Двуликий. Дилогия (СИ) - Магарыч Григорий

— Что это значит? — посмотрел я сначала на кулак, затем перевел взгляд на женщину.

— Это значит, что тебе бы досталось… — тут же подобрела та. — Просила же не возвращаться домой так поздно.

— А, это… каждый день одно и то же, — закатил я глаза. — Как сменить эту заевшую пластинку, мам?

— Приходить домой вовремя, звонить чаще матери и уделять сну больше пяти часов в сутки! — положила руки та на пояс, заиграв желваками. — Разве я много прошу?

— Может ты и просишь немного, но делаешь это до боли часто, — пробурчал я, отведя взгляд в сторону окна. — Если я исправлюсь, то тебе не о чем будет со мной разговаривать… у нас слишком мало общего…

— Я тебе дам… — замахнулась та тыльной стороной ладони так правдоподобно, что мне пришлось поморщиться. — Ладно, прости меня… — вновь пришла в себя. — Я обещала, что сегодня мы ссориться не будем.

— Кому?

— Себе! — выпалила та злобно и выбежала из комнаты.

Как же жгло глаза, чтоб им худо было. Капилляры и в этот раз решили со мной попрощаться. Смотрел я в окно будто через толстую пелену, которая размывала взор.

«Больно-то как.»

Худенькая женщина вновь зашла в комнату, но уже с небольшим свежеиспеченным тортом. Она встала около моей кровати и посмотрела на меня со взглядом полным любви и ласки так, будто минуту назад ничего не произошло.

— Вставай уже, Эйджи-кун, правда, может, пора уже тебе менять режим сна? — смутившись от красноты моих глаз, прошептала та.

«Выгнать бы ее из комнаты со скандалами, да вот не могу я так, женщину жалко.»

— Ты бы видел, в каком состоянии твои глаза, сынок…

Нет, против ее характера и личности ничего не имел, она периодически была очень добра, наивна и часто упряма, ну и вспыльчива. Но все же она слишком часто выводила меня из равновесия своим поведением.

— Да, конечно, пора его менять… — покладисто кивнул я, вытерев кулаком слезный жгучий глаз. Пришлось подыгрывать, чтобы вновь не напороться на ее претензии.

«Но вот нельзя изменить то, чего нет…» — хотелось грубо добавить, но я решил оставить эту фразу при себе.

— Давай, спускайся в гостиную, а то чай остынет… — взглядом женщина указала на проем, ведущий на первый этаж.

— А папа где? — моргая слипшимися красными глазами, посмотрел ей за спину.

— Он вновь не ночевал дома… — вздохнула та с грустью в глазах, пожав плечами. — Эта козлина снова где-то шляется…

Иногда я благодарил судьбу за то, что эти бездомные вообще к реципиенту моему никак не относятся. Быть в будущем таким же, как алко-батяй, или же простушка-мать, я, мягко говоря, желания особого не имел.

— Он обычно не забывает о таких днях…

Мне-то его присутствие вообще погоды не изменит, но вот реципиент довольно трепетно к нему относится.

— Я уверена, сынок, вечером он обязательно тебя поздравит… — по лицу ее было заметно, что та тоже не в восторге от сложившейся ситуации. — Дай ему немного времени протрезветь и опомниться.

— Ага…

Меня до сих пор не покидала мысль о том, что я бастард. Всю ночь, сидя перед монитором, я долго думал об этом и пытался проверить возможные способы поговорить с Императором, но, как изначально и предполагал, для этого нужно было как минимум быть членом Верховной палаты. У столь величественной персоны не было времени даже на аристократов, не говоря уже о простолюдинах, тех он вообще видеть не желал.

— Эйджи-кун… — щелкнула пальцами женщина, отдернув меня от мыслей.

Она пристальнее посмотрела в мои глаза в надежде увидеть в них что-то из-под красных белков, но ничего там не отыскав, выпалила:

— Ты так и будешь в окно смотреть?

— Да-да… то есть, нет… — протер я кулаками сонные глаза и в очередной раз глубоко зевнул. — Я уже встаю…

«Мама», к слову, была довольно симпатичной женщиной, если судить ее по меркам простолюдинов. Внешне она выглядела чуть старше своих лет, так как денег на косметику и прочее у нее просто не было. Да, небрежно затянутые темные волосы в хвост, мешковатая одежда и слишком худое лицо женщины прибавляли к ее возрасту, но я был уверен, хороший стилист бы сделал из нее конфетку.

Это случалось не только с ней, но и с каждой первой простолюдинкой в стране. Ухаживать за собой им не хватало ни времени, ни денег.

— Ладно, спускайся на кухню уже, я буду ждать тебя там… — заботливым тоном сообщила та и вышла из комнаты. — Я уже жду! — крикнула та, спускаясь по лестнице.

Я, потянувшись, неспешно поднялся с кровати и, заправив ее, осторожно открыл дверь шкафа в поисках своей домашней одежды. К слову, там кроме старых тряпок ничего особо и не было, поэтому и выбор-то был невелик.

«Ммм… как же я долго ждал новенькие портки… только бы они…» — издали в мыслях раздался голос любопытного реципиента.

Нет, его во мне не было, телом я управлял сам, но вот молодое тело его никуда не делось. Судя по воспоминаниям, характером парнишка явно пошел в отца-Императора. Он был довольно падким на красивых женщин и роскошную жизнь.

Затупив эмоции юного реципиента, я натянул на себя одежду и вышел из своей комнаты.

Но в гостиной, к сожалению для Эйджи, не заметил подарка.

Я-то мужик уже взрослый, тридцать лет отроду, три из которых были проведены в теле юноши, мне на подарок было вообще поровну… да и бывшего сына княжеского удивить подарком простолюдины точно не были способны, но вот юный реципиент негодовал.

Годом ранее я получил от пьяного папаши бутылочку сакэ, которую тот через пару дней сам и облагородил… иронично, согласен, но ведь парень в тот день действительно был рад подарку.

— Эйджи-кун, будешь кусочек? — взяв в руки нож, посмотрела на меня женщина с любопытством.

К слову, во всем, что хотя бы отчасти касалось приготовления различных блюд, женщина была просто полным нулем. Ни разу за то время, что себя помню в этом теле, мне не удалось полностью доесть то, что приготовила она.

«А если еще и думать о том, какими яствами от тетушки Натальи Петровны я питался в княжеском доме, то в миг начинает выворачивать наизнанку. Разница колоссальная, тут даже экспертом не нужно быть, чтобы понимать это.»

— Сама готовила?

— Ага, — кивнула та. Палец ее был обмотан бинтом.

Повторюсь, торты она тоже готовила из рук вон плохо… просто ужасно. Те получались в ее руках слишком приторными, либо же слишком сухими. Но, черт возьми, я не мог себе позволить отказаться, как бы сильно того ни хотел, все же она старалась, даже палец порезала.

«Что же мне вечно хочется ее пожалеть?!»

— Ну, тогда давай, — улыбнулся я по-доброму, лениво вытянув руку ближе к женщине.

— Знаешь, у меня для тебя есть две новости… плохая и хорошая… — нарезав кусочек и положив тот ко мне на тарелку, начала та. — С какой начать?

«Он воняет уксусом, или мне кажется?»

— С плохой, — буркнул я, ожидая, что хуже торта ничего быть не может.

— У нас с твоим отцом нет денег, чтобы позволить тебе учиться в старшей школе… я понимаю, что ты очень хотел бы хоть куда-нибудь поступить, но ты же знаешь папу… — удивила так удивила.

— Ты мне эту плохую новость каждый год собираешься выдавать, пока мне двадцать не стукнет? — проворчал я, приподняв бровь. К слову, в памяти реципиента все было именно так. — Ты думаешь, для меня это новость?

— Дуешься? — ехидно сощурилась та. — Вижу, что дуешься, ворчун мелкий…

— Я не дуюсь…

— Дуешься.

— Ой, помолчи уже, — цокнул я и взял кусочек торта вилкой в надежде, что меня не вывернет наизнанку.

Да, в этой стране вилки использовались не реже традиционных палочек.

К слову, новость меня вообще не удивила. Я нисколько не полагался на родителей, поэтому заранее подумал о своем обучении в старшей школе.

Попробую рассказать об этом коротко, так как история показательная.

Примерно полгода назад, в то время, когда перед сверстниками встал вопрос, в какой школе продолжать свое обучение, я думал о том, как стоит продолжать свое развитие. Я в то время почувствовал, что упираюсь в свой потолок, а без возможности воспользоваться своими ресурсами, смысла и необходимости богатеть дальше у меня становилось все меньше.