Эхо старых книг - Барбара Дэвис
– Думаешь, я просто исчезну?
– Не знаю, что и думать. Просто не хочу, чтобы это был конец, а ощущение такое, что к этому идет. Я уже говорил это раньше и скажу еще раз на случай, если в прошлый раз не совсем понятно выразился. Я хочу увидеть, что у нас может получиться. Проверить, существуем ли мы – без Хеми и Белль.
Эшлин вглядывалась в его лицо, чуть окутанное туманом. Но ей не нужно было видеть его выражение. Плечи Итана были напряжены, тело застыло, как будто он готовился к удару. Эшлин – не единственная, кто сейчас рисковал.
– Ну… хорошо.
– Хорошо… в каком смысле?
– Хорошо, я останусь.
– Если хочешь, можем пожарить яичницу.
– Ты голоден? – удивилась Эшлин.
– Нет, но в кино часто показывают, как пары поздно вечером вместе готовят яичницу. Это выглядит уютно и по-домашнему, а я хочу, чтобы ты почувствовала себя в безопасности.
– Соглашусь на кружку горячего чая с медом, если он у тебя есть. Я замерзла.
В доме Итан разжег огонь, а Эшлин нашла коробку «Эрл грей» и заварила чай. Взяв кружки, они устроились на диване. Некоторое время пили молча, слушая, как пламя потрескивает и пыхает в камине. В конце концов тишина стала неловкой.
– И что теперь? – спросила Эшлин, понимая, что Итан ждет, когда она сама заговорит.
– Ну, можем рассказывать друг другу истории о привидениях, как в детском лагере. У меня где-то здесь есть фонарик для эффекта. Или… можем просто поговорить. Когда мы подъехали к дому, я практически обнажил перед тобой свою душу, что, кстати, обычно не в моем стиле. Теперь твоя очередь. Ты упоминала отдельные детали тут и там – о твоем отце и о разводе, – но, подозреваю, есть еще кое-что, что нужно знать.
– Например?
– Например, почему ты так боишься. Меня. Нас. – Он отставил кружку и обхватил пальцами ее сжатый кулак. – Полагаю, это связано с Дэниелом. Ты сказала, что он тебе изменил, но было что-то еще, не так ли? Что-то похуже?
Эшлин уставилась на их крепко сплетенные руки, что давало ощущение тепла и надежности – но внутри сжатого кулака чувствовалась боль старых воспоминаний. И слышался визг шин и звук бьющегося стекла.
Да. Было что-то еще. Что-то гораздо хуже.
Она покачала головой:
– Не знаю, как говорить об этом с человеком, которому не плачу за сеансы психотерапии.
Итан крепче сжал ее пальцы.
– Может, просто начать с самого начала?
С самого начала. Да.
– Хорошо. – Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. – Я говорила тебе, что моя мать, узнав о диагнозе, отказалась от лечения и решила умереть, но я опустила ту часть истории, где несколько месяцев спустя мой отец поднялся на чердак и застрелился, пока я праздновала свой шестнадцатый день рождения…
– О господи. Эшлин…
Она отвернулась, боясь, что если продолжит смотреть на него, то не сумеет договорить до конца.
– После этого я переехала жить к бабушке. Сменила школу и каждый второй четверг проводила на кушетке психотерапевта. Специалиста по семейным травмам. Научилась справляться с трудностями, переживать «здоровую скорбь», как они это называют. Со временем я приспособилась. Или, может, просто стала хорошо притворяться. Я не могла больше об этом говорить, поэтому делала вид, что со мной все в порядке. Окончила школу, поступила в университет. А потом встретила Дэниела.
Эшлин высвободила свою руку и встала, интуитивно пытаясь увеличить расстояние между ними. Она начала ходить по комнате, крепко прижав руки к телу.
– Все так стремительно произошло. Он умел ухаживать и был непревзойденным актером. Я влюбилась в каждую его черточку. Рассказала все о себе, познакомила со своими демонами. Дала ему возможность причинить мне боль – и он ею воспользовался.
– Студентка в твоем халате?
– Мэрибет, – тихо проговорила Эшлин. – Она была не первой, но стала причиной моего ухода. На следующий день я подала на развод. Дэниел не верил, что я доведу дело до конца. Когда я сказала, что не вернусь, он начал приходить к магазину и слоняться напротив витрин, наблюдая за мной с другой стороны улицы. Постоянно звонил и то умолял меня принять его обратно, то обзывал меня сукой. Написанный им роман все не продавался, и ему грозило увольнение из университета. Вся жизнь выходила из-под контроля. И естественно, Дэниел винил во всем этом меня.
– Пожалуйста, скажи, что ты вызвала полицию, когда он начал тебя вот так преследовать.
Вопрос заставил Эшлин поморщиться, как от боли. Она не вызвала полицию, но за последние три с лишним года не проходило дня без мучительной мысли: могло ли все закончиться иначе, если бы она это сделала?
– Нет. У него хватало проблем, и я не хотела все осложнять. Но я не могла вернуться, как бы плохо ему ни было. Однажды днем я позвонила ему и договорилась о встрече. Он решил, что я хочу все уладить, а вместо этого я вручила ему список того, как, по моему мнению, следует разделить наше личное имущество. Это стало последней каплей.
Итан внимательно наблюдал за ней, ожидая, что она скажет дальше.
– Последней каплей… в каком смысле?
Эшлин подошла к камину, встала спиной к Итану, глядя на огонь.
– Дэниел начал кричать, поэтому я встала и ушла. Я уже перешла улицу, когда он выскочил из бара. Он окликнул меня, и я обернулась. Он стоял на обочине и смотрел прямо на меня с таким странным выражением лица… А по дороге ехал грузовик, который вез большие листы стекла. Дэвид видел, как тот приближается… а затем сошел с обочины.
Она услышала прерывистый вдох Итана и длинный медленный выдох.
– Боже мой…
Эшлин повернулась к нему и увидела на его лице неподдельный ужас. Она расправила плечи, готовясь рассказать остальное.
– А перед тем, как шагнуть на дорогу… Дэвид посмотрел на меня, улыбнулся и крикнул: «Передай привет доктору Салливану».
– Кто такой доктор…
– Мой психотерапевт. Тот самый, к которому я ходила каждый второй четверг после самоубийства отца.
– Ты имеешь в виду…
– Он точно знал, что делает. И понимал, что со мной станет… что я… развалюсь на части.
– Так вот о чем ты говорила тогда в машине, – тихо сказал Итан. Про то, как любимый человек способен намеренно причинить боль.
– Да.
– Мне очень жаль, Эшлин. И все-таки у этого ублюдка ничего не вышло. Ведь ты сейчас здесь.
– Еще как удалось. Ну почти…
Неприятно было признавать, что попытка Дэниела почти увенчалась успехом. Но Эшлин хотела, чтобы Итан все это узнал и понял, почему встречаться с ней – плохая идея.
– Три человека… – хрипло проговорила она. – Три человека, которые должны были меня любить, и каждый из них бросил меня – намеренно. С таким грузом за спиной трудно
