Артем Михалев - Московская магия. Первая волна

Кувыркнувшись через голову, тело замерло. Взгляд рыскал по сторонам. Мыслей все еще нет, сознание погасло. Работают инстинкты, в висках тягуче бухает. Правая рука горит огнем, похоже, снова перелом. Плевать. Подсознание отметило снижение боевой эффективности и продолжило обшаривать местность. Обоняние, слух, зрение — словно мозаика, картина складывается из кусочков. Набирать скорость я начал еще до того, как осознал, что враг обнаружен. Мысли просто не успевали за телом.

Тощий парень в медицинском халате стоял метрах в двадцати от здания. Лица не видно, стоит спиной. Не вижу, но чувствую — улыбается, получает огромное наслаждение. Перед ним на коленях стоит Черный. Дергается, будто в припадке, но упасть не может. Тощий ласково придерживает друга за подбородок и, не отрываясь, смотрит в глаза. Следующая вспышка — из глаз Сергея сочится кровь.

Всего в двух шагах на тощего бросается Алька. Маленький зверек храбро рвется защищать свою любовь. Сознание беспристрастно отмечает, как она царапает воздух, пробиваясь к Черному. На пути у девушки постоянно возникает какая-то пленка. Словно тощего защищает мыльный пузырь, по прочности не уступающий стали. Потом удар.

Разогнавшееся тело врезается в пленку. Такое чувство, будто я воткнулся в кирпичную стену. В очень горячую кирпичную стену. Плечо будто облили расплавленным свинцом.

Меня отшвыривает в «девятку», и девяносто килограммов сминают переднюю дверь, как тесто. Единственный успех — тощий отвлекся от Черного. Едва пальцы этого долбаного хирурга отпускают подбородок, как Серега валится на землю и прекращает дергаться. Радости почти не ощущаю. Удар немного ошеломил и сбил настрой на бой. Чувствую, что тело и мозг работают с предельными нагрузками.

— «Все для фронта», — мелькает непонятный девиз, и сознание опять гаснет.

Едва Худой вытягивает руки в мою сторону, как тело врубает автопилот. Чувства вопят об опасности. Скачок в сторону и кувырок. Над правым плечом проносится что-то невидимое, но вполне ощутимое. Заряд попадает в многострадальную машину и складывает ее пополам, как банкноту. Отмечаю новые возможности противника и выбираю траекторию так, чтобы Алька не попала под удар. У девчонки шок, она продолжает рваться к Черному.

Мое тело уклоняется от невидимой гадости, набирая дистанцию для разгона. Если Худого не удастся отманить, то придется бросаться снова. Чувствую, третьего шанса он не даст. Не факт, что удастся пробиться, но Черного я этой твари не отдам. Десять шагов, пятнадцать, еще немного. Давай, хирург, шевели задницей, за мной! Я интересней, гляди, какая игрушка. Разворачивается в Алькину сторону. Тварь! Тварь! Тварь! Ярость буквально взорвала изнутри. Пальцы раскрошили асфальт, толчком добавляя ускорения. Обратный отсчет. Двадцать шагов. В висках бухает барабаном, такое чувство, что голова сейчас лопнет. Пятнадцать. Легкие горят от непомерной нагрузки, тело будто пылает. На десятом шагу пузырь Худого начал часто вспыхивать, будто кто-то долбит в него молотком. Кажется, я начал двигаться слишком быстро, раньше пульсации не было видно. Здравствуй, тварь!

Пузырь лопается словно воздушный шарик, наполненный светом. Вспышкой Альку сбивает с ног и отбрасывает в сторону. Меня будто прошивает электричеством. Дернуло через все тело, но, чтобы остановить, этого мало. Я снес его защиту. Проломил. Зверь внутри меня взревел от боли, ярости и удовольствия. Худого я буквально втоптал в землю, опрокинув на спину и прижав к асфальту.

Живучий, гнида. Раскрытая ладонь опустилась на мое лицо. Боль адская, словно с лица сдирают кожу. А может, так и есть, из-под ладони брызнула кровь. Только я не Черный, сейчас мне плевать. Отбив руку в сторону, я начал наносить удары. Даже если сердце не выдержит, я утащу тебя с собой. Кости черепа крошатся под кулаками, его рожа превратилась в кровавую маску. Я заставил себя остановиться, только когда он прекратил хрипеть и затих. Оглядываюсь по сторонам, выхватывая мозаичные куски из картинки: Черный, Алька, я верхом на трупе. Со второго этажа клуба на нас смотрит Игорь Сергеевич с дымящимся пистолетом в руке. Понял. Это его выстрелы помогли мне продавить пленку Худого.

— Держись, Санек, я сейчас! — кричит Сергеич.

Я только кивнул. И потерял сознание.

Игорь Сергеевич летел вниз по лестнице. Левая рука прижимала мобильный телефон к уху, в правой болталась аптечка. Мысли тренера неслись галопом. Сказалась размеренная жизнь. Последние десять лет он отошел от дел, и сознание со скрипом перестраивалось на боевые действия. Черт, но Сашка! Не бывает таких совпадений. Не может быть, потому что не может быть никогда! Двое за день. Не бывает, но случилось. Точно, это сверхи, в этом нет никаких сомнений. Черт, и выстрелы прогремели на весь район. Времени в обрез, с минуты на минуту появится патруль, а это лишние проблемы.

— Власов, твою мать, трубу возьми!

— Не кричи. Что у тебя?

— Сверхи. Присылай своих в клуб. Один в отключке, может, сгорел. Второй — двухсотый. И два гражданских, трехсотые вроде. У девчонки — шок, парень сильно попал под раздачу.

— Через семь минут буду.

Из трубки послышались отрывистые команды. Владимир еще на работе, тем лучше — быстрей приедут.

— Сергеич, они там сильно напачкали?

— Нет. Эвакуатор захвати.

— Зевак много?

— Никого, заводской район. Володя, давай быстрей.

— Едем, не суетись. И не лезь к ним со своей аптечкой. Жди. — Собеседник отключился.

Игорь Сергеевич спрятал трубку в карман и выскочил на улицу. Дверь заклинило, и афганец просто доломал ее, окончательно сорвав с петель. Картина на улице не изменилась — четыре тела и искореженная машина. Вокруг тела Худого расплывалась большая лужа крови. Чуть в стороне лежали Черный и его девушка. Потерявший сознание Александр завалился набок.

Первым делом Сергеич занялся Аленой.

— Бледность. Дыхание частое, прерывистое. Сердцебиение учащенное, пульс еле прощупывается, — вслух проговорил он, так было легче вспоминать. Открыв аптечку, тренер сделал инъекцию из шприц-тюбика. — Потерпи, девочка, сейчас будет легче.

Симптомы у Сергея и Александра были совершенно разные. Тело Черного на ощупь было очень холодным, глаза открыты, зрачки закатились. Время от времени по телу пробегала волна судорог, после чего он снова замирал. Александра, наоборот, мелко колотило, а температура была за сорок. Лезть к ним с аптечкой Сергеич поостерегся, тем более Власов запретил. В отличие от Алены, парни с тощим контактировали напрямую. Неправильное лекарство легко могло убить обоих, с магией шутки плохи. Традиционная медицина чаще всего пасовала при встрече с неведомым. Подложив свою куртку под голову девушки, тренер ждал помощи. Впервые за десять лет он пожалел, что бросил курить.