Тсалмот - Стивен Браст

И мне совершенно не хотелось появляться там, не зная, что она задумала, иными словами, какой у нее план. Вот — вот, как бы так выяснить, какой у нее план, до того, как я об этом спрошу. А я ведь даже не представлял пока, что лучше, помочь ей или расстроить ее планы.

Нравится мне это выражение, «расстроить планы».

Пару раз я связался с Крейгаром и проверил, нормально ли идут дела.

И много бродил по коридорам, пытаясь вычислить, что же Тависса задумала. Сетра сказала, неспешная ходьба полезна, ибо способствует исцелению; особой пользы для вычисления чужих задумок я в ней не выявил.

Коти гуляла со мной, и мы разговаривали о свадьбе, о Тависсе, а иногда и о том, что я теперь демон, но Коти видела, что об этом мне даже думать неохота, поэтому не настаивала.

— Нам недостает слишком многого, — проговорил я. — Что — то соединяет ту покупку земли в Норпорте, и мятеж на Мысе Зерики, и нынешнюю сделку с контрабандой. И пока я не пойму, что это, мне боязно заявляться к Тависсе и загонять ее в угол. Если я не знаю, чего она хочет и как планирует это заполучить, я не знаю, как выжать из не то, что нужно мне.

— Ты всегда можешь просто войти с умным видом и блефовать, — сказала она.

Я кивнул.

— Возможно, так и придется. С Ширет же сработало. Вроде как.

— Вроде как, — согласилась она.

— Я не слишком разбираюсь в земельных сделках, но знаю, что можно сделать деньги, если купить участок, провести развитие территории и продать. И еще больше денег делают, когда покупают, изображают развитие территории и продают. А Тороннан как — то работал какую — то более сложную схему, когда купили, взяли кредит для развития и потом все списали за долги. Я тогда работал телохранителем у его счетовода, но все равно не понял, как это работает.

— Но откуда мы знаем, что затеянное Тависсой вообще связано с восстанием или с этой операцией по контрабанде?

— Ха. Верно. Не знаем. Просто когда я вижу кучу непонятных фактов, я пытаюсь связать их воедино, но они вообще — то не обязательно связаны.

Покупка земли могла быть просто попыткой быстро заработать, почему — то дело сорвалось, и оно не имеет никакого отношения к… Ох.

— Владимир?

Я остановился.

Лойош все еще был несколько не в себе после того, что считал своим промахом, и наверняка лишь по этой причине он не хохотал сейчас, когда я мысленно ругал себя на все корки.

— В чем дело, Владимир?

— Я идиот, — вслух признался я.

— Вовсе нет. Что…

— Тависса — тсалмот, а не йенди.

— Не понимаю.

Я поцеловал ее.

— Ты была права.

— Я, конечно, люблю, когда выходит, что я права, — улыбнулась она, — но, может, объяснишь?

— Нет никакого многоходового плана, просто пачка отдельных планов. Я бы предположил, что на сделке с землей она планировала куда — то втянуть Червик, а когда дело не выгорело, просто отбросила план и продала участок.

Помнишь, я нашел те монеты? Вот пари держу, если бы я тогда внимательно посмотрел на них, там отчеканен портрет Червик. Ее предполагалось втянуть в тот мятеж подставным лицом, но и это не сработало. Ставлю пять дней мытья посуды, было еще несколько попыток, о которых мы и не слышали. Так работают тсалмоты: раз за разом пытаются, пока что — нибудь не получится.

Она задумалась и медленно наклонила голову.

— Так сходится.

Я кивнул.

— Последней ее идеей было как — то втянуть Червик в ту сделку с контрабандой, а я ее порушил, забрав камень. И она придумала что — то новенькое, наложив на меня то заклинание.

— Тогда как ты его планируешь использовать?

— Чтобы вернуть мои восемьсот монет? Не знаю.

— Значит, это следующий шаг, который надо продумать.

— Ага. Мой лекарь разрешил мне завтра покинуть эти покои. Да, и спасибо тебе.

— За что?

— За то, что осталась здесь со мной. А то я бы с ума сошел.

Она улыбнулась, взяла меня под руку, и мы продолжили бродить по закоулкам горы Дзур, кажется, заблудившись окончательно. К счастью, Тукко сумел нас найти и привести обратно как раз к ужину. Не то чтобы ужин был какой — то особенный, он просто выставил на стол хлеб, сыр, копченое мясо, фрукты и овощи, и проворчал нечто неразборчивое, что я расшифровал как «можете есть», так что мы так и поступили.

Сетра позднее присоединилась к нам за чашкой вина, и мы объяснили, что сумели вычислить, и она ответила: «Ага».

— Итак, — проговорил я, — теперь, когда я хотя бы понимаю, что происходит, мне просто осталось решить, что с этим делать.

— Это будет несложно, — сказала Сетра, и я лишь секунду спустя понял, что это у нее сарказм такой.

Мы провели там последнюю ночь, выпили по чашке клявы от Тукко, и Сетра телепортировала нас обратно домой. Я подумал, не начертать ли свое имя на этом куске мостовой у конторы, раз я тут столько времени провожу.

Поведал об этом Коти, пока мы оба ожидали, пока рассеются эффекты от телепортации, но она сказала, что лучше бы тут поставить пару удобных стульев. Практичная ты моя.

Ощутив наконец, что ноги должны нас удержать, мы вошли. Мелестав кивнул, словно я и не отсутствовал на месте три дня. Я сразу направился к себе в кабинет и наблюдал за дверью, пока не появился Крейгар.

— Что случилось, Влад?

— Оказывается, нашему соседу вовсе не все равно, что мы покусились на его территорию. Кто бы мог подумать.

— Насколько серьезно?

— Ну, я же здесь, и все еще могу ходить.

— И насчет восьми сотен ты сдался, да?

— Я бы сдался, если бы меня пришили именно