Наталия Ипатова - Красный лис

— Ха! Ну, Ирби-то мне пришлось разбудить… Мадам, — Корсак вежливо поклонился Маб, — простите нас, но Красный Лис сказал, что в нашем замке гостит настоящая волшебница, и что если мы вам понравимся, вы покажете нам настоящее чудо. О, мадам! Мы вам нравимся?

Маб рассмеялась не то с горечью, не то с облегчением.

— Ты, должно быть, Корсак? А малыша зовут Ирбис?

— Именно так, мадам.

— Откуда ты знаешь имена моих детей? — вмешался Гилиан.

— Няньки выносили их на луг, эльфы подслушали их имена и рассказали мне. Я с удовольствием украла бы твоих детей, Лис. Какие прекрасные у них волосы, и черты лица у них твои. Это поистине твои дети. Я украла бы их, да и тебя прихватила бы. Ребятки, я показала бы вам что-нибудь стоящее, если бы ни эта машина внизу. Вот если бы Красный Лис отключил ее на часочек…

— В этом нет необходимости, — сказал Красный Лис, машинально накручивая прядку волос на палец. — Разве, войдя сюда, ты ничего не заметила?

Маб притихла. Дети напряженно ждали. И они увидели, как на ее губах зазмеилась торжествующая улыбка — она почувствовала в себе могущество.

— О мадам, — вполголоса сказал Корсак, — если мы не увидим ничего, кроме вас, нам и этого будет достаточно!

Маб стояла посреди комнаты, окруженная дрожащим белым сиянием, статная и величавая, как и подобает Королеве фей.

— Вы, остроухие, все трое, — скомандовала она, и дети взвизгнули от восторга, — садитесь в уголок и смотрите. И чтоб тихо сидели!

Она на секунду задумалась, а потом вытянула перед собой руку и определенным образом пошевелила пальцами. Рядом с ней встал столб белого света, и в нем заметались ослепительные огненные птицы.С тахты донесся восхищенный вздох. Маб метнула туда взгляд. Мальчишки с отцом сидели, прижавшись друг к другу, Лис обхватил сыновей за плечи, и были они похожи, как лис и лисята. Маб улыбнулась и продолжила плести пальцами невидимое кружево волшебства. Птицы вырвались на волю и с тихим звоном растаяли в воздухе. Столб света стал ниже и шире, и вот он уже был морем с чуть вздымающимися волнами. И из тьмы вдруг выступил серебристый корабль. Его бушприт пронзил пространство над головами ребятишек, а мачты уходили в потолок, и все его паруса, до самых лиселей, были подняты. Корабль прошел прямо перед ними, наклонившись на левый борт, как будто чтобы не задеть их. На нем не было экипажа, только маленький человечек стоял на носу, приложив подзорную трубу к перевязанному черной повязкой глазу. Перед зрителями медленно прошло название корабля — «Виктория».

— Он идет дорогой грядущей славы, — тихо сказала Маб. — Ни его, ни адмирала нет еще на свете, и появится ли он в этом мире, или в сопредельном, не ведает никто.

Видение погасло.

— О мадам, — сказал Корсак севшим от волнения голосом, — это было так дивно…

— Это было почти так же здорово, как то, что показывал нам Красный Лис в прошлую пятницу, — брякнул вдруг Ирби.

Гилиан попытался справиться со смехом, но удалось ему это неважно.

? Спасибо, родной.

— Во имя всех духов земли и неба, Лис, что ты им показывал? Пытался ходить на ушах?

— Красный Лис, покажи! Ну, покажи!

— Да ну вас! Нет. Не-ет! Я не собираюсь срамиться! Маб, ну скажи ты им!

— Ну уж нет! У тебя, оказывается, есть какие-то способности? Давай выкладывай. Дети, сейчас мы его свяжем и будем щекотать до тех пор, пока…

— Нет! Только не это! Я выпрыгну в окно… Я превращусь в людоеда, оставьте меня в покое. Маб, пощады!

— Ты не получишь пощады, несчастный! Гони иллюзию, или я вызываю сюда взвод русалок.

— Ладно! — рявкнул Лис, которого дети, буквально понявшие лозунги Маб, с визгом повалили на тахту. — А ну, отпустите, юные вурдалаки!

Он отряхнулся, нахмурился, закусил губу и сотворил такой же столб света, после чего облегченно выдохнул:

— Ну, кажется, выходит.

В столбе показались, сперва смутно, затем все более отчетливо, белые башни странного города. Они искрились, как сахарные, и дети увидели бесчисленные фонтаны, арки, мостики, соединявшие верхушки башен, зубцы, пилястры и контрфорсы самых причудливых форм. А потом появился сад. На их глазах выросло дерево с серебристым стволом, и на нем распускались и опадали огненные цветы. Они медленно распускались и медленно-медленно опадали, паря в плотном воздухе внутри столба.

— Духи земли и неба! — прошептала изумленная Маб. — Да ведь это же мэллорн! Откуда ты знаешь о них? Они умерли давным-давно.

— Он снился мне, — шепотом ответил Лис.

Мэллорн исчез, и дети увидели степь, заросшую серебристой травой. Трава волнами ходила под сильным ветром, и по траве, наперегонки с ветром, несся большой, тоже серебряный лис. Он стелился по земле и подпрыгивал, и было ясно, что он не гонится за добычей и не удирает от погони, а просто полон чувств и сил. Несколько минут они заворожено следили за бегом лиса, потом он погас.

— Я устал, — сказал Гилиан. — Не щекочите больше. А лучше отправляйтесь все спать.

— А ты опять будешь здесь спать? — спросил Ирби.

— Да. Спокойной ночи, Маб.

Маб направилась к двери, положив руки на плечи детей, но на пороге обернулась. И Красный Лис едва устоял перед глубочайшей, обволакивающей нежностью ее взгляда.

— Нет — так нет, — вполголоса сказала она и закрыла за собой дверь.

Глава IV

МАШИНА ОТКЛЮЧЕНА

Наутро Маб и Гилиан отправились на Камышовое озеро уладить дела с выселением. Герцог проследил, чтобы должным образом упакованные русалки были погружены в бочки и вывезены по направлению к реке. Водяной очень переживал за свое семейство, и им явно было неохота расставаться с уютным Камышовым озером, но в этом пункте герцог был непреклонен. Его беспокоило, что Маб явно что-то замышляла. Она не обращала на него никакого внимания, как будто накануне у них не было душераздирающей сцены. Поразмыслив, Красный Лис решил отнести смену ее настроений к непознанной области женских капризов. «Она сама не знает, что придет ей в голову через минуту».

Они ехали рядом: Маб на вороном коне, Гилиан — на рыжем. Майский день сиял влажной листвой, опрокинутое небо отражалось в глазах Маб, и от сверканья солнечных лучей Красный Лис щурился даже под надвинутой на глаза шляпой.

— Дела закончены, — сказала она ему, когда они въезжали в замок, — скоро я покину ваш гостеприимный кров.

Затем хозяева и гостья в молчании отобедали, и Маб ушла к себе отдохнуть перед дорогой, как она сказала. Гилиан устроился на подоконнике в Большом Зале и задумался… или задремал. Во всяком случае, он не услышал, как к нему подошла леди Роанон.