Павел Корнев - Чёрный полдень

И это в общем-то естественное желание в один миг нарушило хрупкое равновесие неподвижности и, словно пудовая гиря, которая тащит на дно утопленника, швырнуло меня обратно под землю. В голове вспыхнули искры, рот наполнился кровью, и, вздрогнув, я отдёрнул голову от ужасно жёсткой столешницы.

– Лёд?!! – хором вскрикнули так и не дождавшиеся от меня ответа подельники.

– Не сейчас, – я вскочил на ноги, чувствуя, как начинает запекаться от охватившего правое предплечье жара кожа. Давным-давно выжженные при лечении от стылой лихоманки колдовские символы раскалились, словно вживлённые в плоть тэны, и ладонь непроизвольно сжалась в кулак.

Но куда хуже было другое: цепь мультичар, словно дьявольский магнит, намертво присосалась к одной из тянувшейся по подземному залу энергетических линий и потащила за собой. А стоило попытаться двинуться в другую сторону, как кости руки скрутило с такой силой, что из глаз покатились слезы. Ещё и жилы тянуть начало...

Забыв на время о желании вновь взять под контроль собственное тело, я закусил губу и почти бегом бросился к ближайшему выходу. Расталкивая людей, подскочил к массивной двери, рванул её на себя и, уже не сдерживаясь, помчался по тёмному переходу. Сзади слышался топот чьих-то ног, изрядно потускневшая рекламная надпись «Алхимия – это стиль жизни», поверх которой кто-то начал выводить через трафарет, да так и не закончил нецензурное слово, смазалась в блеклое пятно. С разбегу выскочив в какой-то полутёмный закуток, не сразу удалось сообразить, где нахожусь, но взбесившаяся цепь потянула дальше, и, перепрыгнув через вытянувшегося на торчащих из доски гвоздях йога, я вдруг понял, что очутился перед входом в «Западный полюс».

Вот так дела! Здесь ведь половина шизофреников Форта собирается! Клуб по интересам уников, другим словом. Как кто какие-нибудь паранормальные способности у себя обнаруживает, так прямиком сюда отправляется. Приживётся здесь, не приживётся – второй вопрос. Но паломничество обязательно совершит. А вот обычных людей и не менее обычных колдунов тут не жалуют. Хотя и пускают. Бизнес есть бизнес.

– Стоит ли? – тяжело дыша, прислонился к стене нагнавший меня одним из первых Напалм. Ну, его понять можно – ему перед тусовкой в такой компании палиться не охота. Тем более что непонятно, чем вообще дело кончится. – Может, ну его?

– Вариантов не вижу, – оскалился я и ухватился за прикованное к двери кольцо. Поздно пытаться всё заново переиграть. Карты мало того что розданы, так уже и вскрыты и в отбой выброшены. – Да что ж такое!

Дверные створки остались неподвижными. Сделанный в виде глаза гигантской рептилии глазок вдруг ожил, и из-под поднявшегося века на нас уставился вертикальный зрачок какого-то не имевшего аналогов в реальной фауне гада. Гада – в смысле пресмыкающегося. Хотя и вообще...

– Закрыто, – пробубнил то ли динамик, то ли тихо вздохнула сама дверь. – Закрытое мероприятие. Приходите завтра.

– Пошли. – Напалм подхватил меня под локоть и потянул прочь.

– Пошли, – соглашаясь, развернулся я. И тут же выхватил из чехла нож и с разворота всадил тёмно-синее лезвие в дверной глазок. Что-то взвизгнуло, клинок дёрнулся и очень легко вышел обратно, а одна из створок чуть-чуть приоткрылась.

Толкнувшись вперёд, я легко её распахнул, на ходу сшиб с ног зажавшего руками окровавленный лоб парня, который вывалился из ниши привратника, и уверенно прошёл в общий зал.

И, как обычно, замер на месте: сознанию требовалось какое-то время, чтобы осознать, что выверты якобы искривлённого пространства – это всего лишь иллюзия, которая создавалась светом алхимических светильников, закреплённых под самыми невероятными углами. Ко всему прочему, по тёмной облицовке стен шли мягко светившиеся жемчужные волны, а чёрный, казавшийся разверзшейся бездной пол подмигивал сотнями крупных зелёных звёзд. Своеобразное заведение, что ни говори...

Обогнув стоявшую прямо посреди зала дверь, которая никуда не вела, я остановился и осмотрел прятавшиеся в темноте столики. Народу набилось, как сельдей в бочку. Свободных мест и вовсе нет – над каждым столом тусклая синяя искорка мерцает. А так – темень сплошная, даром что светильники на стенах без счёту развешены. Это ж надо было их так откалибровать...

Впрочем, концертная ниша в дальнем конце зала была ярко освещена и казалась зависшей в паре метров над полом. Музыканты скрывались в тени, а усевшийся на край сцены певец в чёрной футболке, камуфляжных штанах и высоких армейских ботинках болтал ногами и ждал, пока закончится слишком затянувшийся проигрыш. Лоцман. Только больно уж музыка для него меланхоличная...

Правосудие живым – к мёртвым больше нет вопросов.Горький кофе, едкий дым, пара листиков допросов.Всем плевать – чем жил, как умер: дело сшито и в архив,Всем плевать, а те, кто помнит...Скоро сдохнут и они.

Да и помнят: жили, пили,Все живут – такая блажь,Вот ты был, а вот убили,Крематорий, пепел, прах...»

Как-то очень неторопливо и печально читавший в микрофон стихи парень замолчал, и вновь по залу покатилась постепенно становившаяся всё более энергичной и злой мелодия. Я огляделся по сторонам и, ловя на себе недобрые взгляды сидевших за столами уников, направился к стойке бара. Почти передавившая левое запястье цепь потеряла приведшую нас сюда магическую линию, и куда двигаться дальше, было совершенно непонятно. Вот найду сейчас кого-нибудь из администрации...

Пепел, прах и крематорий...

Словно поддавшись напору музыки, певец начал взвинчивать темп, и вскоре его голос сорвался на крик:

Что за гадство, сучья жизнь?!Двадцать шесть – и жить не начал!Двадцать шесть – и всё, приплыл!Да! Приплыл!Ладья Харона, две монеты на глаза,Вот я сдох – чего ещё вам?!

И вдруг уже совершенно спокойно и печально:

Крематорий. Пепел. Прах...

Будто дожидавшийся окончания песни прожектор у сцены высветил нас и ослепил глаза. Моментально выхвативший пистолет Ветрицкий выстрелил, и стекло мощного фонаря весело разлетелось вдребезги. Лампа погасла, и я перестал щуриться.

– Ой, – прижалась к Напалму Вера, когда в дальнем конце зала полыхнула рукотворная молния. Вокруг другого стола затрепетало кольцо огня, а стоявшие на витрине за барной стойкой бутылки медленно поднялись в воздух.

Взбешённые нашей бесцеремонностью посетители начали подниматься из-за столов, и стало понятно, что без боя прорваться не получится. А учитывая способности некоторых уников...