Наталья Резанова - Журнал «Если» 2010 № 3

В книге вообще хватает эксцентричных персонажей. Чего стоят губернатор Нью-Йорка, разгуливающий в женском платье (по его словам, для выражения солидарности с королевой) или коронер-патологоанатом Мак-Кеггерс, теряющий сознание при вскрытии трупов, но коллекционирующий скелеты.

Маккаммон умеет развлечь читателя и как опытный писатель знает, что важны не только характеры, но и действие. Таковое развивается в лучших детективных традициях. Загадки множатся, как и трупы, напряжение нарастает к финалу.

В первой книге к детективной и мистической линиям примешивалась история с поиском сокровищ, во второй (произведения связаны лишь общим героем, сюжетно же независимы) — детективная составляющая усиливается. В целом перед нами восхитительная смесь Вашингтона Ирвинга и Артура Конана Дойля. Знакомые и любимые с детства мотивы, объединенные фигурой взрослеющего героя, умело обыгрываются Маккаммоном на новый лад в декорациях североамериканских поселений. Это делает возможной забавную и обоснованную формулировку, заключающую, что Мэтью Корбетт — «американский Фандорин», чьи авантюры по увлекательности своему заокеанскому коллеге нимало не уступают.

ГЕРОИ. НОВАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Ант. Сост. В. Владимирский

СПб.: Азбука-классика, 2010. — 840 с.

(Серия «Лучшее»).

5000 экз.

Подходящим подзаголовком для второй антологии «Герои», посвященной «творческому переосмыслению» известных сюжетов и созданию «альтернативной классики», было бы «Критики наносят ответный удар». Действительно, весомую часть книги составляют тексты представителей критического цеха. Один из лучших рассказов сборника — «Остров Цейлон» филолога Михаила Назаренко, который развивает излюбленные темы Бориса Штерна и выводит в качестве одного из главных персонажей А. П. Чехова. Владимир Аренев представлен в сборнике рассказом «Белая госпожа». Не чужда критических опытов Ника Батхен, автор «Слепца». Лев Гурский, который обратил внимание на одного из штандартенфюреров СС, — «альтер эго» известного критика Романа Арбитмана. Есть обоснованные подозрения, что и под именем Тимофея Алёшкина, продолжившего сюжет «Трех толстяков» Олеши повестью «Четыре друга народа», скрывается один из жанровых критиков.

Показательно, что критические взгляды и оценки трансформировались в тексты, относящиеся именно к постмодернистским забавным играм. Что ж, эта команда не уступает прочим авторам антологии. Обратился к творчеству И. А. Ефремова Вячеслав Рыбаков в «Прощании славянки с мечтой». Интересны рассказы Виктора Точинова, Даниэля Клугера, Василия Щепетнёва и Далии Трускиновской. Отметим и такие произведения, как «Мент обреченный» от детективиста Андрея Кивинова и зарисовку Игоря Минакова и Марины Дробковой «Пионер и комета», скрещивающую романтику рассказов Гайдара и персонажей из Муми-дола. Апофеозом литературной игры стал задорный и даже немного задиристый рассказ «Мы плывем на Запад» Г. Л. Олди.

На критический взгляд рецензента, антология не только удалась, но и превосходит предыдущий тематический сборник.

Уильям Хоуп ХОДЖСОН

НОЧНАЯ ЗЕМЛЯ

Москва: Вече, 2009. — 352 с.

Пер. с англ. Ю. Соколова.

(Серия «Мастера мистической прозы»).

3000 экз.

Издательство «Вече» продолжает знакомить читателей с не слишком пока известной у нас классикой мистической литературы. Вслед за рассказами У. Х. Ходжсона издан его роман «Ночная земля» — один из заметнейших памятников истории фантастики XX века. Текст этот, вышедший в 1912 году, был этапным для становления литературы вымысла. Есть в нем истоки как эпической, так и героической фэнтези, прообразы лавкрафтовских и многих последующих ужасов.

Ходжсон, на которого в свое время произвела глубокое впечатление «Машина времени» Г. Уэллса, рисует на страницах романа мир далекого будущего. И хотя он опирается на научные представления своего времени, все же изображает его средствами отнюдь не научной фантастики. Главному герою, молодому джентльмену из елизаветинской Англии, будущее открывается в снах. В мире, лишенном солнечного света, остатки человечества ютятся в Пирамиде, на дне глубокой расселины. Пирамиду, однако, окружает иная жизнь, дикая и демоническая. Вторгшиеся в этот мир силы стремятся уничтожить людей, но им противостоят силы иные, извечно защищающие человека. В этом-то мире герой и стремится обрести потерянную любовь, однако на пути возникают все новые неожиданные препятствия.

«Ночная земля» сознательно написана автором в высоком стиле ренессансной прозы. Это требует особой тщательности в работе переводчика. С одной стороны, непростая задача — сохранить колорит романа, с другой — не менее трудная: сделать его доступным для русского читателя. Этим последним и объясняется появление сокращенного перевода. Операция, наверное, простительна, ведь сам Ходжсон после волны критики сократил роман для американского издания в десять раз. В данном случае сокращение всё-таки гораздо более бережное и не затронувшее сути.

ВСЕМИРНАЯ ВЫГРЕБНАЯ ЯМА

«Писать на стенах туалета, увы, друзья, не мудрено…» Помните продолжение? В новом романе Генри Лайона Олди оспаривает это утверждение, демонстрируя читателям, что даже там, куда не зарастет народная тропа, можно отыскать вдохновение и тему для серьезного творческого поиска. Правда, вместо «белого друга» основным источником нечистот в романе выступает Интернет, что, впрочем, не удивительно. Кто из нас хотя бы раз с досадой не вставал из-за компьютера, получив порцию «того самого» из уст какого-нибудь сетевого скандалиста?

Главный герой романа редактор Александр Игоревич Золотаренко напоминает одновременно и Сашу Привалова из «Понедельника…» Стругацких, и Антона Городецкого из «Ночного Дозора» Лукьяненко. Мягкий, слегка рассеянный и не слишком самостоятельный, он неожиданно сталкивается с жестокой реальностью, едва не погубившей его единственного сына.

Загадочные обстоятельства, при которых произошла трагедия, заставляют его обратиться в Сеть. В поисках простых ответов Золотаренко обнаруживает нечто крайне странное. Оказывается, между безобидными, хотя и весьма нелицеприятными интерактивными баталиями и несчастными случаями, происходящими в вещественном мире, существует пугающая взаимосвязь.