Штормовые волны (СИ) - ЮЭл

Маришка улыбнулась ей. Кузина получила от нее поддержку и Кики знала. Как знала и то, что девушка безумно ей благодарна.

— Предлагаю подождать вестей от Эрика, а еще лучше его самого. — Примирительно предложил Ральф. — Кики может оказаться права.

— Я не буду ждать какого-то там дракона, чтобы решать собирать мне войска или нет.

— Ты говоришь про первого из трех, сильнейшего воина и одного из тех, у кого есть голос, Вики.

Кто бы мог подумать, что на защиту Эрика встанет именно Маришка. Правда, с его заботой об учениках, только дракон и мог противостоять всем, кто сегодня принял решение казнить Василису.

Волхв встал, осмотрел всех присутствовавших и молвил.

— Асвад, у нас свежая оленина. Останешься? — В ответ воин кивнул. — Раз мы ждем Эрика, то не вижу смысла в сегодняшнем собрании. Внучок, проведи меня, уж умаялся я сегодня.

Волхв обратился к Камилю, который сидел со сжатыми в кулаки руками, но совершенно спокойным лицом. Старый вожак не так уж и слаб, как пытается казаться. Видимо, этот ход, исключительно для небольшого, но мозговправляющего разговора.

Кики опустилась на стул, когда огромное помещение, некогда заполненное койками с больными, а теперь заставленное креслами, столами и стульями, опустело. А точнее, почти опустело. В дальнем углу все так же сидела ее тетя. Кики не решилась подойти, потому что не знала, захочет ли Итти с ней говорить. Но, подумав, все же тихо спросила.

— Ты желаешь ей смерти?

В наступившем молчании последовал такой же тихий ответ:

— Нет, но так было бы проще всего.

— Как хорошо, что я никогда не ищу простых путей.

В один миг, в один короткий миг в глазах тети промелькнул огонек. Огонек Мариетты Якобны. Но этот миг прошел, и на смену ему вернулся взгляд, наполненный отчаянием, болью и скорбью. Она снова хоронит живую дочь. И снова не ищет иного выхода.

Ну и пускай не ищет. Пускай никто не принимает Кики всерьез, но она будет бороться за Василису, и ей точно известны еще четыре добровольца. С волками, Эриком и ее кузиной они уже представляют силу, с которой придется считаться. А с учетом того, что Ральф не оставит Маришку, их уже шестеро. Теперь надо разобраться с любимым.

Девушка вышла из лазарета, как раз за пару минут до того, как зашло солнце. Она даже успела насладиться последними лучами, нежно ласкающими ее оливковую кожу. И будто желая передать с последним лучиком весточку, Кики произнесла:

— Ну Эрик, действуй! На тебя возложена огромная миссия, а я займусь моим Камильчиком.

Эрик

Эрик лежал возле того самого дерева, где состоялась их предыдущая встреча с Василисой. Погода была прекрасной и несмотря на то, что солнце село, земля оставалась теплой. Вокруг пахло хвоей и олениной, которую усердно готовили его подопечные. В этот раз они будут присутствовать. Чуть поодаль, но совсем близко. Василиса должна их видеть, таким был план. Легкий весенний ветерок, шум воды, шорох листьев и пение птиц убаюкивали. В обычной ситуации он поспал бы, а после пошел в паб, выпил со старыми знакомыми и надрал кому-нибудь задницу. Дракон даже забыл, когда последний раз проводил вечера в своей излюбленной манере. Да, чтобы он, еще раз согласился взять себе подопечных…

Прошла добрая сотня лет с его последнего горького опыта. Еще тогда Эрик зарекся никогда больше никого не обучить. А все Ральф, со своими волками. Не навяжи вожак ему этих двоих, о Василисе даже мысли не было б. Ну, есть у какой-то человечки силы и есть. Что тут такого необычного. Пусть разбирается Итти. В конце концов, ее работа.

Дракон тяжело вздохнул и сел, когда справа неожиданно полил дождь, и также неожиданно прекратился.

— Эрик, я смотрю ты не один.

— Они мешают тебе? Могу прогнать.

Как и рассчитывал первый из трех она позволила волкам остаться.

— Лейла, налей нам вина, а затем сходи к этим двоим и принеси мяса.

Девушка, сегодня с тугим узлом на волосах, быстро расстелила теплое одеяло, разлила по бокалам вино и бросилась забирать мясо. Деметрий предусмотрительно отрезал два куска и разложил на глиняные тарелки. По дороге Амир собрал ягоды земляники и сорвал с деревьев яблоки. Все передали Лейле. Им дракон приказал оставаться на расстоянии. Но это не мешало оболтусам вовсю разглядывать свою подругу, которая действительно сильно изменилась. И речь вовсе не о цвете глаз и волос. В первую очередь изменилась манера поведения. Из воина она превратилась в деву, что соблазняет движениями и речами. Раньше девушка надевала лишь удобную для боя одежду. Даже когда Кики настаивала на платьях, она выбирала то, что не сковывало движения. Сейчас же, видимо, гардероб состоит из хлопка, виссона и шелков, украшенных драгоценными камнями. А то, что теперь Василиса пользовалась столовыми приборам, или брала еду двумя пальцами, для волков, привыкших к тому, что жир стекал ручьями с ее локтей, совершенная дикость.

— Ты не ешь.

Эрик улыбнулся. На небе появились первые звезды.

— Я пришел за тобой.

Тишину ночи разрушил легкий смех.

— Мой милый Эрик. Мы уже проходили это.

— Я знаю, но ты все еще моя подопечная и твое обучение не закончено.

— А кто сказал, что я не учусь. Всегда, везде и всюду. — Она подняла голову и начала жестикулировать. — Вот, например, сейчас. Я оценила то, что ты, не задумываясь, выпил вино, что я принесла. Вот это доверие, сказала бы я, если бы не эти двоя. — И снова ни тени эмоций в ее словах. — Ты привел сюда Амира и Деметрия в расчете на мои чувства. Но чувств нет, Эрик.

Она действительно хороша. Черти. Надо действовать хитрее.

Карман обжигал браслет на тонкой нитке, который раздобыла Сесиль. Осталось придумать, как его надеть на руку Василисы.

— Этих, — дракон тоже махнул в сторону, — я привел потому, что у нас были дела, а мне было лень охотиться после долгой дороги. Тем более, готовить. Вино я выпил потому, что найти яд, способный опоить дракона, чертовски тяжело. А тебе еще учиться и учиться.

Чёрные глаза сверкнули лукавым огнём, а на губах заиграла улыбка.

— Лейла, ещё вина нашему неопоимому гостю. Хорошо, Эрик, чего ты хочешь от меня?

— Можем встречаться и дальше здесь, я буду обучать тебя.

— Но зачем тебе это нужно?

— Не пострадает моя репутация, предположим.

Заливистый смех оглушил тишину.

— Во-первых — твоей репутации пришёл конец, задолго до моего рождения. — Теперь была его очередь смеяться. — Во-вторых —