Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Король-консорт

Он смотрел исподлобья, на подвижном лице постоянно сменяются выражения недоверия, непонимания, восторга, изумления, сочувствия, наконец спросил, запинаясь:

— То есть... вам изводилось бы... какие-то улучшения в нынешней связи?.. Гонцы на быстрых конях, голубиная почта, сигнальные огни...

Я покачал головой.

— Вы же догадываетесь, о чем я, отец Тиберий. Даже должны догадаться, что мне все это не только знакомо, но и не весьма интересно. И потому так уж получилось, что мне придется все больше опираться на братьев вашего монастыря.

— Ваше Величество, — ответил он с готовностью, — мы всегда готовы..

— Мои желания просты до безобразия, — сказал я. — Нет, для безобразий мне женщин не надо, я сам сплошное безобразие.

— Ваше Величество?

— Что мешает развитию королевств? — спросил я. Он смотрел вопросительно, я открыл рот, закрыл, потом махнул рукой, сказал зло: — Не знаю, что мешает больше всего, но отсутствие дорог — весьма!.. А отсутствие связи — весьма зело!.. Отсутствие мгновенной связи — весьма зело обло!.. Это меня лимитирует, как вы догадываетесь!

Он выждал, не брякнул и то еще, поклонился.

— Ваше Величество... любого бы... ну, его, лимитировало. Мы стараемся расположить как можно больше наших устройств... если вы имеете в виду то самое, что имею в виду я... но это дорого и трудоемко, вы говорили. Есть и другие способы, я читал о них в древних книгах.

— Какие?

— Разные, — ответил он, — весьма разные. И даже всякие, я бы рискнул сказать. Но мы пока не отыскали ни сохранившиеся образцы, ни описания, как они действуют.

— Описания ничего не дадут, — сказал я с тоской. — Даже не поймете, что это описания, а не следы от короеда в дереве.

— Ваше Величество?

— Формулы, — тоскливо сказал я, — весьма не весьма как бы, потому не, я бы сказал честно, не глядя в глаза. Сам их не понимаю, а для вас так и вообще язык филигонов... В общем, имейте в виду эти приоритетные задачи для подъема моего народного хозяйства. Это не значит, что надо бросить все и кинуться искать то, не зная чего, радостно забросив все дела, но держать ушки на макушке...

Он поклонился, понимая, что разговор близится к концу.

— Ваше Величество, а разве ваша гениальная находка насчет строительства этой удивительной... железной дороги, как вы ее называете, это не улучшение связи? Это же с какой скоростью гонцы могут из королевства в королевство!

— Железная дорога, — сказал я чуточку сварливо, — это прежде всего перевозка стратегических грузов для народного хозяйства! В больших и весьма больших объемах. А также очень больших. Сравнимых разве что... да и сравнить не с чем.

Он смотрел с восторгом, а я подумал, что вообще-то у меня есть достаточно надежное средство перемещения, которое сейчас надолго потеряло силу, словно подзаряжается от света дальних и весьма тусклых звезд.

А когда я, хоть и с великим трудом, но пролез однажды с арбогастром и Бобиком, так вообще ни на что не реагировало больше месяца. Ну и минус еще то, что могу видеть только места, где уже был, хотя это пока не критично, не до рассматривания новых полян, когда приближается Маркус.

— Ищите, — сказал я настойчиво. — Отец Тибериус, когда-то в прошлом люди передвигались мгновенно, аки ангелы. Но, в отличие от них, куда хотели, а не куда их посылали. Потом из-за войн и катаклизмов это было разрушено... а восстанавливалось уже частями, кое-как, умение было потеряно.

Он сказал скорбно:

— Все точно, Ваше Величество.

— Все не могло погибнуть, — сказал я убежденно. — Слишком уж было много, понимаете?.. Где-то засыпано при катастрофах, где-то спрятано в пещерах... Да, конечно, само по себе без развитой инфраструктуры не заработает, но были же варианты для любителей природы? Что селятся в безлюдных горах, пустынях, арктических льдах?..

Он смотрел с непониманием.

— Ваше Величество?

— Говорю, — сказал я, — что у таких должны были быть автономные штуки. Я имею в виду те, что мгновенно переносят на огромные расстояния!

Он напряженно морщил лоб, часто моргал, сказал сумрачно:

— Ваше Величество, у меня после каждого разговора с вами голова трещит от всяких мыслей. Сутками не сплю, мозг кипит, так и рехнуться можно...

— Вы умнейший человек, — сказал я с сочувствием. — Дурак бы ничего не понял из моих слов, для него это только звуки, как блеянье козы. Ну пусть рев льва, я же все-таки теперь король, Мое Величество, как же!.. А вот вы ощутили... еще не поняли, но ощутили, а это уже начало знания...

— Ваше Величество, — сказал он, — если вы даете мне полномочия...

— Самые-самые, — заверил я. — Вы не маг, вы настоятель монастыря, для Ватикана выше нет репутации!.. Потому вторгайтесь в любые хранилища, требуйте любые рукописи, спрашивайте всех, кто что-то знает... даже с пристрастием, если понадобится! Великая цель оправдывает средства. Любые. Прогресс, как я слышал, безжалостен, ибо он — закон природы, в котором чувствуется рука Творца, а Он не был слюнтяем, стоит только вспомнить Содом и Гоморру, потоп тоже был хорош, а теперь этот Маркус...

Он вздохнул.

— Всякий прогресс идет извилистым путем.

— Это хорошо, — сказал я. — Но бывает, что прогресс — это движение по кругу, только все быстрее и быстрее. Это погубило древних греков и римлян, но мы-то умнее!..

Он благочестиво перекрестился.

— Дай-то Бог!

Когда он был уже на выходе, я сказал заговорщицки:

— Дорогой аббат, а креститься в самом деле вам надо почаще. Чтобы все видели!

Он грустно и понимающе улыбнулся.

— Как и вам, Ваше Величество.

Конные разъезды примчались с сообщением, что в сторону нашего лагеря двигается войско. Чуть позже поступили уточненные данные, не войско, для него маловато людей с оружием, почти совсем нет, зато очень много женщин в повозках.

Я заинтересовался, Гаргастер, глава конной сотни, сообщил, что отряд двигается со стороны королевства Мезина.

— Понятно, — сказал я. — Сообщите графу Альбрехту. Он уже готовит встречу, а вы поступаете в его распоряжение.

— Слушаюсь, Ваше Величество!

Он умчался, я прошелся взад-вперед по тесному шатру, сердце стучит, кровь бросилась в лицо, словно что-то постыдно украл, а меня застукали.

В лагере некоторое оживление, уже что-то услышали, а это «что-то» явно касается замеченных в составе многочисленного посольства из Мезины женщин в повозках.

Я опустил за собой полог, еще не зная, вернуться ли, я же теперь король, и хотя мне самому на это как-то вот именно, но для других я цаца, должны и обязаны всячески выказывать уважение и великое почтение.

Альбрехт не показывается, как он велел передать, готовит встречу, но что имеет в виду, даже я сейчас не вполне.