Виктория Щабельник - Лабиринты тьмы

— Я давно смирилась с тем, что каким бы ты ни был плохим, есть кто-то гораздо опаснее и коварнее тебя. Но что мешает нам остановить эту пока еще неясную угрозу? — я отступила от Ньярлатхота, приходя в себя от тех откровений, которые он выплеснул на меня.

— Разве можно остановить то, чего не осознаешь? Что завладевает тобой постепенно, украдкой меняя твою суть.

— Рамиль пыталась захватить мое тело. Мне кажется, что понимаю о чем говоришь.

— Не совсем, — возразил наставник, — Рамиль была частью тебя самой, слабым отголоском той силы, что сохранил в себе Источник. Но теперь ничто не стоит между ним и тобой. Никто не может помочь тебе в борьбе с собой. Раз выпустив эту силу, ты уже не сможешь ее остановить.

— И открою двери для того, кого мои предки называли антиподом Бога? Дьяволом? — я задала вопрос с иронией, похолодев внутри, — и за что на меня свалилось такое счастье?

— Никто не выбирает свою судьбу, — изрек Ньярлатхот.

— Но если ты знал, что все произойдет именно так? Почему ты не остановил меня раньше? Не убил?

— Потому, что я все еще верю… надеюсь, что тебе удастся невозможное, — прикрыв глаза, наставник тяжело опустился в кресло.

— И все же, ты готов к поражению? И ничего не сделаешь для того, чтобы это предотвратить? — возмутилась я.

— Я — нет, — возразил он, — я сделал все, что мог. Следующий ход за тобой.

— Значит, ты сдаешься? Ты хочешь взвалить всю ответственность на меня?

Он не ответил, да мне это было уже и не нужно. Выходя от моего наставника, я едва удержалась, чтобы изо всех сил не хлопнуть дверью — такой чисто человеческий акт злобы и отчаяния. Но сдержалась. В конце концов, каждый из нас сам решает, как будет жить с тем, что совершил.

— Дрэгон, я должна тебе сказать, — мне было трудно остановить его, когда так хотелось ласки, раствориться в том, кого ты любишь без остатка и забыть обо всем, что причиняет боль.

— Ты чем-то встревожена? — он приподнял мое лицо, заглянув в глаза, — что произошло?

— Я не знаю, как это объяснить… — нерешительно начала я. Мне было трудно сосредоточиться, находясь в его объятиях. Извернувшись, тут же оказалась на свободе и поспешила к окну, повернувшись к нему спиной, боясь увидеть его реакцию, обвиняя себя в трусости.

— Начни сначала, — посоветовал он, подходя ближе.

— Остановись, пожалуйста, попросила я его, — мне тяжело, об этом говорить, смотря тебе в глаза.

— Что произошло? — нахмурился Дрэгон.

— Виктор… он, — начала я, и запнулась.

— Он заболел? Ему грозит опасность? — напрягся Владыка, делая попытку ворваться к сыну.

— Нет. Не в этом дело. Я должна тебе рассказать, пояснить, иначе не смогу, — я повернулась к нему, находя в себе силы посмотреть ему в глаза, — в ту ночь, когда ты появился на Даринии, чтобы меня спасти, Повелитель совершил обряд. Он обратил меня, заставив принять силу Темной Звезды. Я долго не могла понять, зачем он это сделал. Лишь теперь мы выяснили, что таким образом он пытался навсегда удержать меня на Даринии, не дав источнику пробудиться во мне.

— Я уже слышал эту версию, — лицо Владыки приняло угрожающий вид, — не думаю, что он сделал это из желания спасти мир. Скорее им двигало совершенно другое желание.

— Тогда же, — тихо продолжала я, — произошло то, что, возможно, навсегда изменит твое отношение ко мне.

— Что же? — рука Дрэгона опустилась на мое плечо, — что он сделал, Анна? Скажи мне! Он обратил тебя? Совершил ритуал? Он изнасиловал тебя?

От каждого вопроса Дрэгона мое сердце билось все чаще, замерев при его последних словах. Я почувствовала, что плачу, но пытаюсь сдержаться из последних сил.

— Почему ты боялась мне признаться в этом раньше? Неужели, думала, то я буду винить тебя в том, что случилось?

— Я не знала этого, не помнила. Все, что тогда произошло, казалось жутким сном и быстро стерлось из памяти. Возможно, в этом помог Вуал, не желая допускать, чтобы я жила с этими воспоминаниями. Но это не прошло бесследно…, - я колебалась, боясь перейти черту, — Виктор был зачат в ту ночь.

Меня оглушила опустившаяся на комнату тишина. Казалось, все вокруг замерло, наблюдая за тем, как рушится то, что когда-то было моей жизнью. Внезапно руки Дрэгона больно сдавили мои плечи, прижимая меня к нему:

— Это он тебе сказал? И ты ему поверила? — холодный голос Дрэгона привел меня в чувство, моментально высушив слезы.

— Это сказала Лис, Темная Звезда, когда пыталась заставить Тирэна уничтожить меня. Она не лгала, Дрэгон, я сразу это поняла.

— В нем моя сила, — Владыка слегка меня встряхнул, — он похож на меня, и никто не заставит меня поверить в это и отказаться от собственной плоти.

— Никто больше меня не желает, чтобы ты оказался прав, — горько сказала я, пытаясь вырваться. Он делал мне больно.

— Тогда ты забудешь о том, что только что сказала. Я отец твоего ребенка! Слышишь? Пусть в нем течет твоя темная кровь, но я чувствую в нем силу Владык.

— Пусти меня, — тихо попросила я, — пожалуйста! Нет!

Никогда еще Владыка не позволял себе так со мной обращаться. Даже в припадке ярости, вызванной мною, он всегда был сдержан. Холоден, иногда мрачен, но не жесток. Но сейчас его как будто подменили. Это был не Дрэгон, не тот, кого я знала и любила столько лет. Как будто, в нем что-то оборвалось, и ненависть, сдерживаемая им бешеным потоком обрушилась на меня. Он не любил — он причинял боль, и не столько физическую. Понимал ли он что то, что он делает — лишь попытка уйти от правды, самообман, способный привести нас обоих к краху?

— Ты — моя нарина. Виктор — наш сын. Так было и так будет всегда, — заключил он, тяжело опускаясь на меня. Удовольствие пополам с болью охватило мое тело, и я откинулась на подушки, избегая его пронзительного взгляда, пытавшегося ворваться в мои мысли. То, что он сделал со мной сейчас, ничем не отличалось от того, что я пережила в руках Повелителя. Но Тирэн был врагом, а Дрэгон любимым мужчиной, от которого я не ожидала ничего подобного. Внезапно память услужливо подсказала мне все, что произошло со мной, пока я находилась в Темном Мире, в руках у Владык. Тогда Дрэгон видел во мне угрозу и был готов уничтожить в любой момент. И сейчас его взгляд ничем не отличался от того, когда он смотрел на меня, думая, что я предала их, открыв путь Древним. Когда он пытал, причинял боль. Владыка всегда останется тем, кем его создала природа. Древний — тем, что с ним сотворила жизнь и Темная Звезда. И лишь я остаюсь сама по себе — не найдя места ни среди тех, ни среди других. Одна. Как всегда.

На меня нахлынула усталость, и я погрузилась в сон, по-прежнему недоумевая, чего ждать от Дрэгона в следующий момент. Последнее, что я почувствовала, как он осторожно укрывает меня, крепче прижимая к себе.