Наталья Колесова - Прогулки по крышам

– Черт тебя подери совсем…

Агата открыла глаза на своей кровати. Сердце билось так, будто она в самом деле бегом бежала с Часовой площади. Получилось! Получилось! Но она никогда раньше сама так не путешествовала. И что, стоит ей теперь только представить – как она очутится в любом месте? Агата зажмурилась.

Вестибюль в интернате она уже выучила назубок. Так же, как свою комнату. И столовую. Но в каких бы подробностях она их ни представляла, открывая глаза, по-прежнему видела все тот же потолок спальни. Наверное, все-таки надо думать о человеке, а не месте…

Кого на этот раз? Ее все подмывало опять отправиться к Келдышу. Хотя она не позвала его, как-то он ее почувствовал. Или это все его кольцо? ИХ кольцо? Интересно, уснул ли Келдыш снова? Наверное, она может организовать ему затяжную бессонницу…

Дегтяр! Вот уж про кого она точно ничего не знает. Есть ли у него дом вообще? Где он проводит свои ночи? Бодрствует? Спит? Веселится? Пьет кровь? Келдыш не дал ей задать ему эти вопросы. Тогда поговорим без Келдыша…

Агата расслабилась. Золотая мерцающая сеть опускалась на город – на освещенные улицы и темные дворы, пустые до следующего полнолуния крыши и пугающие шорохами подвалы. Агата неуверенно трогала то одну, то другую нить, натягивала и отпускала. Борис, Борис. Ей нужен Борис Дегтяр. Вампир. Друг Келдыша, предлагавший ей прогуляться по крышам. Борис… Золотая нить, пересекшаяся со звенящей белой, вдруг полыхнула бенгальским огнем. Борис, разговаривавший с девушкой у прилавка ночного магазина, осекшись, вскинул глаза. Огромные мерцающие зрачки сузились, превращаясь в точки. Борис кивнул – то ли Агате, то ли самому себе:

– Я иду.

Агата уже сидела на постели. Лицо было мокрым от пота – как после ночного кошмара. Она и вправду видела его? Он правда отозвался? Агата слезла с кровати и качнулась. Поиск людей… и вампиров, оказывается, отнимает больше сил, чем зов зверушек. Или она просто слишком долго этим занималась?

Но он сказал, что придет… Агата натянула джинсы и свитер. Ночь еще холодная, не летняя, а в дом она Дегтяра впускать не собирается. Келдыш сказал, что сам тот сюда не войдет. Подумав, котенка унесла вниз и заперла на его любимой кухне – а то разбудит бабушку своими антивампирскими воплями.

Подходя к двери, она знала, что он уже стоит там. Большой, темный. Немного страшный. Открыла дверь. Мокрая после недавнего дождя улица была пуста. Агата моргнула, и он появился – возник? Большой, плотный. Немного страшный. Склонил голову знакомым – келдышевским – движением. Интересно, кто из них кого копирует?

– Доброй ночи, – сказал тихо. – Ты меня звала?

Агата мгновенно решила: говорить, что она просто проводила опыты, будет очень по-дурацки. По-детски.

– Звала.

– Зачем?

– Поговорить.

– Тогда выходи. Или будем разговаривать на пороге?

Агата подумала. Прикрыла за собой дверь одновременно с его следующим вопросом:

– Ты меня боишься?

– Немного, – честно сказала Агата.

– Лучше бы побольше, – пробормотал Дегтяр, оглядывая совершенно пустую улицу. – Прогуляемся?

– Почему побольше? – спросила Агата, привычно пряча руки в рукава свитера.

– Мало ли я какой…

– Вы – друг Келдыша, – сообщила Агата без малейшего сомнения.

Дегтяр, кажется, слегка споткнулся. Пробормотал:

– Действительно. Спасибо, что напомнила.

– О чем вы хотели его попросить?

– Что?

– Вы хотели его попросить, чтобы он вам помог… а он бы попросил, чтобы я ему в этом помогла. – Получалось запутанно, но Борис понял. Наклонил голову, заглядывая ей в лицо.

– А он попросил?

Агата помолчала. И чем дольше молчала, тем меньше оставалось времени для вранья.

– Нет. Не просил.

Несколько шагов в молчании.

– Тогда почему?

– Если я могу вам помочь, я хочу вам помочь. Это… так странно?

– Скорее редко.

Пусть ее тогда занесут в Красную Книгу. В вымирающие виды – те, которые еще считают, что нужно помогать друг другу…

– Ну и что? – спросила она через несколько шагов.

– Я просил его помочь найти Анжелику.

– Эту вашу девушку? Она что, ушла? Вы поссорились?

Дегтяр поморщился.

– Не то чтобы… Думаю, скорее не поняли друг друга. Теперь я не могу ее найти.

– А… – Она вспомнила, как говорил Келдыш. – Вы пробовали мага-искателя с картой?

– Пробовали. И не только это. Перепробовал все. Понимаешь, у нее сейчас сложный период. Ведь она вернулась домой совсем другим че… существом. С другим зрением, обонянием… организмом в целом. А память, в том числе и память чувств, осталась прежней.

– А родственники у нее есть?

– Есть – но мы там уже побывали. И у дальних тоже. Я думаю – может, ты со своей магией…

– Вы видите мою магию? – перебила Агата.

– Нет, но ведь она иногда… Ты же смогла найти и позвать меня?

Агата отмахнулась.

– А, это! Это я всегда умела. Только не знала.

– Могу дать тебе ее снимок.

– Вампиры выходят на фотографиях?

– А почему нет? Мы же не призраки бесплотные. Мы и в зеркале отражаемся. Агата, я прошу только – попытайся. И все.

– Ох, ну конечно, я вам помогу! – Агата и не подозревала, что слово в слово повторяет Келдыша. – Только не очень на меня надейтесь.

Борис улыбался сомкнутыми губами.

– Не буду. Но если найдешь ее сама, скажи… Я жду ее. Пусть придет. Пожалуйста.

– Охотимся на чужой территории?

Агата, вздрогнув, оглянулась. Рядом никого не было. Рука Бориса сжала ее плечо – металлические клещи…

– Не смотри, – сказал он, практически не шевеля губами.

– Поче…

– Ты их не видишь и не слышишь. Смотри на меня.

– Как насчет соблюдения договоренности? – спросили за спиной. Повеяло холодком. Агата постаралась в этот раз не вздрогнуть.

Дегтяр смотрел поверх ее головы. Сказал равнодушно:

– Я сегодня не охочусь.

– А что ты тогда здесь делаешь?

– Гуляю.

– С малолеткой? – Голос прозвучал уже с другой стороны. Агата скосила взгляд – полупрозрачные силуэты мелькали где-то на периферии зрения, дрожали и пропадали, стоило только на них сосредоточиться. – Ты забыл, что мы не извращенцы? Мы не трогаем детей и подростков.

– Я просто гуляю, – повторил Дегтяр.

– В три часа ночи?

– Как, уже три? – ненатурально удивился Борис. По затылку Агаты поползли мурашки – кто-то сказал ей в самое ухо:

– А она симпатичная!

«Спасибо», – сердито подумала Агата, изо всех сил таращась на Дегтяра. Тот сказал снисходительно:

– И кто из нас извращенец?

Агата моргнула. Прозвучало это как-то двусмысленно: извращенец – потому что «малолетка» или потому что – симпатичная? Надо будет потом уточнить.

– Ну раз так поздно, – снова заговорил Борис, – отведу-ка я ее домой и полечу по холодку.