Дженни Вурц - Страж штормов

— Быть того не может. — Его собеседник вытер лоб рукавом. — Он не способен ничего сделать, ведь его посох разряжен, и оковы крепко держат его.

— Его штормовой сокол…

— Чепуха. Птица так и не вернулась.

Один из дозорных махнул копьем, и разговор прервался, наступило напряженное молчание. Вскоре из ворот торопливо вышел командир стражников, его бледность нельзя было не заметить даже сквозь загар.

— Убрать оружие!

Воины с готовностью подчинились.

— Килмарк примет вас немедленно, — обратился к Анскиере командир дозорных.

Страж штормов и его спутники стали подниматься по лестнице в сопровождении воинов; их подошвы глухо стучали по каменным ступенькам.

— Я не могу отослать своих людей, — пожав плечами, неловко объяснил командир. — Еще никто и никогда не входил к Килмарку с оружием. Он впервые делает исключение — ради вас.

Анскиере помедлил под каменной аркой ворот.

— Я готов отдать свой посох, если Килмарк того пожелает.

Это предложение никому не прибавило уверенности.

— Наш повелитель не такой глупец, — нахмурившись, отозвался командир дозорных.

Любой мало-мальски разумный человек знал, что прикосновение к посоху волшебника означает смерть. Командир покраснел, вспомнив слова Килмарка: «Волшебник на берегу Скалистой Гавани будет так же опасен для меня, как и в моей крепости. Разница только в том, что тут я смогу за ним наблюдать. Немедленно привести его ко мне!»

Килмарк ждал в огромном зале со сводчатым потолком. Здесь, где были собраны трофеи с бесчисленных кораблей, пышный наряд Анскиере казался вполне уместным. Позолота, перламутровые инкрустации, драгоценные камни украшали все в зале, начиная с гобеленов и кончая мебелью из редких пород дерева; к помосту Страж штормов и сопровождавшие его люди подошли по дорогому ковру.

В зале не было никого, кроме Килмарка: король отступников решил встретиться с чужеземцами без посторонних. Однако колдунов Татагрес трудно было обмануть, от их цепких взглядов не укрылось, что хозяин столь вычурно украшенного зала обладает острым умом и всегда готов к бою. Да и сама комната явно могла в случае необходимости выдержать оборону, а здешние блеск и мишура служили ловушкой для глупца, который решился бы бросить вызов владыке Скалистой Гавани.

Килмарк восседал в кресле, покрытом шкурами леопардов; под пристальными взглядами посетителей он хранил невозмутимое молчание, постукивая одним пальцем по подлокотнику. Он казался совершенно бесстрастным, хотя Анскиере обвиняли в гибели четырех тысяч человек. В Скалистую Гавань являлись и более кровавые преступники: все они или поступали на службу к Килмарку, или умирали, потому что король отступников не терпел измен, а суд его был скорым и беспощадным. Странно, но в этом пышном зале именно Килмарк казался чужим, настолько облик владыки острова не сочетался с окружающей его роскошью. Увидев это, колдуны насторожились еще больше. Килмарк носил такую же кожаную одежду, что и его воины; только золотой обруч с рубинами, перехватывающий его волосы, соответствовал королевскому сану. Повелитель отступников был крепким, мускулистым, темноволосым, его высокий лоб говорил об остром уме, голубые глаза смотрели по-волчьи настороженно. Этот человек был смертельно опасен, силен и безгранично уверен в себе.

Взглянув на Анскиере, колдуны увидели, что тот совершенно спокоен. Как будто не замечая затянувшегося напряженного молчания, Страж штормов стоял перед помостом в ожидании, когда Килмарк заговорит.

— Зачем ты явился сюда? — Внезапный вопрос короля прозвучал как вызов.

— Чтобы просить убежища, — тихо промолвил Анскиере.

— Убежища?! — Килмарк сжал стальными пальцами подлокотники кресла. — Убежища, — повторил он и, прищурившись, окинул взглядом мантию с золотым шитьем, благодаря которой просьба Анскиере походила на насмешку. — Итак, ты пришел сюда просителем. Но ты не кланяешься.

Колдуны едва смогли скрыть тревогу. Начало беседы никак не вязалось с планами Татагрес.

Анскиере поднял свой тяжелый посох, положил его на ступени помоста и отступил, уронив руки.

— Да, я не кланяюсь.

Эти его слова были встречены молчанием — холодным, как смерть. Воины замерли, потрясенные тем, что волшебник добровольно отдал источник своей силы. Но на побагровевшем лице Килмарка, уставившегося на посох на ступенях, читалось лишь сосредоточенное раздумье. Наконец, плотно сжав губы, король перевел взгляд на спутников Анскиере. Было видно, что их молчание кажется ему подозрительным.

— Страж, твоих приятелей этот жест явно не впечатлил.

— Вот как? — пожал плечами Анскиере.

Колдуны забеспокоились — эта реплика и жест Анскиере представили их в самом невыгодном свете.

— Они мне не приятели, ваше величество, — тихо добавил Страж штормов.

Килмарк резко выпрямился, приподняв брови.

— Вот как? Тогда зачем они здесь?

Анскиере не опустил глаза, встретившись с гневным взглядом Килмарка.

— Пусть они ответят сами.

— Понятно. — Килмарк снова откинулся на спинку трона, явно заинтересованный, и запустил пальцы в бороду. — И что же ты принес нам, волшебник? — очень тихо спросил он.

Страж штормов не ответил, колдуны тоже решили промолчать. Довольно долго в зале слышалось только жужжание мух, кружившихся над единственным пятном солнечного света на полу.

— Что произошло в Тьерл Эннете? — спросил Килмарк отрывисто, но с невозмутимым лицом.

Анскиере не шевельнулся, и все же в его ответе прозвучало желание оправдаться. Хотя здесь, в Скалистой Гавани, его слова не стали бы оценивать с точки зрения общепринятой морали, ответ был очень осторожным:

— Меня предали.

Килмарк удивленно заморгал.

— И это все? — Не получив ответа, он снова настойчиво спросил: — Кто в ответе за случившееся? Ты?

Анскиере наклонил голову, его длинные пальцы нервно сжались.

— Я.

Воины зашевелились, переговариваясь, но мрачный взгляд Килмарка заставил их умолкнуть. Колдуны Татагрес нервничали, обеспокоенные неожиданным поворотом событий. Просьба Анскиере об убежище дала беседе такое направление, что теперь ее ход было трудно предугадать. Но за спинами колдунов стояли воины с копьями, поэтому конвоиры Стража штормов не решались вмешаться.

Килмарк сменил позу, явно приняв решение.

— У меня больше нет к тебе вопросов. Скалистая Гавань возьмет тебя под защиту, если ты наложишь заклятия на погоду.

Анскиере поднял голову.

— У моих заклятий, как и у твоей защиты, имеются свои пределы. — Он не стал объяснять, что его сила прочно скована. — Но я сделаю все, что смогу.

Килмарк кивнул, в его обруче ярко вспыхнули рубины.