Юлия Баутина - Вереск и звезды

— Что тебе понадобилось от охотника? — в голосе эльфийки зазвенел металл. — Или мне проще будет Каленглада об этом спросить?

— Не надо! — спохватился следопыт, встряхнувшись — словно отгонял наваждение. — Мое имя Тадан. Каленглад сказал, что я должен показать тебе путь к Эхад Гартадиру. Ты готова идти? Предупреждаю, путь будет неблизким.

— Я готова.

Нейенналь вскочила на ноги. Все, что ей требовалось, это разметать костер и взять походную сумку. Роханский скакун оставался в конюшнях под присмотром Калатердира, поскольку пробираться скрытно среди городских руин верховым было бы намного сложнее, а для того, чтобы пробиваться к лагерю в открытую, охотница слишком ценила коня. Обогнув стороной тихое, словно вымершее, поселение дунаданов, они вышли к мосту. Часовые приглушенно пожелали Тадану удачной дороги, и двое путников скрылись в ночи.

Держа путь в одиночестве, без коня и тяжелой поклажи, Нейенналь, скорее всего, сразу перешла бы на неторопливый бег, именуемый у таварвайт волчьей рысью, однако сейчас она была вынуждена подстраиваться под скорость шага сопровождающего ее человека. Тадан же в свою очередь шел все медленнее.

— Если ты стараешься ради меня, — наконец, сочла нужным сказать эльфийка, — то зря. Я могу идти быстрее.

— И как долго ты сможешь идти быстрее?

— Проверь и узнаешь.

Тадан недоверчиво хмыкнул, однако прибавил шагу, искоса поглядывая на спутницу. Некоторое время они молча пробирались среди холмов той же дорогой, какой накануне таварвайт двигалась к Тиннудиру. Шли в кромешном мраке, поскольку вскоре после начала пути набежавшие с востока тучи укрыли и луну, и звезды, однако, как заметила Нейенналь, следопыту это мешало не больше, чем ей. Тадан вновь заговорил лишь тогда, когда они уже спускались к старому королевскому перекрестку.

— Не устала?

— Нет.

— Нам сегодня надо добраться до лагеря в Мен Эрайн. Там переждем светлое время и двинемся дальше.

— Как скажешь.

Что такое Мен Эрайн, охотница все равно не знала, хотя предполагала, что это какое‑то урочище неподалеку от берега Ненуиала на промежутке между окраинами Аннуминаса и мостом через Брендивин. Мест для укрытия там хватало, было бы лишь желание их отыскать.

— Раньше мы срезали часть пути, — как будто оправдываясь, сказал следопыт. — Добирались до Мен Эрайн на лодке через Эвендим, а зимой по льду. Но с год назад кергримские шаманы что‑то такое сотворили с прибрежной полосой руин, отчего вода там просто расступается, глотая пловцов. Не иначе ангмарцы с этими тварями поделились темными чарами. Так что теперь ходим только посуху с таким вот крюком.

— Крюк не слишком‑то и велик, — отозвалась охотница. — А кто такие кергримы?

Тадан поморщился.

— Мы бы сами не меньше тебя хотели это узнать. Они приходят с болот, где раньше водились одни лягушки да ужи. Но что надобно сделать с лягушкой, чтобы она выросла до таких размеров, — дунадан провел ладонью на уровне своего подбородка, — и начала ходить на двух лапах?

Нейенналь пожала плечами. Что тьма обычно делает с теми, кто подпал под ее влияние? Таварвайт предпочитали об этом не думать. Тень и без того всегда была рядом, так зачем дополнительно привлекать ее мыслями и словами?

Сразу за мостом, на старом тракте, уводящем на запад, они встретили несколько блудных огней, движущихся по дороге чересчур уж ровным строем, напоминающим дозор. Тадан предусмотрительно обошел их далеко стороной, и огоньки никак не отреагировали на путников. Следующую же неприятность, так уж получилось, первой обнаружила охотница. Они как раз обходили по краю развалины небольшого поселения, через которое пролегал тракт, когда внимание Нейенналь привлекли приглушенные звуки, источник которых располагался чуть в стороне от направления их движения, но не достаточно далеко, чтобы разминуться незамеченными. Тадан вопросительно взглянул на таварвайт, когда та крепко сжала его руку, призывая остановиться.

— Там зверь, — Нейенналь указала на тянущуюся вдоль берега гряду валунов. — Крупный.

— Уверена?

Охотница кивнула. Следопыт взглянул на валуны, затем на теснящиеся по левую руку от него остатки строений, похожие на кривые, обломанные зубы исполинской твари, терпеливо поджидающей добычу. Приближаться к руинам Тадану определенно не хотелось, и эльфийка была с ним полностью согласна. Даже с такого расстояния она ощущала исходящий от поселения запах смерти, в то время как тяжелое мускусное амбре, источаемое зверем, во всяком случае, принадлежало живому существу. Наконец, следопыт принял решение.

— Идем, — бросил он, обнажая меч. — Только осторожнее.

Последнего предупреждения, впрочем, можно было и не делать. Нейенналь и так держалась настороже. Тадан скользящим шагом двинулся вперед, стараясь постоянно находиться между эльфийкой и валунами. В тени от камней возникло движение, затем массивная темная фигура бесшумным прыжком выметнулась наперерез путникам.

— Кергрим, — почти без удивления произнес следопыт.

Нейенналь с интересом рассматривала невиданную ею прежде тварь. Если кергримы когда‑либо и имели в родичах лягушек, пути их разошлись уже давно. Представшее перед ними существо с редкой чешуей на бугорчатой, сочащейся слизью коже в скорчившемся состоянии действительно имело показанный Таданом размер, однако, распрямившись в полный рост, пожалуй, вполне могло оказаться в полтора раза выше следопыта. Налитые кровью глаза — не огромные и выпуклые, как у лягушек, а маленькие и глубоко посаженные — следили за пришельцами с тупой ненавистью. Судя по приплюснутому, крохотному носу, хорошим обонянием кергрим похвастаться не мог, зато законное уважение внушали его мощные лапы с невтяжными угольно–черными когтями.

Тадан подтолкнул задержавшуюся эльфийку.

— Все в порядке, — почти беззвучно произнес он, неверно расценив ее остановку. — Ступай дальше. Просто не делай резких движений.

Однако кергрим решил не дожидаться, когда путники покинут его пристанище. Угрожающе зашипев, он в один прыжок одолел половину расстояния, отделяющего его от возможной добычи. Тадан качнулся, заслоняя таварвайт, но Нейенналь не стала ждать дальнейшего развития событий. Поднырнув под вскинутую руку следопыта, она оказалась впереди него, и над берегом озера, рождая эхо, разнесся пронзительный крик, в котором смешивалось разъяренное шипение крупной хищной кошки Форохеля и вой снежного хищника из числа тех, что охотятся посреди ночных буранов Мглистых гор. Расчет оказался верным. Не блещущий разумом кергрим, в придачу, похоже, так и не разобравшийся, что именно из себя представляет таварвайт, предпочел ретироваться. Охотница со смехом посмотрела вслед улепетывающей твари.