Геннадий Ищенко - Неудачник (СИ)

— А сестра?

— Кто проверяет служанок? — сказала графиня. — Придется ей одеться попроще и изображать прислугу Леоны. Сейчас приедем и начнем собираться, а завтра с утра докупим все необходимое…

— Мне нужно встретиться с Хродом, — сказал Клод. — Это может оказаться очень важным!

— А если сделать по-другому, — задумалась Мануэла. — Не вам идти в Совет, а ему найти художника из тех, которые пишут посмертные портреты. Он ему сбросит в память образ, а художник его быстро нарисует. Это будет не портрет, а небольшой рисунок, поэтому работа много времени не займет. Попробуй мысленно связаться с этим Хродом.

— Это вы, барон? — сразу же отозвался маг. — Образ какой-то размытый, наверное, из-за расстояния.

— Я завтра срочно уезжаю, — сказал Клод. — Поэтому у меня не будет времени ходить с вами в Совет. А познакомиться с тем, о ком вы говорили, было бы полезным. Вы можете найти кого-нибудь из художников, чтобы они его изобразили? Портрета мне не нужно, достаточно небольшого рисунка. Если потратитесь, я вам все возмещу. Только такой рисунок должен быть у меня утром, иначе не стоит возиться.

— Попробую, но ничего не обещаю, — ответил Хрод. — Если успею, отправлю к вам слугу. Золото отдадите ему. Не скажете, с чем связана такая срочность? Это не из-за того, что до вас добрался магистрат Бастиана? Если так, моей вины в этом нет: я здесь о вас никому не говорил.

— Ни минуты не сомневалась в том, что маг согласится, — сказала Мануэла, когда Клод сообщил ей результаты разговора. — Плохо, что теперь он знает о нашем отъезде. Ладно, будем надеяться, что он ни к барону Лангеру, ни к моему бывшему мужу не побежит. Из-за Ойгена разрушились все мои планы! Когда приедем в столицу, я ему обязательно устрою какую-нибудь гадость!

Новость об отъезде все восприняли по-разному. Робер не имел ничего против поездки, Леона ей обрадовалась, а Алина испугалась за брата.

— Я готова изображать кого угодно, лишь бы с тобой ничего не случилось! — сказала она Клоду. — Ты у меня единственный близкий человек. Я к тебе и Луизу ревновала. Для мужчин их любимые важнее всех других родственников, несмотря на чужую кровь.

— Можно подумать, что для нас это не так, — сказала слышавшая их разговор Леона. — Для моей матери отец был важнее всей ее многочисленной родни. А тебе не о чем беспокоиться: даже если у Клода будет несколько жен, он тебя все равно будет любить. Это не мой братец, которого в любой женщине интересует только одна часть ее тела.

— Как несколько жен? — растерянно спросила Алина. — Как ты такое можешь говорить!

— Я для примера сказала, — пояснила Леона. — А вообще-то, мало у кого из южан меньше трех жен. Это нашим мужчинам вера такое запрещает, поэтому они и бегают по любовницам.

— Южане тоже бегают, — сказала подошедшая к ним Мануэла. — Вы бы вместо того, чтобы болтать о мужчинах, занялись сборами. Дорога долгая, так что возможность поболтать у вас будет.

Поскольку все заранее приготовили с вечера, утром не пришлось тратить время на сборы.

— Скажите конюху, чтобы подготовил карету и всех лошадей, — сразу после завтрака сказала Мануэла Эвальду. — И отправьте Криса за Баумом. Не сможет уехать сейчас, пусть нас ищет в столице. Робер, после этого рассчитаете всех слуг. Дайте кому-нибудь из них серебряную монету, чтобы сообщили о нашем отъезде хозяевам дома. Ждем документы и уезжаем. Извини, Клод, но если Хрод не успеет с рисунком, мы его ждать не будем.

Конюх недолго возился с лошадьми, дольше ждали бумаги из магистрата. Прискакавший от мага Крис передал, что Баум так быстро собраться не сможет.

— Он был очень недоволен спешкой и тем, что его не предупредили хотя бы за день, — сказал наемник. — Обещал постараться догнать нас в дороге.

Слуга, которого обещал прислать Хрод, подбежал к воротам, когда из них уже выехала карета. Сидевший верхом Робер взял у него небольшой сверток и отдал два золотых. В карете находились только женщины, а все мужчины, кроме сидевшего на козлах Криса, ехали верхом, поэтому кавалькада получилась внушительная. Утром на улицах было совсем мало карет и экипажей, так что до городских ворот добрались быстро. Когда их проехали, под колесами кареты и копытами лошадей вместо булыжной мостовой запылила уже высохшая и укатанная дорога. Тряска сразу уменьшилась, а пыль сдувало в сторону, поэтому прибавили ходу. Ехали четыре часа, встретив только несколько крестьянских повозок и пару верховых, после чего остановились на обед в придорожном трактире. Пока все обедали, наемники, сменяясь, следили за дорогой. Перед отправкой Клод отдал одному из них повод своего коня, а сам сел в карету.

— Похоже, что до Закса доберемся без помех, — сказала ему Мануэла. — Наш отъезд был слишком неожиданным. Но пока нас догнать нетрудно, поэтому ты не расслабляйся. Портрет еще не смотрел?

— Сейчас посмотрим, — ответил Клод, доставая сверток из своей дорожной сумки. — Так, это лицо я где-то видел.

— Можно я посмотрю? — протянула руку Леона. — Это секретарь отца Арман.

— Точно! — вспомнил юноша. — Он мне оформлял грамоту. Я не вспомнил, потому что на рисунке он не очень похож.

— Что ты хочешь? — пожала плечами Мануэла. — При передаче образов они всегда немного искажаются, да еще сам художник напортачил. Вот что, дорогие мои, пока нам никто не мешает, доставайте "Перечень" и учите.

С ней никто не стал спорить, хотя трудно придумать более скучное занятие, чем зубрежка перечня дворянских родов. Когда у девушек от этого занятия начали закрываться глаза, Клод забрал книгу себе.

— Пусть поспят, — сказал он графине. — Не скажете, что это за закорючки?

— Это я пометила для себя тех, о ком вам нужно будет дополнительно рассказать, — ответила она. — Но этим займемся позже. Я, наверное, тоже посплю. Когда спишь, дорога короче.

Клод с час читал "Перечень", а потом отложил книгу и посмотрел на спутниц. Девушки спали, прислонившись друг к другу, а Мануэла, свернувшись калачиком, заняла третье сидение. Юноша невольно задержал взгляд на женщине, так похожей на Луизу. Он любовался ее лицом, ласкал взглядом шею, грудь… Постепенно его фантазия разгулялась не на шутку.

— Надо было тебя все-таки один раз свести с дочерью, — сказала проснувшаяся женщина. — Повесить ей на шею амулет от зачатия, а перед этим кое-чем поделиться. Ты созрел для любви, а вас разделили. Если разлука будет долгой, место дочери может занять другая. Не стоит так краснеть, меня твой взгляд не оскорбил, наоборот, женщинам приятно, когда на них так смотрят.

— Я Луизу не разлюблю, — отвернувшись, сказал Клод. — Дело не в вашей красоте, просто вы слишком сильно похожи. Мануэла, я боюсь, что Ойген будет против брака. Если он решил меня сдать магистрату…