не забыл я и о психологическом оружии. Лавор, свободно владеющий татарским, должен был громко орать, — "Быстрее, быстрее, казаки догоняют!". Поскольку основную боевую мощь отряда мы должны были выбить первым залпом, оставшиеся пастухи должны были беспрекословно выполнить приказ раздающийся за их спинами и передать его вперед по цепочке. Но еще одна мысль грызла мою больную натуру придавленную большой жабой. А вдруг кони понесут следом нашу добычу? За что мы боролись не щадя ни своей, ни чужой крови? Чужой особенно.

— Лавор, вот ты мне скажи. Зачем я взял с собой аркан, если бросать его не умею?

— Да кто тебя знает… в полон небось хочешь главного взять? Вот и взял, чтоб его подраненого связать.

— А что у него своего аркана не будет? Для такого дела мне мучиться, тащить аркан не нужно было.

— Так ты и не мучился, мне его всунул.

— А почему я тебе его всунул, разве мало других хлопцев было?

— Так мне то самому невдомек… у меня окромя самострела и лук, и сагайдак со стрелами на плечах, а ты мне еще аркан суешь… вот опять принес и суешь.

— Будет тебе, Лавор еще одно задание. Как пустим стрелы по супостату, кони не станут, следом за табуном понесут. Добычу нашу унесут. Надо чтоб ты аркан метнул. Либо коня зааркань, припни его, остальные в него упрутся, либо через тропу, на то дерево захлестни, так чтоб конь грудью налетел на него и стал. Сделаешь?