Энн Маккефри - Народ Акорны

– Попастись? – ответил ближайший сановник, словно она говорила с ним вслух. – Отличная идея!

Акорну уже представили этому чиновнику, но она не запомнила его имя и должность. Кажется, он был кем-то важным.

– Да, немного жвачки и хорошая пробежка, – согласился Таринье. – Замечательное предложение!

Он тоже говорил вслух. Линьяри в толпе одобрили его слова кивками и радостными улыбками. Однако никто из них не уловил ее мыслеобраза, в котором она бежала по полю одна – навстречу ветру, бьющему в лицо. Акорна отбросила эту мысль, как слишком эгоистическую. Ей не хотелось, чтобы ее заподозрили в замкнутости – особенно сейчас, когда она должна была создать о себе хорошее впечатление.

Она кивала, улыбалась и уклонялась от столкновений, боясь быть раздавленной толпой, которая хлынула из космопорта на равнину. На широком поле, отделявшем посадочные терминалы от города, росли сочные и красивые травы – незнакомые на вид, но изумительно пахшие лимоном и чем-то перечным, с намеком на корицу.

Народ, который встречал команду «Балакире» и радостно праздновал возвращение космических путешественников, теперь прогуливался с места на место и пасся в душистой растительности. Ее сородичи дергали и жевали траву, болтали, смеялись и окликали друг друга по именам. Акорна с изумлением посмотрела на мужчину, который прошел мимо нее. Его темно-красная кожа оттенялась черной гривой. Он не был белым, как экипаж «Балакире». Многие линьяри имели черный, коричневый и золотистый окрас. У некоторых на темном фоне проступали светлые круглые пятна. Гривы тоже были разных цветов, а не только белые и серебристые.

Прочитав ее мысли, Нева улыбнулась.

– Ты не знала, что бывают разные масти?

Несколько сородичей с недоумением взглянули на Акорну и вежливо отвернулись.

– Нам лучше говорить вслух, моя дорогая, – сказала тетя. – Или постарайся фокусировать внимание только на мне. Твоя трансляция мыслей так сильна, что, если ты не будешь сдерживать себя, о них узнает полпланеты.

– Извините. Мне потребуется время, чтобы научится такому контролю. Я не знаю, как уберечь свои мысли от прослушивания, и пока очень слабо осознаю их интенсивность.

– Из тебя получится сильный телепат, дорогая. Иногда кажется, что ты буквально «кричишь». Многие намеренно блокируют твою трансляцию мыслей, но тебе нужно научиться управлять настройкой передачи. На корабле благодаря долгому общению мы привыкли к твоему своеобразию. Однако на нархи-Вилиньяре народ, в основном, использует мысленную речь – особенно, среди родственников и друзей. Вслух говорят только на торжественных мероприятиях, а в личной жизни ценится приватность и защищенность от мыслей других сородичей. Некоторых линьяри смущает твоя телепатическая активность, потому что они не хотят подслушивать личные мысли или невысказанные замечания.

– Я буду внимательной, – тихо пообещала Акорна.

Она с восхищением смотрела на белых и разноцветных линьяри, которые лежали или сидели со скрещенными ногами, объедая растительность вокруг себя. Изредка группы меняли места, перебираясь к более душистым и лакомым травам. Казалось, никто из них не заботился о нарядной и праздничной одежде, которая могла помяться и испачкаться.

Акорна решила сменить тему.

– Никто не говорил мне, что линьяри рождаются с разной окраской. Признаюсь, я немного удивилась. Все сородичи, которых я встречала прежде, были белыми, поэтому мне казалось, что мы все имеем один и тот же цвет.

Нева недовольно поморщилась.

– Еще совсем недавно белая масть являлась предметом гордости для каждого космического странника. Этот цвет показывал наше место в обществе, и его называли звездным в честь серебристой белизны далеких светил. Мы жертвовали своим естественным окрасом с такой же готовностью, с какой дети, взрослея, отказываются от игрушек. По непонятным причинам шерсть и кожа линьяри обесцвечиваются во время полетов в космосе. Достаточно даже небольшого путешествия.

– Значит, это не генетическая особенность, как у людей? – спросила Акорна.

– Нет, белый окрас не определяется генами. После эвакуации многие линьяри потеряли свои природные цвета. Тоскуя по ним, они начали считать «звездную» масть едва ли не уродством. Наших ученых попросили изучить этот феномен. Как я слышала, они думают, что подобное изменение вызывается двумя основными факторами. Отсутствие естественного освещения во время космического полета приводит к разрушению фоточувствительных клеток кожи, образующих пигмент. Этому же способствует и нехватка определенных питательных веществ, которые содержались в растениях Вилиньяра. К сожалению, их нельзя воспроизвести в гидропонных садах. Имея запас семян, мы можем выращивать растения на других планетах, но во время полета нам приходится обходиться без них, и это влияет на пигментацию. В конечном счете, каждый из линьяри получает «звездный» окрас уже после первого космического путешествия.

Акорна посмотрела на свои руки, пытаясь вообразить их красными или черными, как у некоторых сородичей.

– Значит, если я буду находиться на солнце и правильно питаться, моя пигментация восстановится?

Акорна примерила в уме несколько цветовых сочетаний, которые ей понравились у линьяри, и остановилась на ярко-пурпурном окрасе с фиолетовой гривой. Вопреки тому, что говорила Нева, ближайшие соседи читали ее мысли. Рядом раздался приглушенный смех. Некоторые из сородичей хмурили брови, чтобы не сорваться на хохот. Акорна в отместку спроецировала свой образ, сиявший всеми цветами радуги. Беседы на поляне прекратились, и смех перешел в смущенный кашель. На лицах линьяри появились озадаченные выражения, и многие из них укоризненно и насмешливо закачали головами. Хм!

Нева засмеялась.

– Как видишь, Кхорнья, тебе необходимо научиться контролировать мыслеобразы и соизмерять их направленность. Некоторые из наших сородичей не имеют чувства юмора. Они теперь думают, что ты вообще принадлежишь к другому виду и действительно можешь менять цвета, словно та ящерица из видеофильма. Кстати, как ее зовут?

– Хамелеон, – покраснев, сказала Акорна. – Может быть, мне послать им свои извинения?

– Нет, лучше оставить все, как есть, – с улыбкой ответила Нева. – Иначе они заметят твой румянец, и подумают, что ты первоначально имела розовую масть. Но давай вернемся к прежней теме, дочь моей сестры. Итак, все, кто бывал в космосе, имеют «звездный» окрас. Эти многоцветные линьяри, которых ты видишь здесь, были рождены на нархи-Вилиньяре после массовой эвакуации. То есть, они моложе тебя.

Она со вздохом поднялась на ноги.

– С тех пор, как исчезли твои родители, я почти не жила на этой планете и не знаю, какие методы наши ученые нашли для «лечения» звездного окраса. Возможно, я снова могу стать серой в яблоках. Хотя у меня вряд ли появится такое желание. Мне нравится мой нынешний цвет.