Валентин Юрьев - Паучий замок

Но ему самому что-то мешает сделать это, и, когда все, нехотя, начинают снимать с себя страховочные верёвки, и потихоньку уходить, он подлавливает тоскливый взгляд Верта, чья неподвижность на фоне ребят, уже передвигающихся к стоянке, выделяется очень контрастно.

— Верт!.. Верт Охотник!.. Что там? Там есть что-то? Это они? Верт!.. Что ты застыл, как родовой столб? Это они?

— Не знаю, Мроган, извини, я пытаюсь слушать, но тут много голосов, много движений, я не чувствую точно. Но что-то там есть.

— Пойдём поближе. Давай, давай, тут ребята ползали, ничего не падало… вот тут встань. Ну?!

Верт долго молчит и показывает в сторону окна на втором этаже здания.

— Где-то там.

— А как ты это делаешь?

— А как ты слушаешь эхо? Вспомни. Издаёшь крик, резкий и короткий и слушаешь, когда придёт ответ. Так?

Мишка помнит, отец в грозу всегда считал секунды от молнии до грома, а потом говорил, успокаивая, 'Ну, ещё далеко. До грозы пять километров.' А считал при этом до пятнадцати, потом просто делил на три…. 'Фу, ты, причем тут это?.. Просто отца вспомнил.'

— Это я понимаю, а тут-то как?

— Не спеши, Мроган. Если вокруг тебя нет обрывистых скал, то эхо вообще не придёт. Значит, если есть эхо, то есть и скала. Так?

— Ну, так.

— Вот и я пробую. Я мысленно кидаю вперёд сгусток воздуха. Даже не воздуха. Энергии. Силы! И если он вернётся, то там, впереди…

— Я понял. То там впереди есть то, что его может усилить и послать во все стороны, а значит и к тебе.

— Правильно. Попробуй сам, но мне кажется в замке что-то есть. Жалко так уйти.

— А жить тебе ещё не жалко?

— Ну, можно же что-нибудь придумать?

— Можно. Надо стать птицей. Ненадолго.

— Или чем-нибудь летающим.

— Ну, да, вон, мышью стань летучей, не научился еще?

— Мроган, ты у меня сейчас сам станешь камнем! Летучим!

— Или зверем! Помнишь?

— Да, здорово ты его раскрутил, страшно смотреть было.

— Ну, я могу и тебя также раскрутить… Ээээ! Верт! Не смотри на меня так! Это шутка! Шутка!.. Я больше не буду.

— Почему не будешь?! Точно! Давай! Только не раскручивай.

— Верт, хватит шуток, пошли собираться!

— Я не шучу!.. Такое перетерпеть и сейчас уйти? Я с Вождём договорился, что если встречу камни, они — мои! И вот я около них, чувствую, что они рядом и вдруг пойду домой? Да!?.. Какой же я тогда охотник?

— Чего ты злишься? Можешь кричать, сколько хочешь, но твоя упрямая голова мне дороже своей!…Ты подумай только! Если бы можно было хотя бы узнать, что там, где они лежат, какие препятствия на пути. А ты сейчас попрёшь, брякнешься, снесешь полкрыши и всё! Мы тебя уже не откопаем! Нечем!

— Делай что хочешь, я остаюсь!

— Пошли к ребятам, поговорим.

Они идут в лагерь и застают там обалденную картину, молодёжь, забыв уже все Мишкины слова, размотала ткань, накрутила её на Канчен-Ту и та, как земная индийская танцовщица кружится, строит невероятные глаза, извивается змеёй, а остальные балбесы ходят вокруг неё хороводом, напевая нечто шаманское.

Мишка с принцем остолбенело смотрели на это зрелище, пока их заметили и начали делать вид, что усердно собираются. Потом все вместе начинают ржать, просто валятся от смеха, пока истерические всхлипы не сменяются мрачным Мишкиным голосом:

— Верт не хочет идти. Он чувствует там свои камни и хочет умереть около них, в обнимку. Может, вы отговорите его?

— Командир не всё сказал. Я всего лишь прошу его зашвырнуть меня на второй этаж, как зверя. Ну, помните, когда он крутился?

— Ну, зашвырнёт, а ты там штанами зацепишься внутри и всё!

— Мроган нас катал, помнишь?.. Верт, ты же тоже катался? А потом он падал от усталости. И кровь текла. Но там на два шага было, а теперь — через весь дом! Да зачем тебе эти камни, хоть объясни!

'Так его, ребята, так! А то, подумаешь, — принц!' — злорадствует Мишка, молча.

Верт достаёт из кармашка на поясе уже знакомый Мишке камень и прикрепляет ему, под складками одежды.

— Зачем!? А вот, зачем! Ну-ка давай, командир, подними меня! Давай, давай, я же отсюда не полечу!

Мишка поднимает и видит, что делает это почти без усилий. Стоит только подумать и Верт, как бумажный самолетик, поднимается, делает круг и опускается вниз.

— Ну, ты понял? Понял?!

— Правда, гораздо легче, как будто он — кусок шкуры.

— Сам ты — кусок шкуры! Давай, Мроган, пошли!

— Нет, подожди. Пока я не пойму, как всё это должно происходить, ни шагу не шагну.

Скрипя зубами, Верт был вынужден остановиться и началась не то потеха, не то учеба. Ничего не получалось, ведь Мишка только-только научился приподнимать, а нужно точно двигать, причём, не кусок камня, а тело друга, не имея перед собой никакой возможности увидеть то место, где это нужно делать.

На голос при таком расстоянии рассчитывать нельзя. Кроме того, оказалось, что само движение нельзя дозировать и точно знать, на сколько сдвинется тело. Верт, подвешенный на невидимой ниточке, то замирал надолго, то вдруг дёргался не в ту сторону, куда предполагал.

Вдобавок ко всему, Мишка просто обязан был предусмотреть вариант, что принц свалится с его подвески и нужна будет простая страховка, спасательная работа, а как её делать, имея в качестве инструмента одну только верёвку, связанную из десяти кусков, было уж совсем непонятно.

Верт в конце-концов, разозлился и обидевшись на всех, пошел на крепость как таран, и через некоторое время вернулся злой и несчастный, с кровавой царапиной на лице, мальчишки, сопровождавшие его, смотрели на это с восхищением, смелость всегда впечатляет, но вперёд не полезли.

Наступила молчаливая пауза. Решение не приходило, время шло и теперь уже было видно, что второй ночёвки с мышами не миновать. Мишка послал ребят засыпать дыру, которую пробил зверь, камнями, чего зря время терять. В пещере стало тихо и скучно.

— Мроган..- мурлыкающий голос вывел Мишку из состояния полного бессилия и обездвиженности — Верт! Идите поешьте, что вы всё пылите?… А помнишь, ты меня поймал в колодец? Шаман ты мой! Я же не знала, что можно было на край опереться. Я совсем не понимала, что происходит, а, оказывается, на край можно было встать. И удрать! И ты бы меня больше никогда не увидел…

— Подожди-ка… Ну, прошу тебя, подожди… Верт, мы с тобой два полных дурака? Мы делали стенки, через которые не могла пробиться тяжелая зверюга, а не догадались, что и сами можем… Верт! Уснул, что ли? Слышишь, чего я говорю? Надо сделать стенки. Много, стенок, как лесенки, и по ним забраться повыше. Тогда я тебя видеть буду, а ребята — спасать. Если ты свалишься, то повиснешь и всё, ну, в крайнем случае, получишь по кумполу!