Сергей Удалин - Черные камни Дайры

— И ведь не в бою она погибла — разнимала дерущихся Дела и пришлого колдуна. Тот ее случайно мечом и зацепил. Тебе бы рядом оказаться. Ты — рыцарь, не чета мне, враз бы их успокоил. Так нет, у тебя неоплаченный долг крови. Эх!

Юноша махнул рукой и побрел, сам не зная куда, лишь бы не встречаться больше ни с рыцарем, ни с кузнецом, да и вообще ни с кем из людей. Потом обернулся и добавил:

— Одно время я ведь убить тебя собирался. Из-за нее. А теперь передумал. Я больше никого не хочу убивать. Так что живи и вспоминай ее и мучайся, если, конечно, сможешь так жить.

Хелсир давно уже догадывался, что Великий Tax ошибся. Кузнецу принадлежит не тот камень, который они искали. Не Черная Слеза, а скорее уж Черная Кровь. Не он остановит войну и принесет покой обессилевшей Дайре. Но ошибка мало что меняет. Все равно нельзя оставлять черный перстень в неумелых и недостойных руках. И, как только Дел окончательно пришел в себя, юный маг решил еще раз поговорить с ним.

Войдя в палатку, где лежал раненый, Хелсир поздравил кузнеца с победой, пожелал быстрого выздоровления и перешел к делу.

— Надеюсь, что ты не откажешь мне в моей просьбе, — осторожно сказал он, тщательно подбирая слова. — Теперь, когда Тил погиб и война окончена, тебе уже не так нужен этот черный перстень. Мне кажется, сейчас самое удобное время передать его на хранение опытному магу и мудрому человеку, заботящемуся о благополучии всех людей, — Обуздывающему Тревогу Таху.

Едва закончив говорить, он понял, что тоже совершил ошибку. Такой реакции от кузнеца он никак не ожидал.

— Война закончена, говоришь? — яростно прошипел Дел, вскочив на ноги и кривясь при этом от боли. — Может, для тебя она и закончена. А для меня только начинается. Еще много с кем надо поквитаться. И с северянами, и с легионерами, и с наемниками. А потом и до твоего клана доберемся. Все они виноваты и заплатят за свои дела. А кто ничего не делал, заплатит за бездействие.

Глаза Маскардела вспыхнули безумным огнем. Вероятно, он уже представлял себе разрушенные крепости, горящие селения и трупы вражеских воинов. И эта картина заставила кузнеца удовлетворенно рассмеяться. Он не сомневался, что именно так все и будет.

А Хелсир похолодел от ужаса. Глупец! Он даже не догадывался, с кем имеет дело.

Жажда мести превратила кузнеца в кровожадное чудовище. Победив их злейшего врага, Советника Тила, он сам теперь представляет для Клана Тревоги не меньшую опасность. Его нужно остановить, пока не поздно. И лучше это сделать прямо сейчас, когда Дел еще не оправился от ран и к нему не вернулась его страшная нечеловеческая сила.

Приняв решение, маг перешел к действию почти мгновенно. Время, проведенное в отряде, научило Хелсира быть решительным и беспощадным. Он уже привык решать сложные вопросы при помощи оружия, и не сомневался, что поступает правильно. Он обнажил меч и ринулся на кузнеца.

Но тот, хотя и с большим трудом, уклонился от удара. Маскардел давно уже не был тем человеком, которого можно застать врасплох. Кузнец пригнулся и выставил вперед руки, готовый, несмотря на боль, защищаться и даже атаковать противника, если найдется хоть что-нибудь, похожее на оружие. В это время в палатку зашла Митрайна проведать раненого. Вместе с ней пришел Сермангир.

— Что вы делаете? Немедленно перестаньте! — закричала девушка и бросилась на защиту своего пациента.

Следом поспешил ее спутник, еще не успевший ничего понять. Но Хелсир уже не мог отступить. Обеими руками расшвыряв в разные стороны молодых людей, мешающих ему как следует размахнуться, он продолжил атаку. В правой руке, которой он отталкивал Митрайну, был меч. И юный маг даже не заметил, как острое лезвие перерезало девушке горло.

Зато это видел кузнец. Гнев придал ему силы. Ударом нога он отпихнул от себя противника, схватил тяжеленный чурбан, заменяющий в палатке стол, и запустил им прямо в голову Хелсира. Тяжелый снаряд пробил череп мага, и последняя мысль умирающего была о том, что он не выполнил задание вождя клана, не сумел остановить войну и теперь разгневанные Предки в Небесном Дворце не захотят даже взглянуть на него.

— И еще, командир, — добавил разведчик, закончив рассказывать то, что сам понял из невнятного, сбивчивого рассказа Сермангира. — Тебя разыскивает один человек. Вот он.

— Что? Какой человек? Зачем?

Турвин был потрясен известием о нелепой смерти Митрайны. Такой неправильной, ненужной и несправедливой, что в нее невозможно было поверить. Но отчаяние Сермангира убедило его лучше всяких доказательств. Митрайна мертва. Он больше никогда не увидит ее, не посмотрит в прекрасные зеленые глаза, не услышит тихого печального голоса. При чем здесь какие-то люди, какие-то дела?

Он повернулся, чтобы прогнать посетителя, а вместе с ним и своих солдат, и увидел перед собой Рентентула, доверенного слугу отца. Турвин вскочил на ноги, бросился к нему, обнял и забросал вопросами.

— Молодой господин, — спокойно и холодно сказал в ответ слуга. — Твой отец, рыцарь Энгтур, перед смертью велел мне разыскать тебя и отдать этот сверток и письмо. — Он передал Турвину аккуратный узелок из тонкой зеленой ткани и сложенный вчетверо лист пергамента. — Из него ты узнаешь все, что счел необходимым сказать тебе мой хозяин.

После этих слов Рентентул поклонился и ушел, явно не желая продолжать разговор.

Турвин удивился странностям старого слуги, однако тут же забыл о нем, развернул письмо и стал читать:

«Возлюбленный сын! По приказу нашего повелителя, Магистра Эрма, я должен отправиться к степнякам, чтобы принести извинения Великому Шаману за смерть воина Клана Жестокости, произошедшую по твоей вине. Я не хочу умирать на чужбине, но и не могу ослушаться приказа. Поэтому я попросил моего друга, Хранителя Закона Дерхеда, сразить меня в честном поединке, согласно законам рыцарской чести. Не осуждай его за это. Помни, он согласился поступить так из дружеской привязанности ко мне, уступая моим просьбам.

Сын мой! Я посылаю тебе свое родительское благословение и отдаю тебе самое дорогое, что у меня есть, — любимую брошь твоей матери, прекрасной Кейны. Береги ее, вспоминай почаще о своих родителях. Помни, они всегда любили тебя.

На прощание позволь дать тебе отеческий совет. Не ищи личной славы, но делай все возможное во славу своего клана. Старайся не допустить, чтобы ему причинили вред, и сам не вреди ему. Даже если тебе кажется, что ты прав, а все остальные не правы. Я сам в молодости немало начудил и был жестоко наказан за свое сумасбродство, а потому имею право поучать тебя. Помни, человек приходит и уходит, но память о нем остается в сердцах людей его клана. Постарайся оставить о себе добрую память и никогда не сворачивай с нелегкого пути истинного рыцаря.